— Вы кто? — спрашивал он настойчиво. — Откуда пришли?

Они оба обменялись совершенно непостижимым взглядом, а другой ему ответил.

— Из Инвернесса.

— Вы знаете, что я имею в виду! — Он глубоко вдохнул. — Когда?

Оба незнакомца были примерно одного возраста, но было ясно, что светловолосому в жизни пришлось потруднее; лицо у него было сильно обветренное, в глубоких морщинах.

— Отсюда будет далековато, — сказал он спокойно, и, несмотря на собственное волнение, Джерри услышал в его голосе ноту отчаяния и одиночества. — От нынешнего времени. Просто пропали.

Пропавшие. О Боже. Но все же…

— Иисусе. А где мы сейчас? И к-когда?

— В Нортумбрии, — коротко ответил темноволосый, — и я, к разэтакой матери, ничего не знаю наверняка. Посмотрите, здесь даже нет часов. Если кто нас услышит…

— Ну да, верно. Тогда пойдем.

После запахов коровьего хлева воздух снаружи был совершенно замечательный, прохладный, полный воспоминаний об увядшем вереске и вскопанной земле.

Он подумал, что сейчас мог бы учуять даже запах луны, ее полуобморочного зеленоватого серпика, висевшего над горизонтом; при этой мысли во рту у него появился вкус сыра, и рот сразу залило слюной.

Он вытер струйку с уголков губ, и, ковыляя, поспешил за своими спасителями.

Отсюда ферма казалась ему совсем черной — расползшимся мазком черного дегтя среди осеннего ландшафта.

Темноволосый схватил его за руку, как только он снова собрался пройти мимо нее, быстро лизнул палец, и поднял его вверх, чтобы проверить направление ветра.

— Собаки, — пояснил он шепотом. — Сюда.

Они обогнули дом на самой безопасной дистанции, и вскоре обнаружили, что, спотыкаясь, бредут по свежевспаханному полю.

Комья земли так и разлетались у Джерри из-под сапог, когда он, чтобы не отставать, припустил за ними следом, на каждом шагу кренясь, и припадая на больную ногу.

— Куда мы идем? — выдохнул он, когда решил, что говорить можно уже без опаски.

— Мы отведем тебя назад, к камням возле озера, — отрезал темноволосый. — Должно быть, именно там ты и прошел.

Светлый только фыркнул, как будто это была не его идея — но спорить не стал.

Надежда вспыхнула в Джерри, как пламя в костре. Они знали, что такое были эти камни, и знали, как они работают… Они покажут ему, как можно отсюда выбраться!

— Но как… как же вы меня нашли? — Они двигались такими темпами, что он уже еле дышал — но он должен был знать.

Фонарь они закрыли, и он даже не мог разглядеть их лиц — но в ответ Темный издал короткий сиплый звук; кажется, это означало, что он смеется.

— Я тут встретил одну старушонку, на ней висели твои собачьи жетоны. И она ими страшно гордилась, это точно.

— Так вы их забрали? — ахнул Джерри.

— Ну уж нет, она бы их нам так просто не отдала.

Это сказал светловолосый, явно забавляясь. Он, безусловно, был человеком справедливым, как бы смешно это сейчас не звучало.

— Правда, она нам сказала, где их раздобыла — и мы отправились назад, по твоим следам. Эй! — Он поймал Джерри за локоть, как раз в тот момент, когда нога вывернулась из-под него снова, и он едва не упал.

Ночную тишину разорвал лай собак — еще далекий, и как будто немного в стороне — но уже вполне различимый.

Рука справедливого человека крепко стиснула ему локоть.

— Давай, давай — нам нужно поторопиться!

У Джерри уже страшно кололо в боку, колено окончательно вышло из строя, и стало совершенно бесполезно — но к тому времени у них в поле зрения уже показалась небольшая группа камней, которые бледными силуэтами ютились на холме при свете ущербной луны. Тем не менее, он был изрядно удивлен тем, как, оказывается, близко к камням находилась ферма; должно быть, он кружил дольше, чем думал сам в своих странствиях.

— Здесь, — подойдя к ним поближе, сказал темноволосый мужчина, и резко остановился. — Здесь мы вас оставим.

— Вы… это сделаете? — выдохнул Джерри. — Но… но вы…

— Когда вы прошли… через них. Разве на вас ничего не было? Драгоценный камень, вообще любые драгоценности?

— Ну да, — сказал Джерри, совершенно сбитый с толку. — У меня в кармане лежал необработанный сапфир. Только он пропал. Это как будто…

— Как будто сгорел дотла, — мрачно закончил за него блондин.

— Ну, так что? — Последнее явно относилось к Темному, который еще колебался.

Его лица Джерри видеть не мог, но поза его говорила о нерешительности. Однако он был не из тех, кто размышляет долго — он покопался в кожаной сумке у себя на поясе, вытащил из нее какой-то предмет, и почти вдавил его в руку Джерри.

Что-то, еще хранившее тепло его тела, тяжело легло ему на ладонь. Какой-то небольшой камень. Граненый, какими обычно бывают камни в кольце.

— Возьми этот; он подойдет. Когда будешь через них проходить, — упорно твердил ему темноволосый, — думай о своей жене, Марджори. Думай всерьез; постарайся увидеть ее в своем воображении, и иди — уже без сомнений. Какого бы черта ни происходило, не думай больше ни о ком, даже о вашем сыне. Только о жене.

— Что? — Джерри был сражен. — Кровавый ад, откуда вам известно имя моей жены? И как вы узнали о моем сыне?

— Не имеет значения, — сказал человек, и Джерри вдруг узнал движение, каким он повернул голову, чтобы посмотреть назад, через плечо.

— Проклятье, — тихо сказал блондин. — Уже идут. У них там фонарь.

Так оно и было: одинокое пятно света мерно подпрыгивало над землей, как это бывало, если кто-то нес в руках фонарь. Но сколько ни вглядывался в темноту, Джерри не увидел за ним никого… и неистовая дрожь пробежала у него по всему телу.

— Tannasg, — буркнул другой человек себе под нос.

Джерри тоже знал это слово, и достаточно хорошо — тот имел в виду Духов. И обычно пребывавших в самом скверном расположении. Ну, как правило.

— Да, может быть… Голос брюнета был спокоен. — А, может, и нет. Самхейн уже не за горами, в конце концов. В любом случае, ты должен идти, парень, и прямо сейчас. Помни — ты должен думать о своей жене.

Джерри глотнул, и рука крепко сомкнулась вокруг камня. — Ну да. Да… верно. Тогда спасибо, — добавил он неловко, и услышал дуновение печального смеха этого темного незнакомца.

— Не беспокойся, приятель, — сказал тот. И с этим они оба исчезли — две неловкие фигуры, пробирающиеся по щетинистому жнивью в холодном лунном свете.

Джерри снова повернулся к камням. Сердце бешено колотилось у него в ушах… Они выглядели точно так же, как раньше. Всего лишь камни. Но эхо того, что он здесь слышал… Он сглотнул опять. Похоже, другого выбора у него не было.

— Долли, — прошептал он, пытаясь собрать образ жены воедино. — Долли. Долли, помоги мне!

Он сделал нерешительный шаг к камням. Другой. Еще один. И чуть не прикусил себе язык, когда чья-то рука тяжело легла ему на плечо.

Сжав кулаки, он развернулся, но темноволосый парень успел крепко схватить его за запястье.

— Я люблю тебя, — яростно прошептал ему темноволосый мужчина — и снова исчез, хрустя и шаркая сапогами по сухой траве, а Джерри так и остался стоять с разинутым ртом.

Из темноты донесся голос другого парня, раздраженный и слегка удивленный. Тот говорил совсем иначе — не так, как черноволосый, с более грубым акцентом — но Джерри понял его без труда.

— Зачем было говорить ему такие безрассудные вещи?

И Темный тихо ответил — но таким тоном, что привел его в ужас больше, чем все, что случилось с ним до сих пор.

— Потому что он не вернется. Для меня это был единственный шанс, другого не будет. Пошли.

Когда он снова пришел в себя, уже светало, и в мире все как будто притихло.

Даже птицы не пели, и воздух был холодным до озноба, как в ноябре, когда зима уже на подходе. Когда ему наконец удалось встать, он пошел осмотреться, шатаясь, точно новорожденный ягненок.