Все двадцать - вот кто мой улов.
И тишина сдавила уши,
Лишь тихо капала вода.
Я ждал, когда меня обрушат
В Тартар, Аид, еще куда.
Но... ничего...
Я сел, сожмурясь,
Открыл глаза, стряхнул букет,
Встал, закурил, на дым прищурясь:
-Вот это сон, вот это бред!
Живу не хуже и не лучше,
И рву календаря листы,
Но иногда вопросом мучаюсь:
-Откуда же взялись цветы?
* * *
Мститель
Я долго ждал его у дома,
Курил, давил окурки в стену,
А город погружался в кому,
И солнце встало на колени.
И он пришел: не то чтоб старый,
Скуласт, приземист, узкоглаз –
Кровь полудикого татара
За триста лет вливал не раз
В кровь русичей набег к набегу,
И в этом где-то мы родня...
И мы сошлись, хрустя по снегу...
-Вам что-то нужно от меня?
А я молчал, сжимая зубы,
И что сказать ему не знал.
И вдруг его скривились губы:
Он понял все, он вспоминал.
Он вспоминал...
Людей...
Кареты...
Опушку леса...
Белый снег...
Цилиндр...
Пара пистолетов –
Шагов двенадцать...
Прошлый век.
Я говорил, сбиваясь, быстро,
Я обличал,я обвинял.
Он перебил с ухмылкой хитрой:
-А если 6 он убил меня?
Вот, каково, поэт-убийца?!
И род людской б его проклял,
А так поют: душа как птица,
И то, что плохо он стрелял.
К тому ж, - добавил он с издевкой,
Всем гениям идет венец
Великомучеников... Ловко
Попал в историю... Конец
Считаю нашим разговорам...
И я перчаткой. По лицу!
А он сказал тогда с укором:
-Так мне и надо, подлецу!
Я жду вас завтра, ровно в восемь
Два секунданта... Пистолет...
А поздняя какая осень
Ну, я пошел, пока! Привет!
Повисло в воздухе прощанье –
Английский маслянистый смог.
Сверкнул, как будто предсказанье,
Знак: "Ворошиловский стрелок".
Меня убили завтра утром
В пожухшей от тоски траве,
И снег не таял, будто пудра,
На некудрявой голове.
* * *
Последнее посвящение***
Я не знал, что все так просто:
- Раз! - и нету ничего...
Покрывается коростой
Луч восхода из-за гор.
Чешуей покрыты стены,
Мхом зарос от ножек стол,
И вскрывает себе вены
Таракан, блюя на пол.
Плесень лижет занавески,
Стонет жалобно кровать,
Открывается дверь с треском,
Вспоминая чью-то мать.
И кусается дорога,
Что меня к тебе вела,
Вопрошает ворон строгий
Про нечестные дела.
По обочинам трехглазы
Скалят зубы черепа,
Замыкает ноль на фазу,
И выводят мозги па.
А в конце к тебе дороги
Приобрел я свой удел:
Беспредельной безнадеги
Безнадежный беспредел.
* * *
Чей силуэт
Обнял мою тень?
Тих менуэт,
Короток день,
Короток крик
В вязкую тьму.
Мертвенный лик
Тянущих рук.
Вечер застыл,
Сухо, тепло.
Белым покрыл
Иней стекло.
А силуэт
Раздел мою тень,
С ней тет-а-тет
Оборотень.
Месяца блик,
Эроса бал.
Юный старик,
Он разорвал
Новой жены
В клочья подол
И со стены
Сбросил на пол.
Грохотом стал
Шорох белья,
И тут я узнал –
Силуэтом был я.
* * *
Когда упала тень
В сплетенье рук немое,
А ночи стало лень
Беленое зимою скрывать...
Явилась в город:
В плаще, худа, устала...
Луна щербатой мордой
Светила с крыши вяло.
Был серым мокрый снег
И окон глаз пустые,
Дом - мертвый человек
Плел запахи густые.
Со стен прокисшей мездрой
Слетал мороз кусками,
Дом гнал ее подъездов
Раззявленными ртами.
Она просила, в крик,
Чтоб встретили, согрели.
Метался плача блик
По скомканным постелям.
Но спала голытьба,
Раздетая по моде...
Ушла в ничто судьба
В плаще не по погоде.
* * *
Дорога
Пятнышко солнца в квадрате окна -
Поезд.
Снежные люди прервали канкан
В позе.
Топка машины деревьев грызет
Кости.
Старый вагон со скрипом ползет
В гости.
Небо покрасила дымных печей
Краска.
Не прекращается длинных речей
Ласка.
Рельсов проткнуло белую даль
Жало.
Прожитой жизни искренне жаль -
Мало.
* * *
Ожидание
Стучит на стыках поезд. Пыль.
В бархан садится солнце. Грусть.
Звезд высыпали гроздья. Ночь.
Песок шуршит в колодцах. Быль.
Дотлела сигарета. Пусть.
Последний луч заката. Прочь.
Зачем мечтанье это. Бред.
Шаги официанта. Счет...
Столбы - как свечка Будде. В ряд.
Ночь вскрыта солнцем-фомкой. Свет.
Уже не будет чуда. Все.
Но жду я незнакомку... Зря...
* * *
Дорожная
Бесконечной полоски рельса –
Безначальных колес вагона –
Неприкаянной тайны рейса
Относительный бег перрона.
Обезумевший от безделья,
Не желавший трудов тяжких,
В тишине земляной постели
Сбитых накрест гнилых деревяшек.
Уезжающих от расставания
К псевдо-правде: письма листок,
Только память, та дрожь от желания
Обожженных загаром ног.
Цвета хаки мчатся коробки
В перестук чугуна о звезды.
Были те поцелуи робки -
Лёт птенцов, покидающих гнезда.
И бесстыдно открыло небо
Свой пушистый бархат изнанки...
Дай голодным, Господь, хлеба!
Дай солдату дожить до "гражданки!"
Лбом уткнусь в немытые стекла:
-Отними мою память, Поезд!
Семафор, как вареная свекла.
-Остановка. Станция "Совесть".
Кем ты, "Совесть", совсем заброшена?
Уж не мной ли? Я тут не бывал.
-По-о ваго-онам! - не зван и непрошенный
Проводник из окна заорал.
И опять в никуда отправился...
Шпал и рельс...
За вокзалом вокзал...
...ну, а ты ей ведь очень понравился.
...да? А я почему-то не знал...
* * *
Картина в никуда
Спичка свечку зажжет...
Эй, художник бродячий,
Пусть тебя подождет
Твоя серая кляча.
Нарисуй мне любовь
Дом, чтоб было где спать,
Два замка, пять подков
Не пробрался чтоб тать.
Нарисуй цепь и псов,
Можно трех, лучше шесть.
Выйдет волк из лесов –
Полетит в клочья шерсть.
Нарисуй сад в цвету,
Солнца яркий клубок,
Нарисуй мне мечту
На распятье дорог.
Нарисуй там меня,
Снов исполненных рой,
Нарисуй мне коня
Вороного с искрой.
И когда ускачу
В край сверкающих луж,
Погасивши свечу,
Опрокинь сверху тушь.
Чтоб залила она
Тьмой следы моих ног,
Чтоб никто бы сюда
Отыскать путь не смог.
* * *
Кзыл - Орда - Самара
Несытое чрево купе,
Немытые бельма стекла.
Небритой щекой стекла
Слеза с непроспавшихся век.
Надсаден несмазанный скрип,
Наряден и злобен вокзал.
