выделывает непонятное... И зал видит: с Молоковым что-то происходит..
Но Молоков же пьян вдребезги, мало ли что ему в голову придет. И вдруг,
обозлившись, Гриценко поворачивается к залу, смотрит с яростью на ла
дошку, где эта гуммозная нашлепка лежит, и как «блямкнет» ее об пол!...
Самое удивительное, что публика все это приняла, как должное. Сцену
Николай Олимпиевич доиграл с собственным носом и ушел под бешеные
аплодисменты».
Вера Максимова
147
Главный герой - наш современник
Любая из сотни его работ - в кино, на телевидении, в театре - вызывает
живейший интерес. Он не оставляет равнодушным зрителя потому, что
сам никогда равнодушным в творчестве не бывает. «Театр для меня все
в жизни», - говорит артист.
Вспоминая созданное Н. Гриценко на сцене, невольно теряешься: нелег
ко сделать выбор, остановиться на какой-то одной роли...
Лет двадцать назад он сыграл в Театре имени Евг. Вахтангова Олеко
Дундича. Это был человек, отдавший жизнь за революцию, за счастье
и свободу людей. Артист, проникнувшись душевной красотой персона
жа, создал убедительный героический образ. Гриценко с потрясающей
силой передавал страстную веру Олеко Дундича в дело революции, в по
беду добра над злом, в окончательное торжество идей свободы, равен
ства, братства. Это был человек бесстрашный, смелый, находчивый -
один из замечательнейших борцов за Советскую власть, не только вос
хищавший, но и воспитываающии своей верностью революции.
Таких героев Николай Олимпиевич создал за сорок пять лет немало.
Вот Леонтьев («Кандидат партии» А. Крона) - передовой рабочий, увле
ченный своим делом, он не в состоянии жить и часа без труда. Даже
дома, в самодельной мастерской уверенно и сноровисто что-то все вре
мя мастерит. В каждом его движении чувствовалось глубокое уважение
к труду, гордость своей профессией. Или шахтер Гаврила Братченко
(«Макар Дубрава» А. Корнейчука), богатырь, застенчивый, скромный,
чувствующий себя в забое хозяином, которому до всего есть дело, по
тому что шахта - его родное, чем он живет и гордится. Даже в легкой
комедии («Стряпуха» А. Софронова) артист, рисуя образ комбайнера
Степана Казанца, ухажера и ревнивца, подчеркивает в нем трудолюбие
и честность рабочего человека.
Каких только ролей не пришлось играть артисту! И все приходится
впору, по плечу. И персонажи, главное свойство которых народное на
чало: простота, ум и душевная щедрость. И эстетствующие снобы, утон
ченные «аристократы». Как он этого достигает? Едва ли мы найдем от
вет: тайна творчества подчас остается тайной, неподвластной рентгену
критика. Гриценко-виртуоз перевоплощения. Диапазон мастерства ар
тиста настолько велик, что можно говорить о безграничности его ам
плуа. Но самое ценное в том, что любой герой Гриценко - тип, выхвачен
ный из гущи действительности. В любой роли Гриценко всегда ясно его
отношение к образу. «Среди моих любимых образов, ролей, - говорит
148
ВАХТАНГОВЕЦ
Николай Гриценко
«Стряпуха». Казанец - Николай Гриценко, Павлина - Юлия Борисова
149
ВАХТАНГОВЕЦ
Николай Гриценко
«Олеко Дундич». Дундич - Николай Гриценко, Галина - Юлия Борисова
артист - Дундич и Молоков, Мышкин и Кирилл Сергеевич... совсем раз
ные, но очень дорогие мне...»
Чем же дорог артисту Дундич? «Героичностью, гармонией красоты -
внутренней и внешней», - подчеркивает Николай Олимпиевич. Он го
ворит о том, что стремился создать образ положительного героя нашего
времени, достойный подражания.
А Тихон Молоков в «Золотом дне»? Так показать «историческую обре
ченность и никчемность жизни» накопителя, самодура-эгоиста, стяжате
ля и невежды! Молоков не только страшная, но и обреченная, комическая
фигура. Ужасающе пуста эта его жизнь. И ни буйствами, ни забавами пу
стоты этой невозможно заполнить».
Молоков-Гриценко - настоящий сибирский Дикой, огромный ста
рик богатей, золотопромышленник, хозяин большого края вызывал
смех и осуждение зрителей. Взлохмаченная рыжая бородища и ше
велюра, щетинистые брови, из-под которых злобно и хитро сверкали
маленькие глазки, широкие, размашистые движения - все выдавало
необузданный неукротимый нрав «хозяина», не отличающегося куль
турой и воспитанием. Нелепое сочетание модной одежды с сапогами
150
ВАХТАНГОВЕЦ
Николай Гриценко
дополняло комедийный рисунок образа. Страшно, а чаще смешно ста
новилось, глядя на Молокова-Гриценко. Но смех носил здесь обличи
тельный характер.
Иной смех вызывает Тарталья Николая Гриценко («Принцесса Туран
дот»), Фейерверк импровизации, находчивого остроумия, выдумки.
В «Конармии» его Степан Вытягайченко, преданный революции бес
страшный боец, совершенно уморителен в сцене суда. В зале всегда стоит
стон от хохота: на полном серьезе, страстно, с азартом доказывает свою
правоту и жалуется на «избиение» Степан, он не может ступить шага без
страшной гримасы боли на лице, но кончился суд - и бодро шагает Вытя
гайченко, будто разом выздоровев. Ох, и разыграл он их всех!
Князь Мышкин Гриценко - чистейшее сердце, доброе, отзывчивое, от
крытое человеку. Он словно обнаженный нерв, чутко реагирующий на все,
что происходит вокруг. И боль, и страдание, удивление, горе, радость, на
конец, безумие отражаются в его огромных прозрачно-голубых глазах.
Мудрый, много переживший и перестрадавший, князь Мышкин не озло
бился, а остался таким же мягким, деликатным, наивно-беспомощным
и бескорыстным. Он весь будто светится кристальной добротой и тянется
к людям, стремясь помочь им, что-то сделать для них хорошее. Образ на
полнен огромной любовью к людям, ко всему доброму, светлому и величе
ственному в жизни. Гриценко поражает виртуозностью перевоплощения:
«Конармия». Сцена из спектакля
151
ВАХТАНГОВЕЦ
Николай Гриценко
«Маленькие трагедии». Дон Гуан - Николай Гриценко, Лепорелло - Николай Плотников
152
ВАХТАНГОВЕЦ
Николай Гриценко
меняется голос (высокий, звонкий, чистый вначале, низкий, глухой, хри
плый в сцене безумия), глаза (по-детски прозрачные, голубые, они будто
тускнеют, сереют, становятся страшными, отражая помрачение рассудка),
мягкие, нерешительные жесты сменяются резкими, быстрыми, порыви
стыми. Даже фигура кажется иной: надломилась, «осела». Но происхо
дит и своеобразное перевоплощение «внутри» роли - облик персонажа
