Лямзин успокоился лишь тогда, когда за старичком закрылась дверь.

Положив на стол слегка подрагивающие ру­ки, .Антон скользнул взглядом по обилию ско­пившихся бумаг и отрывисто вскрикнул:

— Е-мое!

Уходя, посетитель оставил на столе у под­полковника пожелтевший листок, который мир­но покоился между папками.

Лямзиным овладело непроходимое отчая­ние — ему жутко захотелось изорвать эту бумаж­ку в клочья, а обрывки немедленно сжечь. Но он огромным усилием воли подавил в себе этот порыв, нажав кнопку на селекторе внутренней связи.

Тотчас из динамиков послышался голос:

— Дежурный, слушаю.

— Пришлите ко мне кого-нибудь из лабора­тории, срочно.

— Слушаюсь, — отозвался офицер и тут же отключился.

Антону пришлось ждать минут двадцать, по­ка не раздался вкрадчивый стук в дверь. И все это время он не мог оторвать глаз от аккуратно­го, пожелтевшего листка.

— Войдите, — недовольно пробурчал Лям­зин, уже готовый отчитать нерадивого служаку за столь долгую задержку.

Однако вместо ожидаемого офицера в ка­бинет вошла высокая, грациозная девушка лет двадцати с огромными, широко открытыми гла­зами и резко очерченным ртом с томным изги­бом чувственных губ. Сказать, что она была красивой, — значило не сказать ровным счетом ни­чего. Она была восхитительна.

Подполковнику было бы гораздо проще справиться с собой, если бы она не улыбалась. Эта улыбка, полная гордого осознания своей красо­ты и вместе с тем такая открытая и манящая, была способна свести его с ума.

Антон на миг забыл, кто он и зачем вообще пришла эта нимфа, чьи волосы, казалось, были сотканы из солнечных лучей, а глаза могли рас­творить в себе бескрайнюю синеву океана.

— Вы меня вызывали? — спросила девушка глубоким, грудным контральто.

— А кто вы? — в свою очередь переспросил Лямзин, осознавая, что выглядит весьма глупо с выпученными глазами и отвисшей челюстью.

— Меня зовут Маша Валеева, — представи­лась она, — я новая лаборантка,

Встряхнув головой, как будто желая ото­гнать от себя наваждение, подполковник резко сказал, может, даже чрезмерно резко:

— Идите, вы свободны! И, пожалуйста, по­старайтесь впредь не попадаться мне на глаза.

Надменно хмыкнув, девушка круто развер­нулась, подставив взору Антона упругую округ­лость аппетитной попки, и направилась к выхо­ду. Но прежде чем за ней закрылась дверь, она произнесла:

— Не думаю, что это у меня получится.

Лямзин хотел еще что-то сказать, но не ус­пел — она уже весело отстукивала мерный такт тонкими каблучками.

Достав из сейфа початую бутылку водки, Антон сделал пару добрых глотков и вернулся к столу. Несколько секунд он задумчиво смотрел на телефоны цвета слоновой кости, а затем при­нял решение.

— Машину к подъезду, — отдал краткое рас­поряжение новоиспеченный начальник отдела дежурному офицеру.

Черная «Волга» остановилась в нескольких метрах от старенькой, хотя и ухоженной дачи. Оставив шофера в машине, Антон неторопливо вылез из салона и побрел по протоптанной в снегу дорожке.

Вокруг дома, в котором жил Чижов, царило необычное оживление. Сновали какие-то неиз­вестные люди, то и дело перетаскивая

с места на место хитроумную технику, двор был заставлен множеством самых разнообразных автомоби­лей, от которых тянулись длинные провода, ухо­дящие внутрь строения.

Уже ступив на крыльцо, Лямзин услышал, как его кто-то окликнул. Повернувшись, он об­наружил рядом с собой здоровенного, накачан­ного парня с типичным лицом киноартиста.

— Ты, что ли, помреж? — нагловато спросил тот и, не дожидаясь ответа, настойчиво затара­торил: — Так вот, я в этой рванине сниматься не буду, найдите мне что-нибудь поприличнее. В конце концов у меня одна из главных ролей...

— Извините, — прервал его Антон, — а где я могу найти Иваныча?

Какое-то время парень недоуменно пялился на него, а потом переспросил:

— Чижова Ивана Ивановича, вы хотели ска­зать?

— Ну да, — улыбаясь, подтвердил подпол­ковник.

У паренька заметно поубавилось спеси, и он уважительно посмотрел на Лямзина:

— Он в доме, выстраивает «батальную» сце­ну. — И тут в глазах артиста промелькнул ра­достный блеск и он весело спросил:

— Скажите, а вы случайно не Антон?

Лямзин изумился такой своей популярности и смущенно сказал:

— Да, а откуда вы меня знаете?

— Извините, — произнес паренек и мгно­венно исчез куда-то, по-видимому, разыскивать ненавистного помрежа.

Подполковник неторопливо вошел в дом и в коридоре лицом к лицу столкнулся с Гвоздиком, за которым неотступно следовала заметно похо­рошевшая, сияющая Ольга.

Против обыкновения Юра не бросился в объятия друга, а лишь, хлопнув его по плечу, сказал:

— Смотри, что Иваныч вытворяет — блеск, — он от удовольствия причмокнул и, улыбаясь, до­бавил: — В натуре, век воли не видать.

И тут перед Лямзиным возник каскадер. Крепко обняв друга. Ваня произнес:

— Тебе, значит, передали?

— Что? — не понял Антон.

— Ну как же, — удивился Иваныч, — я при­готовил вам сюрприз и час назад звонил тебе, но ты куда-то уехал. Молодец, что смог выбраться.

— Да что, в конце концов, происходит? — не выдержал Лямзин, обводя недоуменным взгля­дом присутствующих.

Каскадер весело заржал, но видя, что то­варищ по-прежнему пребывает в откровенной растерянности, принялся объяснять:

— Помнишь, я встречался с мсье Серебрянским?

— Ну, — промычал Антон.

— Так вот, — Чижов явно торжествовал, — тогда я вам не сказал, что Поль, услышав нашу историю, предложил профинансировать фильм. Сценарий мы писали вместе с Артемом Белец­ким — журналистом из американской телеком­пании. Ты его, надеюсь, тоже не забыл? Сейчас я буду делать первый трюк, когда меня пытают­ся убить в моем собственном доме и я убегаю через окно...

Иванычу не дал договорить громогласный бас, принадлежащий худому и длинному мужчи­не, на куртке которого красовалась пластиковая карточка с надписью «Режиссер».

— Ваня, все готово, пошли! — скомандовал тот.

Чижов бросил короткое:

— Я сейчас, — и скрылся за дверью. Спустя несколько минут появилась девушка с плоской киношной «хлопушкой», на которой мелком были начертаны какие-то загадочные цифры.

Прежде чем громко щелкнуть ею, она скоро­говоркой крикнула:

— «Империя страха». Кадр девятый, дубль первый...

— Пошел! — раздалась громкая команда.

И в ту же секунду из дверей выскочил Иваныч, — высоко подпрыгнув, он стремительно, головой вперед, полетел к застекленному окну...