Улыбнувшись, я направилась к нему, однозначно показывая цель своего следования, и он двинулся навстречу, едва уловимо кивнув. Лицо, как обычно, не выражало излишнего восхищения или подобострастия, ограничиваясь необходимой учтивостью.

Представив, каким взглядом наградил бы меня Гридар, узнав об интересе к Дмитрию, я едва не передёрнулась. После подумала, что Дмитрий уж точно не удостоится симпатии нового начальника после того, что позволил себе сегодня, и даже слегка посочувствовала ему.

Впрочем, лицо моё по-прежнему оставалось спокойным и едва покровительственным, и я не собиралась никого посвящать в свои внезапные переживания.

Сам Гридар никогда не приглашал меня танцевать. Вероятно, полагал, что мой возможный отказ нанёс бы его репутации гораздо более непоправимый ущерб, чем возможное согласие добавило бы завистливого уважения в глазах подчинённых. Зато и с делами на празднествах не подходил, предпочитая оставаться незаметной – но вполне ощутимой – тенью на грани внимания. Обычно ограничивался служебными записками или отчётами, в зависимости от обстоятельств.

Приблизившись, глава охраны приветственно поклонился, на долю секунды поднеся мою руку к губам.

– Развейте моё любопытство, Гридар, – усмехнулась я, вновь подсознательно отмечая брошенный на нас взгляд Дмитрия. – Скажите, вы ли являетесь идейным вдохновителем создания ужасного всепроникающего зверя песца, или же тому виной смертная тоска моих заскучавших в лаборатории соотечественников?

С удовольствием обнаружив, что мышцам его лица не удалось сдержать пожелавшую промелькнуть улыбку – Железный Гридар недаром получил своё прозвище, и заставить его улыбнуться было не так-то просто – я взглянула в его глаза, ожидая ответа.

– Я дал им понять, леди Луэлин, что было бы неплохо поместить в программу нечто незначительное, но упущение чего могло бы не слишком хорошо сказаться на реноме охраны. А также послужить напоминанием о том, какая большая им оказана честь: работать в Королевской Резиденции, и что эту честь мало единожды заслужить, но ещё и необходимо постоянно подтверждать. Однако я не знал, какая именно… деталь будет заложена программистами.

– Деталь выглядела впечатляюще, – засмеялась я. Гридар пристально посмотрел на меня, но уточнять ничего не стал, и мне вдруг показалось, что ему больше хотелось бы обсудить нежданный танец королевы с охранником, чем недочёты охраны – которые он, как правило, считал следствием недостаточного давления с собственной стороны, что и компенсировал различными штрафными санкциями.

Однако рорадар так и не позволил себе ничего высказать, и я предпочла отправиться далее. Он проводил меня едва задумчивым взглядом, после чего продолжил ястребиный полёт.

Я же обнаружила Юуаару и позволила ей перехватить себя.

– Слышала, вас можно поздравить, ваше величество, – проговорила Помощница, пристроившись рядом и поддерживая выбранное мной направление. Я приподняла бровь, улыбнувшись:

– Очень интересно, что же такое вы слышали.

Юуаара всегда умела разграничивать работу и отдых, и, собранная и целеустремлённая на заданиях, редко когда упоминала о них во время вечеринок.

– Я о благополучном урегулировании конфликта между Тантроном и Пиальлем.

Во взгляде её промелькнула некоторая хитринка. Надеюсь, она не думала, что ей удастся выудить у меня что-нибудь о Кентилио?! Надо же, как все всполошились!

– Ну что вы, это давно уже история, – усмехнулась я, хотя действительно могла бы гордиться примирением планет двух издавна враждующих рас, сенирудов и конколлов. Впрочем, в отличие от дремлян, и те и другие согласны были на компромиссы, поэтому всё зависело от того, насколько правильно провести переговоры.

– Просто… у меня ещё не было возможности высказать восхищение вашим изящным решением… – с лёгкой заминкой произнесла Юуаара, и, заметив, что я не собираюсь отвечать, лишь улыбаюсь, поспешила перевести тему, бросив взгляд на Барела.

– Вас ещё не утомили бесчисленные невестки, ваше величество? – с небольшой толикой фамильярности, впрочем, не вопиющей, поинтересовалась она.

– Они мне не досаждают, – усмехнулась я.

Она снова взглянула на меня, будто колеблясь, и решилась:

– Вчера… я получила ваше сообщение… – посмотрела в глаза, желая то ли увериться, что я действительно побывала на Даилье, то ли определить, о чём можно говорить.

– А вот я вашего отчёта пока нет, – улыбнулась я.

– Много информации, не успела всю проработать… Видела, Синбор вернулся?

– А почему бы ему не вернуться? – поинтересовалась я. Юуаара предпочла уйти со скользкой стези, мы перекинулись ещё несколькими пустыми фразами и разошлись в разные стороны.

Танцевали долго за полночь, а потом Бареллоу со своими жёнами улетел, и лишь Дмитрий Осб остался с нами. Я попросила посредника ознакомить его с обязанностями, а уже после разрешить слетать за вещами. Не хотелось, чтобы Дмитрий возвращался на Дэкси вместе с Дили, объяснялся с ней и всё прочее… И я очень надеялась, что она устала и ляжет спать, не дожидаясь его прилёта. Скорее всего, будет ожидать его завтра, поэтому я изъявила пожелание, чтобы он приступил к обязанностям на следующий же день.

Едва ли адмирал станет возражать: как телохранитель жены Илбера, Дмитрий уже подвергся самой тщательной проверке, остальное пусть Дэльвик решает по ходу дела.

Отдав распоряжения, я переместилась к себе в спальню. Вообще-то порталами пользуются редко, потому что они забирают много энергии. Но я чувствовала, что наша встреча не желательна ни для меня, ни для него…

Я перестала лгать себе: я влюбилась. Он не может любить Дили, это не правда! Не заметила никаких особенных проявлений с его стороны, и, вполне возможно, он бросил эти слова сгоряча!

Боги… Сжав руки, я подошла к отражению, пытаясь найти у него ответ, как часто это делаю. Когда смотришь себе в глаза, многие ответы приходят сами собой…

Меня угораздило заговорить с ним! Предложить ему перейти! Танцевать на глазах у всех Созвездий! Да что же это за комета на меня нашла?!

Рядовой, Луэлин, вдумайся! При этом он так горд, что если ты решишь поднять его по службе без веских на то оснований, то заслужишь скорее презрение – уж во всяком случае, не любовь.

«Заслужишь любовь, Луэли?» – спросила я себя.

«Любовь!» – откликнулась женщина.

«Заслужишь?!» – возмутилась королева.

– Я и сама перестану уважать себя, если начну одаривать его незаработанными чинами… – прошептала я, зажмурившись. Пусть военными делами занимаются военные…

Отражение выглядело на редкость растерянным. И на сей раз оно ничего не посоветовало – все мысли и чувства были будто подброшены вверх, и как сложатся при обратном падении, я даже не могла предположить…

Проснувшись на следующий день, я взглянула в своё расстроенное лицо и сделала на нём улыбку.

Обычно вид себя, любимой, вместе с несколькими похвалами – то ли чьими-то лестными отзывами, то ли собственными наблюдениями – поднимает моё настроение. Например, о том, что «таких прекрасных глаз не сыскать даже у восемнадцатиглазых декайцев, разноцветные глаза которых славятся красотой на всю галактику, даже у глазаков, половину тела которых занимает невероятной красотищи переливающийся глаз»… (Эту фразу о себе же я как-то обнаружила в Космонете, основной гиперкомпьютерной сети ООССа, и честно попыталась сравнить глаза представителей трёх абсолютно разных космических рас.)

Впрочем, лесть как таковая никогда не была приятна мне, но я всегда могла определить, какие чувства испытывают окружающие на самом деле.

А сейчас этот новый охранник, с его гордым, и в то же время глубоким взглядом, будто смотрел на меня из зеркала вместо собственного отражения, и никак не удавалось подчинить своё состояние.

Ни одна душа не узнает об этом! Как бы плохо ни было, как бы ни хотелось уединения, пусть все приходят со своими проблемами, я буду их решать. Я буду королевой! К чёрту женщину – я – королева!