ний, по которым существует общее согласие. Право

Конгресса на проведение расследований присуще

осуществлению им его законодательных полномо¬

чий. Это широкое право. Но каким бы широким оно

ни было, оно не безгранично. Конгресс не имеет

общего полномочия раскрывать частную жизнь че¬

ловека, не имея для этого веских оснований.

Злоупотребление правом на проведение рассле¬

дований может незаметно привести к ограничению

гарантированных свобод. Уже сам вызов свидетеля

и принуждение его давать против воли показания

относительно своих убеждений, высказываний или

связей является в какой-то степени вмешательством

правительства в частную жизнь. А когда эти вынуж¬

денные откровения затрагивают вещи, которые не¬

ортодоксальны, непопулярны или даже ненавистны

широкой публике, их влияние на дальнейшую жизнь

свидетеля может оказаться катастрофическим. Это

тем более так, когда речь идет о прежних убежде¬

ниях, высказываниях или связях, к которым под¬

ходят с меркой сегодняшнего дня, а не того вре¬

мени, когда соответствующие события имели Ме¬

сто. От последствий страдает не только свидетель.

Те, кого он называет и кто тем самым попадает в

сферу внимания общественности, равным образом

становятся объектом глумления, презрения и зло¬

словия. Кроме того, такая практика оказывает и бо¬

лее тонкое и неуловимое воздействие на тех, кто,

стараясь избежать в дальнейшем подобной судьбы,

стремится придерживаться самых ортодоксальных

и не вызывающих возражений взглядов и связей. То

обстоятельство, что в этом повинны частично и от¬

дельные лица, не снимает с вдохновителей ответст¬

венности за то, что они начали эту реакцию».

Суд заявил, что Конгрессу не дано права заниматься

разоблачением людей ради самого разоблачения. Говоря

о положении свидетеля, вызванного в какую-либо комис¬

сию Конгресса, суд заявил:

«Как только задается вопрос, свидетель должен

сразу решать, отвечать или нет... Ошибочное реше¬

ние, даже если оно принято из совершенно честных

побуждений, не освобождает свидетеля от ответст¬

венности, если впоследствии суд постановит,чтоза-

даные вопросы имели отношение к делу, по кото¬

рому ведется расследование. Очевидно, что лицо,

вынужденное сделать такой выбор, должно знать о

предмете, к которому, как считается, относится до¬

прос. Это знание должно быть таким же точным и

ясным, каким, как этого требует конституционное

положение о соблюдении установленных правил

процесса, должно быть обозначение всех элементов

преступного деяния. В таких процессах, как и во

всех других, не должно быть «порока неясности».

И далее:

«Жалобщику инкриминируется отказ ответить на

вопрос подкомиссии, известно ли ему, что некоторые

из названных лиц были раньше коммунистами. Со¬

ветник подкомиссии огласил, по показаниям преды¬

дущего свидетеля, список лиц, которых этот свиде¬

тель причислял к коммунистам. Хотя предыдущий

свидетель сам был связан с профсоюзом, он не ска¬

зал, что названные им лица имели отношение к проф¬

союзам. Из 30 оглашенных при жалобщике фами¬

лий семь человек не имели никакого отношения к

организованным рабочим. Один был владельцем

косметического кабинета, другой — часовщиком.

Некоторые были названы «просто гражданами» или

«только коммунистами». Если почти четвертая часть

людей, занесенных в список, не принадлежит к ка¬

тегории организованных рабочих, то напрашивается

вывод, что дело, которое рассматривалось подкомис¬

сией, не подходило под определение «коммунизм в

рабочем движении».

В заключение судьи заявили, что хотя суд не теряет

из виду важнейшее значение проводимых Конгрессом рас¬

следований и что его выводы по данному делу отнюдь не

препятствуют Конгрессу собирать через свои комиссии

любую информацию, необходимую ему для надлежащего

выполнения своих функций, однако, добавили они, «толь¬

ко те расследования, которые проводятся с использова¬

нием методов принуждения, вызывают необходимость за¬

щиты прав человека от незаконных посягательств». И Вер¬

ховный суд отправил это дело обратно в окружной суд с

указанием о прекращении дела.

Следующим из трех решений, принятых в этот счаст¬

ливый день, было решение, вынесенное примерно по та¬

кому же делу. Доктор Пол Суизи — лектор, писатель и

независимый социалист, столкнулся с «законодательной

комиссией из одного человека» — генерального атторнея

штата Нью-Гемпшир, учрежденной в соответствии с зако¬

ном штата для расследования «подрывной деятельности».

Доктор Суизи отказался отвечать на некоторые вопросы о

прошлой деятельности и связях — своих собственных и

других лиц и заявил, что не станет отвечать на вопросы,

не относящиеся к данному расследованию. Он огласил

заявление, в котором указал, что он не является комму¬

нистом, и так охарактеризовал положение, в которое по¬

падают люди, вызванные, как и он сам, на допрос:

«Часто говорят: .если человек не коммунист и

ему нечего бояться, то почему же ему не ответить

на все поставленные вопросы, и дело с концом Ко¬

нечно, потому, что некоторые из нас считают эти

расследования гнусными и опасными, и мы не хо¬

тим одобрять их ни своим молчанием, ни каким-

либо другим образом. Наоборот, мы хотим всеми

средствами противиться им и убедить других после¬

довать нашему примеру в надежде на то, что в

конце концов мы сможем покончить с ними совсем.

Нас вынуждают к этому... не каверзность или ка-

какие-либо мелкие мотивы, а глубокая привержен¬

ность принципам и совести».

Доктор Суизи предстал перед высшим судом графства

Мерримек, штат Нью-Гемпшир, по обвинению в неува¬

жении; но и там он отказался отвечать, за что был поса¬

жен в тюрьму до тех пор, пока не изменит своего решения.

Верховный суд США отменил обвинительный вердикт

(судьи Кларк и Бертон выступили против этого реше¬

ния). Главный судья Уоррен отметил, что «программа

искоренения подрывной деятельности, составленная без

учета виновного знания 1 у тех, кого она касается», очень

серьезно влияет на свободу слова и обсуждения.

•Ни у нас, ни у судов штатов, сказал Уоррен,

нет никакой уверенности в том, что вопросы, на ко¬

торые жалобщик отказался отвечать, относятся к

той категории вопросов, на которые легислатура хо¬

тела получить ответы, когда предпринимала это рас¬

следование. Поэтому суд поставлен в затруднитель¬

ное положение. Не имея в своем распоряжении до¬

казательств даже того, что легислатура хочет по¬

лучить ответы на определенные вопросы, и видя, что

конституционные права жалобщика находятся под

угрозой, мы должны потвердить или отменить за¬

ключение жалобщика в тюрьму за неуважение.

С нашей точки зрения, ответ ясен. Нельзя отри¬

цать, что нарушение конституционных прав граж¬

данина подрывает гарантию соблюдения установ¬

ленных правил процесса в том случае, если акция

штата не имеет своим основанием охрану интере¬

сов штата. Поэтому если допрос жалобщика гене¬

ральным атторнеем не имеет никакого отношения

к предмету, который легислатура имела в виду,

когда предпринимала расследование, тогда указан¬

ная гарантия должна предотвратить угрозу для

1 Guilty knowledge — субъективная сторона деяния, умысел.—

Прим. ред.

конституционных свобод. Мы считаем, что в данном

случае налицо подобное положение. Отсутствие ка¬

ких-либо данных о том, что легислатура хотела по¬

лучить именно ту информацию, которую генераль¬