– Тебе не понравился мой спектакль? – она надула свои и без того перекаченные губы и стала целовать меня в шею. Она всегда так делала – ей было плевать, что мне до этого нет дела. Она упорно пыталась затащить меня в постель. Даже в мыслях это звучит смешно. Но Ребекку бесило, что я единственный, кто в ней не нуждается. И Кайл… Но он же её брат, так что его можно исключить из списка её поклонников. Каждый её поцелуй был не более приятным, чем укус оголодавшей змеи, готовой впиться тебе в шею.

– Ты чертова стерва, – сквозь зубы сказал я, убирая её руки со своего тела. – Терпеть тебя не могу.

Девушка захлопала длинными ресницами, пытаясь заглянуть в мои глаза и очаровать. Но я видел её насквозь и не хотел даже открывать эту прочитанную книгу.

– Макс, ну зачем ты так? – Она прошлась ногтями по моему прессу, и в эту секунду я пожалел, что на мне нет моей рубашки. Кстати, где она? Точнее, куда понесло Кендалл и Эми? – Я могла бы доставить тебе удовольствие…

Она провела языком по внутренней стороне щеки, и я рассмеялся. Серьезно? Она хочет удивить меня этим?

– А я не хочу. Я, пожалуй, обращусь к тебе, когда на планете больше не останется других девушек… – Я сделал вид, что задумался. – Хотя, стой. Нет, даже тогда не обращусь.

Я поднял руки вверх и окинул её пренебрежительным взглядом, показывая, чтобы она отвалила. Мои глаза нашли Эмили в толпе. Девушка переступала с ноги на ногу, задрав голову к небу – она была в абсолютном астрале, если судить по её телодвижениям. Неподалеку Кендалл извивалась всем телом, всё время пытаясь показаться на глаза Кайлу, который лихорадочно искал, чтобы ещё выпить. Да уж, и эту компанию сегодня повезу домой я.

– Кретин. – Бекка топнула ногой, разбивая остатки своей гордости, и, поправляя свои бирюзовые волосы, развернулась на каблуках. Мой взгляд был прикован к Эми – моя рубашка неплохо на ней сидела, хоть и была велика на несколько размеров. Она невысокая, и миниатюрная, но очень сильная, подтянутая. Когда я посмотрел в её светло—карие глаза, с ярко—выраженной чёрной каемкой вокруг, я понял только две вещи: она холодная и отстраненная, и даже её редкая улыбка, не может этого скрыть. И что—то сломало её. Я слишком хорошо знал этот взгляд – потерянный, безысходный. Умоляющий о помощи.

Ведь я сам носил его уже больше года.

Тут я заметил, что Эми упала, скрывшись в пене, которая достигала колена, остальных танцующих. Вот черт. Я же дал ей травки. Теперь придется буквально нырнуть за ней, иначе Кайл и Кендалл мне никогда не простят, что я погубил их новую подружку.

Раздвинув пену руками, увидел её. Кто бы мог подумать, она свернулась калачиком и тихонько бьёт кулаком о кафель, что—то безмолвно шепча. Музыка перебила все звуки, которые доносились вокруг. Я взял девушку на руки, поймав на себе некоторые удивленные взгляды, и она бессознательно повисла в моих руках. Она не двигалась. Нащупав её пульс, я убедился, что она в порядке, и крикнул пьяному Кайлу, который наконец—то обратил на меня внимание:

– А ну живо за мной, две пьяные задницы! – разозлился я, поглядывая на Кендалл, которая осталась в одном лифчике – розовый с кружевами. Она будто специально выбирала его, чтобы выставить на всеобщее обозрение. Девушка была пьяна в стельку. Один я сохранял сознание – пиво было безалкогольным, а косяк слишком слабеньким для меня. Но не для Эмили.

Я посадил её в тачку Кайла, слегка постучав её по щекам. Она что—то пробубнила, и я с облегчением испустил воздух – она в сознании. Ну, почти.

Кендалл залезла на Кайла сверху, и он, подхватив её ноги, тащил девушку на спине. Они постоянно смеялись, не в силах остановится, и кажется, пели песни из прошлого века. Надеюсь, они не будут этого делать, пока я нахожусь за рулем…

– Макс, ну ты и зануда, – выговорила мне Кендалл, когда мы уже подъезжали к кампусу. Всю дорогу они с Кайлом орали и несли какой—то бред в то время, как Эмили оперлась ногами на бардачок и, обняв их, заснула.

– Фак, ну вы и нажрались. – Кендалл с Кайлом выбрались самостоятельно, а вот Эмили, кажется, придется нести до кровати. – В последний раз я единственный остаюсь трезвым.

– Я пойду, доползу до кровати… – пошатываясь, заверил меня Кайл, на прощание махнув Кендалл. – Милые кружева, Кенди, – рассмеялся он, заметив, как она посмотрела на свою грудь.

– Что? Почему я раздета? – завизжала она, провожая Кайла взглядом. – Макс, где моя одежда? – ныла она, направляясь к общежитию в одних трусах—шортах и лифчике.

– Кендалл, ты чирлидерша, это твой обычный прикид, – пошутил я и чуть ли не получил за это, но вовремя вывернулся. Хорошо, что Эмили была легкой.

– Какой позор. Я надеюсь, никто ничего не заметил во всеобщем пьяном угаре, – ныла Кендалл, снимая обувь в своей комнате. Она буквально плюхнулась на кровать, зарывшись в подушку, пытаясь скрыть от меня свое пунцовое лицо.

Я уже собирался положить спящую Эмили на кровать, как тут она вздрогнула всем телом и открыла глаза. Она посмотрела на меня так, будто видит в первый раз, и зашептала:

– Не трогай меня, не трогай. Отпусти меня, урод… Я буду кричать. – В её голосе было столько мольбы, и жалости, что мне даже стало как—то не по себе. – Ненавижу тебя, я ненавижу тебя! Отпусти меня! – тут уже Эмили начала кричать, и мне пришлось в срочном порядке положить её на кровать. Она тут же зажмурилась, пытаясь сдержать слезы, и тяжело задышала.

– Что с тобой, Эми? – постарался понять я, потянувшись к ней рукой.

– Не смей меня трогать! – чуть ли не дьявольским тоном прошипела она, закрывая себя руками. Она смотрела на меня взглядом полным ненависти и боли – адский огонь горел в её карих глазах. Она не видела меня. Она видела кого—то другого.

– Она и вчера кричала что—то ночью… Ей, видимо, снятся кошмары, – вдруг сказала Кендалл, обращаясь ко мне. – Только тсс, я ничего тебе не рассказывала, – добавила она, приставляя палец к своим губам. – Мне она нравится, Макс, и я не хочу распускать сплетни про то, что она ненормальная.

– Я и не подумал, что она ненормальная, – просто произнёс я, наблюдая за девушкой. Она успокоилась и, накрыв себя одеялом, уснула. Я видел лишь её прикрытые веки и светло—каштановые волосы, разлетевшиеся по белой подушке.

С чувством исполненного долга, я выключил свет в комнате девушек и отправился спать, туда, где бушевал ещё пьяный и незаснувший Кайл.

– Дорогая, ты уверена, что у тебя всё хорошо? – Голос матери вывел меня из транса, когда на следующее утро я созвонилась с ней по скайпу. Я обхватила горячий кофе из Старбакс руками и пыталась делать вид, что у меня всё просто замечательно.

– Мам, тут замечательно. Преподаватели будут давать нам возможность много практиковаться. А сама территория колледжа просто из сказки, – заверила её я, пытаясь говорить тихо, чтобы не разбудить спавшую Кендалл.

– Кстати, об уроках. Тебе не тяжело понимать всё на чужом языке? Ты нашла друзей? Руслана очень переживает за тебя. – Она имела в виду мою сестру. Я кивнула, улыбаясь. Мама сидела на нашей кухне и нарезала овощи для супа, поглядывая на меня.

– Я всё понимаю замечательно, – сказала я по—русски, отпевая из кружки латте. – У меня всё супер, только по вам скучаю.

– Мы тоже по тебе скучаем. Ты связывалась с отцом? – спросила она, слегка нахмурив брови.

Мама и папа не общались многие годы, а Руслана была мне сводной сестрой. Я толком ничего и не знала о своём отце до недавнего времени – они с мамой расстались, почти сразу, как я родилась. Она скрывает это, но я знаю, что он просто бросил её тогда, а недавно объявился, чтобы попросить её узнать меня получше. Мой отец оказался очень богатым человеком, жил в Лондоне последние семь лет, а десять лет до этого развивал свой собственный строительный бизнес.

Сначала я долго сопротивлялась и не хотела с ним даже видеться, но потом у меня не осталось выбора. Мне нужно было уехать, и только он мог помочь мне и с деньгами, и с визой. Сейчас отец готов на всё, лишь бы добиться моего расположения.