Его глаза сияли, она с трудом выдохнула и, собрав всю свою храбрость в кулак, тихо проговорила:

- Но… Дэн сказал, что он погиб при невыясненных обстоятельствах пять лет назад!

Кристиан усмехнулся.

- Он просто не хотел травмировать твою хрупкую психику. Обстоятельства гибели отца очень даже хорошо выяснены: я убил его, разломав ему все кости и подвесив его тело над Гудзоном.

Элли ощутила дрожь ужаса и паники, видя, как спокойно Кристиан говорит о том, с каким зверством убил отца… Она прошептала:

- За что ты так сильно ненавидел его?.. Ни одно преступление на свете не может быть причиной для такой зверской расправы! – в ее глазах блеснули слезы.

Кристиан нахмурился и снова посмотрел в окно.

- Он разрушил нашу семью. Он заключил сделку с Джузеппе из-за любви к нашей матери, но в результате этого он сделал из нас орудие убийства и преступности. Мне было пятнадцать, когда Джузеппе потребовал свою часть сделки. Меня и маленького, десятилетнего Дэна привели в публичный дом – десять лет назад это было одно из лучших заведений босса и его кабинет располагался там. – Кристиан посмотрел на Элли. – К нам приставили человека – настоящего мастера, который учил нас убивать не жалея и не оглядываясь, стрелять без промаха, обращаться с холодным оружием… Но главное – не испытывать ни раскаяния, ни сожаления. Дэна он берег, потому что тот был ребенком, и его обучали гораздо позже… Так что все самое интересное было со мной. – Кристиан горько ухмыльнулся. – Из меня сделали чудовище, растоптав душу и не оставив ничего хорошего, за что можно было бы цепляться… Я горю в аду уже сейчас, и всему виной был отец.

Элли слушала, и ее глаза наполнялись слезами. Она вдруг заметила, насколько он сложный, насколько трудно ему бороться с натурой, потому что в его испорченной душе горит целое пламя… Она снова встала, опять забыв о том, что ее сорочка не скрывает абсолютно ничего, и подошла к нему. Ее сердце сильно билось от смеси разных, непонятных ощущений, но одно она понимала четко:

- Ты испытываешь смущение, потому что знаешь, что если позволишь себе раскаяться в своем преступлении, то начнешь сожалеть и обо всем остальном. А ты этого не хочешь. – тихо и уверенно проговорила она, утопая в его огненном взгляде. Она аккуратно взяла его за стальное, горячее предплечье и прошептала:

- Ты ошибаешься. В тебе есть хорошее. Ты же не убил того японца из вертолета, когда я тебя попросила… И я докажу тебе, что ты гораздо лучше, чем сам о себе думаешь.

В этот момент она вдруг заметила, с какой страстью и невероятным притяжением и обаянием он оглядывает ее тело… Она ощущала энергию и мужество, исходившие от него, чувствовала тот адский огонь, который неотвратимо заставлял кровь кипеть, а сердце биться все быстрее… Ее щеки вспыхнули, и она вдруг снова ощутила гнев и раздражение. Импульсивно сложив руки на груди, она гневно проговорила:

- Ты вообще слышишь, что я тебе говорю?

Кристиан ухмыльнулся.

- Да, конечно: какую-то ерунду про японца, которого я якобы пожалел, хотя на деле у меня просто закончились патроны. Давай лучше поговорим о том, как выбросим с крыши все твои треники и накупим тебе нарядов наподобие этой сорочки…

Он снова ласкающе по-мужски оглядел ее сверху вниз. Элли раздраженно схватилась за голову и плюхнулась в кровать, накрывшись одеялом.

- И все равно ты не даешь забыть о том, какой ты отвратительный, мерзкий, пошлый… придурок! Ты ухитряешься превратить все хорошее во что-то гадкое! Спасибо за помощь, можешь идти.

И она отвернулась от него и закрыла глаза. Кристиан триумфально ухмыльнулась:

- Осторожнее, Элли Купер! Я ведь безжалостен, помнишь? Спокойной ночи, выпендрежница.

И он вышел, оставив Элли кипеть в котле своих странных и смешанных эмоций.

Глава 20

Наутро Элли проснулась разбитой, но отдохнувшей. Ночное происшествие и разговор заставляли ее вздрогнуть и ощутить боль в сердце, но эмоции по поводу убийства были замещены смесью непонятных чувств от воспоминаний о Кристиане.

Элли умылась, причесала свои длинные черные волосы, нанесла нежный макияж и одела обтягивающие, декоративно рваные джинсы, желтую тунику и сандалии на тонких ремешках без каблука. Оглядев себя в зеркало, она осознала, что выглядит очень легко, мило и игриво. Выдохнув, она вышла из комнаты.

Запах чего-то ароматного доносился из кухни, и Элли направилась туда.

Кристиан стоял у плиты и жарил яичницу. Элли не смогла удержаться и снова оглядела брутального красавца с ног до головы: Кристиан был великолепен в расстегнутой белой рубашке с закатанными рукавами, обнажающей его потрясающий, притягивающий взгляд, торс, черных брюках и туфлях. Элли засмотрелась на его сильные, мускулистые руки… и в этот момент он повернулся.

Они встретились глазами, и Элли ощутила стеснение и неловкость. Синие, обжигающие глаза снова горячо и оценивающе оглядели ее и загорелись страстным огнем и сексуальным притяжением. Он триумфально и язвительно ухмыльнулся и проговорил:

- М-м! Так ты больше похожа на девчонку! Что произошло с твоими шароварами?

Это подействовало на Элли как холодный душ. Она вызывающе посмотрела на него:

- Решила постирать. – язвительно проговорила она и, подойдя к нему, заглянула в сковороду. – Это что, завтрак? А я и не знала, что отъявленные преступники любят яичницу!

Кристиан ухмыльнулся.

- Опыт общения с женщинами подсказывает: если не хочешь скандала – уходи, пока она спит. Ну а если уже поздно, - закурив, весело продолжил он, - готовишь ей завтрак - и она наивно верит, что ты еще вернешься.

Элли потянулась и оторвала себе кусочек яичницы, с аппетитом сунув его себе в рот. С усмешкой она проговорила:

- Я бы никогда не согласилась пойти с тобой на свидание! Даже не зная то, что я о тебе знаю.

Кристиан снова насмешливо улыбнулся и огненно шепнул ей на ушко:

- Это потому что ты не спала со мной.

Элли вздрогнула и внимательно посмотрела ему в глаза. В эту секунду ей снова показалось, что весь мир исчез вокруг… Есть только его синие глаза, его обаяние и бешеная страсть. Она снова ощутила яркую вспышку в сердце, как будто оно лопнуло и кровь разлилась по всему телу кипящей лавой…

Но… вспомнив, какой он безжалостный, надменный, язвительный и жестокий, Элли с трудом взяла себя в руки и отвернулась от него в поисках своей кружки.

Увидев, как Кристиан подкидывает яичницу на сковороде и ловко ловит, она весело улыбнулась:

- О, это легкотня, я тоже так умею! Смотри!

И она, забрав у него сковороду, повторила его трюк. Они посмотрели друг на друга и как будто прочитали мысли. Кристиан хитро спросил:

- Усложним?

Элли подмигнула ему.

- Что я должна делать?

- Бери вон ту сковороду.

Последующие пятнадцать минут они с громким хохотом носились по кухне и перебрасывали друг другу яичницу с помощью сковородок. Закидав все вокруг ошметками и просмеявшись, они снова посмотрели друг на друга:

- Как-то все это слишком просто… - вздохнула Элли. – Скукотища! Усложним?

Кристиан ухмыльнулся.

- Без проблем! Иди на улицу.

Элли секунду непонимающе смотрела, как Кристиан открывает окно, затем сообразив, захохотала и помчалась вниз.

Подъехавшие через полчаса уставшие, но довольные Мэттью и Кейси нашли Элли носящейся со сковородой по тротуару и пытающуюся поймать тосты и другую еду, которую Кристиан кидал ей из окна.

- Что здесь, черт возьми, происходит? – в веселом недоумении спросила Кейси, подходя к подруге. – Элли, я, конечно, рада, что ваши ночные приключения по-видимому удались, но нельзя же отмечать победу таким способом! Эй, красавчик! – крикнула она Кристиану, ярко и обаятельно улыбаясь. – Хватит разбрасывать мою еду! Лучше сделай мне сэндвич, я буду через минуту!

Кристиан огненно и притягательно оглядел ее и сексуально проговорил:

- Для тебя все, что угодно, моя королева! – и исчез из окна.