Она наклоняется и говорит:

– Такая походка поселяет в разумы людей различные мысли. Эти взгляды направлены на нас обеих. Подожди, пока мы сядем. Не пройдет и пяти минут, как какой-нибудь парень попросит твой номер,– она подмигивает мне, когда мы подходим к бару.

Мне ужасно неудобно, но я пытаюсь расслабиться. Эта женщина – просто человек со странной работой. Она действительно выглядит милой. Я бы никогда не подумала, что она проститутка, если бы она сама этого не сказала. Я сжимаю губы вместе, понятия не имея о чем говорить. Эйвери выбирает за меня.

– Так вы приехали из Техаса? – бармен спешит к нам, и Эйвери заказывает два шота.

Кивая, я говорю:

– Да, но я не пью шоты.

Она смеется. – Также как и я. Держу язык, как кошка. Смотри и увидишь.

Я не могу прочесть эту женщину. Не могу сказать: подшучивает ли она надо мной или же серьезно. Бармен ставит перед нами две стопки с янтарной жидкостью. Она хватает одну стопку и чокается со мной, как только я поднимаю свою, и говорит:

– Удачи. За запутавшихся братьев Ферро,– она опустошает стопку, прежде чем я что-то говорю и затем делает самое забавное выражение, какое я когда-либо видела. Очевидно, она не лгала о действии ликера.

Я не могу ничего поделать и смеюсь. Она сидит с открытым ртом и обмахивает руками. Когда я собираюсь выпить шот, рядом со мной садится мужчина.

– Привет, красавица, могу я купить тебе выпивку? – я поворачиваюсь и смотрю на него. Черт, он сексуален. Парень выглядит, как модель, сошедшая с обложки журнала в комплекте с потрясающими глазами и загорелой кожей.

Я удивленно моргаю, не в состоянии ответить. Он поднимает взгляд на Эйвери.

– Простите. Вы вместе?

Эйвери смотрит на него и наклоняется ко мне, кладя руку мне на плечо.

– Да, и сегодня вечером я покупаю ей выпивку. Брысь!

Мужчина улыбается с взглядом полным удовольствия смешанным с похотью. – Мои извинения. Наслаждайтесь вечером,– он соскальзывает с табуретки и уходит из бара.

Я пялюсь на нее.

– Почему ты так сказала?

– Потому что ты думаешь, что ты скромница, это не так. Теперь ты это знаешь. Сексуальные парни хотят тебя, даже если ты носишь детские вещи, – она подает знак бармену. Он приносит Эйвери еще один шот, но она его пока не пьет.

– Оно не детское! Я думаю, что выгляжу мило,– я смотрю на платье. Неужели так плохо?

– Ты выглядишь, как учительница. Это классическое длинное не-смотрите-на-меня платье. На латыни – это парнеусотпугиваус,– она хватает мою юбку и теребит туда-сюда. – Что это? Юбка-метла? Разве в Техасе не показывают колени, или это считается незаконным?

Я смотрю на ее юбку. Она не намного короче, но все же. Я могу увидеть ее бедра, также как и любой в комнате. Она замечает, куда я смотрю и ухмыляется.

– Я не занимаюсь этим с девушками, если ты все еще беспокоишься об этом. На самом деле, я этим давно не занимаюсь, и Шон Ферро был моим первым клиентом.

– Неужели? – мои пальцы прижимают рюмку к губам, пока мы разговариваем.

Эйвери кивает.

– Как ты заполучила его брата? – она оборачивается. Отсюда мы можем увидеть их обоих. Они говорят с одинаковыми выражениями. Это безумие, как они похожи.

Я ухмыляюсь, потому что это так непохоже на меня.

– Я подошла к нему на парковке и предложила переспать. Отчасти случайно. Я пыталась попробовать что-то новое, – я не могу смотреть на нее.

– Судя по всему, это сработало.

– На самом деле, он бросил меня в ту ночь,– да пошло оно. Я пью шот. Подношу к губам стакан и позволяю жидкости попасть в рот, но делаю это слишком медленно. Она начинает жечь горло еще до того, как я полностью опустошаю стакан.

Эйвери смеется.

– Черт возьми, ты безумнее меня. Сглатывай, прежде чем жидкость проест дыру внутри тебя,– она слишком громкая. Все поворачиваются в нашу сторону.

Я ощущаю на себе слишком много взглядов и паникую. Я не могу проглотить ликер. Слишком много, и мои глаза горят, словно огонь добрался до мозга. Я начинаю мычать и обмахивать лицо, словно это поможет. Эйвери кричит, чтобы я проглотила, но я не могу. Во рту слишком много ликера, и уверена, что с моего языка извергается пламя.

Я лихорадочно озираюсь по сторонам, пытаясь понять, как выплюнуть жидкость. Рядом с нами сидит несколько парней. Ближе всего к нам высокий стакан, до которого Эйвери дотянулась и вылила содержимое в водосток у бара, а потом поставила его передо мной. Я выплевываю все в стакан так быстро, насколько это возможно, а Эйвери заливается истеричным хохотом.

– Господи, да ты как я!

Не уверена, но, похоже, я не могу говорить. Я обмахиваю открытый рот, люди вокруг смотрят с понимающими выражениями на лицах. Эйвери наклоняется ко мне, смеясь, и советует не скрести язык, от этого будет только хуже. Мои глаза наполняются слезами, которые стекают по лицу. Бармен бросает на Эйвери взгляд и ставит передо мной стакан воды. Эйвери залезает в свою сумочку и оставляет чек на большую сумму. Все прощено, и он улыбается ей.

– Это было самое смешное, что я когда-либо видела,– она повисает у меня на плече, а затем смотрит на меня. Ее маленькие пальцы стирают дорожки от слез, не портя макияж. – Вот так. Как новенький.

– Это было ужасно. Не могу поверить, что меня стошнило,– я начинаю смеяться и не могу остановиться. Эйвери фыркает. Такое чувство, будто я знаю ее вечность. Это странно и не похоже на меня. Я со многими людьми не лажу. Я несколько раз касаюсь ее руки и успеваю произнести с серьезным видом: – Это было подло. Правда.

Эйвери смеется и прикрывает рот ладошками. Мы безумно смеемся на весь бар. Яне могу дышать и практически падаю со своего стула. Какой-то парень пытается пристать к нам, но ни одна из нас не может прекратить смеяться, чтобы взглянуть на него. Через какое-то мгновение на мое плечо опускается рука. Улыбка исчезает с моего лица, когда я поворачиваюсь к человеку, которого готова ударить. Я почти заношу кулак, когда Эйвери хватает меня за руку.

Это не какой-то случайный парень. Это Шон, и он выглядит очень серьезным. Его насыщенные голубые глаза перемещаются с меня на Эйвери.

– Дамы, – он сводит брови, глядя на меня, словно не одобряя. – Ужин на столе,– он подает мне свой локоть, но я не решаюсь на такой шаг, не хочу. Моя кожа до сих пор в мурашках от его первого прикосновения.

Эйвери наклоняется и отталкивает его руку.

– Мы придем. Дай нам секунду, – Шон выглядит раздраженным, но все-таки уходит. Его походка идеальна. Он ведет себя совсем иначе, нежели Питер, но их объединяет этот уверенный шаг. Эйвери вытягивает меня из моих мыслей. – Ты в порядке?

– Да, я в порядке,– но это не так. Я слишком нервная, и она это замечает.

Эйвери награждает меня понимающим взглядом.

– Если тебе захочется с кем-то поговорить, то я прошла через ад. Мне известно многое дерьмо, даже если большую часть времени я похожа на идиотку.

Я ценю этот жест и улыбаюсь ей. Взгляд, которым она меня награждает, говорит, что она в некотором роде понимает, что произошло. Я вижу это по ее глазам.

Я киваю и заправляю волосы за ухо, разрывая контакт.

– На самом деле, у меня к тебе один или два вопроса,– я говорю ей что думаю, и она отвечает без всякого осуждения.

– Питер говорил мне, что ты была его ученицей, – Шон награждает меня колким взглядом, как бы говоря, что я лишена морали.

– Да, Питер был и моим боссом, – я ковыряюсь в еде.

Питер заказал мне еду, пока мы были в баре. Еда отличная, но, похоже, что меня осуждают, а я ненавижу это. Особенно он. Шон бесит меня. У него есть это превосходство, а я не терплю, когда люди думают, что они лучше, чем кто-то еще. Возможно, я не должна говорить, но все-таки делаю это. Я кладу вилку и поднимаю на него взгляд.

– Послушай, если ты хочешь швырять камни, то не должен портить свое свидание из-за этого.

– О, черт, – Эйвери усмехается и опускает взгляд на свой салат.