ным завоевывать пустующую землю, которую страна не
может заселить; нельзя одолеть эту дикую глушь и эти
расстояния, вытесняя индейцев. Однако он все же ввязал¬
ся в эту авантюру. Он попытался определить мотивы,
руководившие им, и был вынужден признать, что они
так же туманны и темны, как побуждения полковника
Вильялобоса и солдат, которые воевали, подчиняясь дис¬
циплине и слепо выполняя приказы начальства: ради
процветания белых индейцы должны быть покорены. Это —
непреложное требование эпохи и новой цивилизации.
Впереди вырос силуэт человека. Это был солдат из сто¬
рожевого охранения. Завидев врача, он встал навытяжку.
Лескано, ответив на приветствие, вгляделся в его лицо.
Освещенные луной характерные черты часового выдавали
туземца. Он стоял неподвижно, настороженный и в лю¬
бую минуту готовый поднять тревогу, если его соплемен¬
ники нападут на лагерь. Врач повернулся и направился к
своей палатке. Он спохватился, что забыл на столе у
Вильялобоса чемоданчик с хирургическими инструментами,
но не пошел за ним: у него слипались глаза. Он, не раз¬
деваясь, растянулся на груде одеял, заменявших ему кро¬
вать, и уснул.
В эту самую минуту полковник, склонившись над пла¬
ном, начертил четырехугольник, обозначавший крепост¬
ное кладбище.
С зарею лагерь ожил, и опять закипела работа. Но
теперь уже майор, руководивший наиболее срочными ра¬
ботами, справлялся с планом, который начертил Вильяло¬
бос, просидевший над ним почти всю ночь.
Когда взошло солнце, часовые, заметив показавшееся
24
вдали облако пыли, подняли тревогу. Солдаты побросали
работу и схватились за оружие. Навстречу предполагае¬
мому противнику выехал передовой отряд из тридцати
всадников. Облако пыли было небольшое; это успокоило
тех, что остались, и они снова принялись за работу.
Проехав с лигу, отряд остановился. Офицер, который
им командовал, разглядел сквозь пыль, что приближав¬
шиеся всадники движутся развернутым строем, из чего
заключил, что это солдаты, а не индейцы.
— Господин прапорщик, — сказал капрал, — это, дол¬
жно быть, возвращается дозор сержанта Сории, похоже,
они отбили у индейцев табун лошадей.
Он пришпорил лошадь и описал полукруг. Один из
всадников встречного отряда повторил его маневр. Опасе¬
ния рассеялись, и коннйки поскакали галопом, быстро со¬
кращая расстояние между отрядами. За табуном лошадей
показалась группа солдат, конвоировавшая четырех индей¬
цев. К ней и направился офицер со своими людьми. Вско¬
ре они увидели, что через круп одной из лошадей переки¬
нуто неподвижное тело. Навстречу им выехал всадник, и
офицер с трудом узнал в этом мертвенно-бледном чело¬
веке с горящими, как уголья, глазами сержанта Сорию.
— Господин прапорщик, — доложил он прерывающим¬
ся от боли голосом, — мы захватили этот табун и четырех
индейцев — один, видать, главный... — Он остановился,
чтобы перевести дыхание, и мрачно продолжал: — У нас
двое раненых и один убитый. Убит... капрал Басан.
Он обернулся и посмотрел на тело, перекинутое через
круп лошади, которая как раз в эту минуту остановилась,
но вдруг, словно ему изменили силы, схватился за гриву
коня, чтобы не упасть наземь.
— Что с вами, сержант?—крикнул прапорщик и толь¬
ко теперь заметил, что одна нога Сории безжизненно по¬
висла, а бок его лошади обагрен кровью.
— Один из раненых — я, — проговорил Сория, еще
больше побледнев, и бросил взгляд на одного из туземцев,
даже со связанными руками сохранявшего надменный
вид. — Прежде чем Басан успел его сшибить... индеец уго¬
дил мне пониже бедра...
Не договорив, он потерял сознание и упал с лошади.
Прапорщик приказал перекинуть его через седло и подал
команду возвращаться. Не успели они подъехать к лагерю,
как их окружили женщины и солдаты. Среди женщин была
25
и Эльвира, муж которой входил в состав ночного дозора.
Она в ужасе бросилась к лошади, на которой везли уби¬
того, и истошно закричала:
— Ремихио!
Но ее остановил знакомый голос:
— Куда ты?.. Я здесь!..
— Ах! —облегченно вздохнула она. Потом спросила: —
Кто погиб?
— Капрал Басан... А сержант Сория и Бенитас ране¬
ны,— ответил Ремихио и, со злобой посмотрев на индей¬
ца, добавил:—Из-за него погиб капрал.
Эльвира даже не взглянула на пленного. Потрясенная
несчастьем Марселины, она медленно пошла к палаткам.
Вильялобос с майором слушали солдата в разорван¬
ном, запыленном платье, с исцарапанным в схватке ли¬
цом.
Он рассказывал:
— Когда на рассвете мы выезжали из зарослей ичо, сер¬
жант подал команду остановиться и оседлать запасных
лошадей, а сам подполз на животе к краю заросли. Когда
вернулся, сказал нам, что едут индейцы, видимо, развед¬
чики,—спокойно едут, ничего не подозревают. Надо было
напасть на них врасплох, чтобы они не успели переменить
лошадей и ускакать. Сержант приказал захватить живым
одного из них, чтобы вы, господин полковник, развязали
ему язык... Стали мы поджидать индейцев. Подпустили
поближе и ударили на них. Они смешались, и мы уж ду¬
мали, что легко их возьмем. Но их главарь не сдавался и
подбадривал своих. Сержант хотел его спешить, но другой
индеец бросился ему наперерез. Сержант свалил его уда¬
ром сабли, но тут главарь кинулся на него, норовя зако¬
лоть. Сержант едва успел тыльной стороной сабли отвести
копье, и оно угодило ему в зад. Капрал Басан, увидев, что
сержанту приходится туго, бросил индейца, с которым уже
почти справился, и, метнув болеодорас *, сшиб с ног глава¬
ря. Тогда тот индеец, пользуясь тем, что капрал не обра¬
щает на него внимания, изловчился и пронзил его чу-
сой **. Когда главарь упал, остальные сдались... Капрал
умер дорогой.
* Болеодорас — род лассо, оружие индейцев и гаучо, состоя¬
щее из двух или трех шаров, соединенных веревкой.
** Чуса — род копья.
26
Солдат умолк. Вильялобос, казалось, задумался. Потом
произнес, обращаясь к майору:
— Мы потеряли одного из лучших солдат. Он погиб
с честью... Как чувствует себя сержант?
— Плохо. Он потерял много крови и не приходит в
сознание. Врач оказал ему первую помощь.
Полковник, возвращаясь к обязанностям командира,
распорядился:
— Сегодня вечером мы допросим этого индейца.
— Не думаю, чтобы это что-нибудь дало. По-моему,
он не из тех, кто станет говорить,—сказал майор.
Это замечание вызвало вспышку гнева у Вильялобоса.
Он ударил кулаком по столу и произнес одну из тех уг¬
роз, неукоснительное исполнение которых стяжало ему
страшную славу:
— Не станет говорить?.. Посмотрим! У меня он загово¬
рит, даже если для этого придется освежевать его живьем!
Эльвира с миской жареного мяса подошла к палатке,
где женщины бодрствовали у тела Франсиски. На минуту
замешкавшись у входа, она придала своему лицу спокой¬
ное выражение и приблизилась к Марселине, сидев¬
шей с двумя детьми на руках и неотрывно глядевшей на
мигающий огонек лампады, заправленной топленым жиром.
— Марселина,—сказала она,—я принесла тебе мяса.
Тебе надо побольше есть, чтобы вырастить здоровых де¬
тей. Если ты не станешь заботиться о себе, у тебя не будет
молока. А чем ты их тогда накормишь?
Оторвав взгляд от лампады, Марселина задала воп¬
рос, который повторяла с рассвета:
— Сержант приехал?
Эльвира с беспокойством посмотрела на заглядывав¬
