Сделал пару больших глотков, утоляя жажду, задержав третий во рту. Действительно вода очень приятная, газ не бьёт в нос, а солёность заметна, но не слишком резкая. Послевкусие оказалось тоже приятным, а не как от некоторых видов минералки из магазина, после которых во рту оставался характерный привкус пластмассы или какой–то другой химии. У меня резко прорезался аппетит, впрочем, тут и думать нечего, сколько времени ничего не ел. Подсев к скучающим и ждущим меня техникам, которые медленно тянули своё пиво, стал ждать, когда мне принесут еду.

— Вот теперь ты на человека стал похож, — легко хлопнул меня по плечу Михаил, — а не на рогатого чёрта из огненной преисподней… — при этом он тихо захихикал, явно представляя картину моего появления в этом мире. — Ксана сказала у тебя талант в стрельбе, это правда? — спросил он, поставив свою кружку на стол.

— Правда, — честно ответил на вопрос, хотя до сих пор пребывал в сомнениях. — Впрочем, я до сих пор в этом не до конца уверен, — сразу же поделился этими сомнениями со своими новыми приятелями. — Может это она на меня так своим присутствием повлияла, не знаю.

— Оксана классная девчонка, — поддержал нашу беседу Николай, — она и не такое может. Вот только недоступная она, к ней тут много парней подкатывало, всех отшила. Чем они пришлись ей не по нраву, не говорит. Ты, Лёха, здесь тоже особо не рассчитывай, шансов нет!

В этот момент к нашему столику подошла молодая высокая женщина с подносом, выставляя передо мной заказ. При его виде сразу потекли слюнки, всё выглядело таким аппетитным, а уж как пахло… Следующие пятнадцать минут я активно работал челюстями, не отвлекаясь на вялые попытки Михаила и Николая продолжить беседу. Раз на третий, не дождавшись реакции, от меня отстали, просто наблюдая за быстро мелькающей в моих руках вилкой. Блюдо оказалось немного больше, чем размер моего желудка, где–то с треть пришлось оставить на потом. Отпив несколько глотков минералки показал окружающим свою готовность продолжать осмысленную беседу:

— Итак, поели, попили, теперь можно и о девочках поговорить, — я внимательно взглянул то на одного, то на другого собеседника, как бы приглашая к продолжению начатой темы.

— Ай, — Михаил раздраженно взмахнул рукой, своеобразно выражая какое–то яркое чувство, явно не из серии большого удовольствия. — Толку тут об этих девочках говорить! — Экспрессивно продолжил он. — Здесь на базе все они отчаянные карьеристки, их таких ещё на той стороне специально отбирают. Смотрят на тебя исключительно с позиции чем ты можешь помочь их карьерному росту. А если ничем, то дальнейший разговор понятен, разве иногда здоровье поправить на пару–тройку ночей. Да и то мало кому перепадает. Мужиков–то тут куда больше. За девками приходится в Порто–Франко ехать, там есть «весёлый квартал» и цены на «любовь» вполне доступные. Тем более нам, с орденской–то зарплатой. Тут, считай, деньги тратить практически некуда, живём на полном материальном обеспечении за орденский счёт. Иногда попадаются шаловливые переселенки желающие поразвлечься, правда, они ещё не обтёрлись тут, мнят слишком много о себе по незнанию.

— Теперь я хорошо понимаю ваши проблемы… — попробовал проявить своё сочувствие и мужскую солидарность, но получилось плохо. — Нет уж, не стану сюда на работу устраиваться, даже не уговаривайте, поеду другие места смотреть, где девочек больше, ибо платная «любовь» по выходным совсем не для меня.

— Посмотри–посмотри. Мир большой, за годы весь не объедешь. Хотя, чувствую, мы с тобой ещё свидимся где–то в этих краях, — Михаил подбодрил меня очередным похлопыванием по плечу.

— Слушайте, — я решил прояснить для себя ещё один вопрос, — а тут можно где–то купить кобуру к «Нагану»? В оружейке ничего подходящего не нашлось.

— Нет, здесь точно не купишь, — сразу же ответил Николай. — Да и в городе, скорее всего тоже, может только от какого другого револьвера сходного размера. Но если у тебя руки из правильного места растут, можешь попробовать сделать сам из чего–либо подходящего.

— Это можно, — задумавшись лишь на секунду, определил необходимое. — Потребуется инструмент для работы по коже, нитки и сама кожа. У меня ничего нет, но если поможете — я заплачу.

— Да ладно, глянем завтра в закромах родины, а о деньгах забудь, мелочи всё это, — меня снова удостоили хлопками по плечам, теперь сразу с двух сторон.

В этот момент я почувствовал резкое усиление озноба и меня сильно потянуло в сон. Распрощавшись с техниками и выпросив у бармена таблетку аспирина, отправился наверх в номер, где и уснул, едва коснувшись головой подушки.

Пробудился, когда на улице стояла густая темнота, и лишь вдалеке над морем розовела тоненькая полоска скорого восхода. Самочувствие не особо улучшилось, всё также знобило, зато спать уже не получалось. Полчаса пытался бороться со своим организмом, ворочаясь с боку на бок, потом решил категорически прекратить эти бесплодные попытки, отправившись в ванну приводить себя в порядок. Что характерно, холодный душ и активное растирание полотенцем привели в чувство, так откровенно уже не трясло. Накинув на себя одежду, решил спуститься вниз, посидеть в баре или прогуляться по окрестностям, если там никого нет, всё равно больше нечего делать.

Несмотря на предутренние часы в баре уже вовсю кипела жизнь. На тележных колёсах, выполняющих здесь роль люстр, неярко светились лампы, женщина, вчера подававшая мне еду, активно скоблила шваброй пол, Арам тоже что–то тёр за своей стойкой. Он поприветствовал меня, помахав рукой, когда я вышел в зал.

— Доброе утро, как спалось? — Задал он дежурный вопрос.

— Если честно, ещё не знаю. Вырубился и всё, потом проснулся, за окном темень, но больше не спится, — попробовал натянуть зевок, но он у меня не получился.

— Хотите завтракать, у меня почти всё готово, скоро официально открываемся, — бармен сразу же угадал моё невысказанное желание.

— Хочу, — есть мне реально хотелось, не прям так остро, как вчера, но, тем не менее, — надеюсь, ваше вчерашнее предложение по поводу жаркого ещё в силе, если да, то я до него вполне созрел.

— Для вас у Арама всегда найдётся что–то вкусное, сейчас, распоряжусь, разогреют жаркое.

Он ушел на кухню, откуда слышались звуки активной деятельности. Я посмотрел на приобретённые вчера часы, теперь украшавшие собой мою правую руку, и выяснил, что сейчас только шесть утра. Хм, и сколько же я проспал? Если тут в сутках тридцать часов, то, пожалуй, что не менее двенадцати часов кряду. Неслабо. Понятно, почему больше не смог уснуть, организм своё получил с запасом. Минут двадцать Арам где–то пропадал, появившись с большим подносом, быстро расставляя тарелки у меня на столе. Большое блюдо с собственно дымящимся, источающим ароматы содержимым в виде мяса и обжаренных ломтиков картофеля, тарелка с нарезанными овощами, хлеб и соусница. Желудок сразу дал о себе знать, выразив готовность всё это немедленно переварить. У меня возникла идея расспросить бармена во время еды, разузнать его версию подробностей тутошней жизни, благо он сейчас не занят посетителями, но только я собрался это сделать, как в дверь зашла большая компания из числа служащих базы. Среди них оказались и две женщины, одна светленькая очень симпатичная девушка с короткой стрижкой, а вторая брюнетка с хвостом длинных волос сзади, в которой я легко узнал Оксану. Она тоже увидела меня и сразу подсела за мой столик, широко улыбаясь мне нормальной человеческой улыбкой. От вошедшей компании к нам подошел Боб, тот самый бывший американец, кого я вчера тушил своим телом. Руки его были измазаны пятнами какой–то зелёной мази, за спиной на ремне висел укороченный карабин М4.

— Рад, что ты уже не спишь, Алекс, — он назвал моё имя на английский лад, хотя его русский очень хорош, даже без акцента. — Мне вчера доктор сказал, что если бы ты опоздал со своим рывком, я бы успел обгореть до состояния, когда медицина бесполезна. Спасибо тебе, мужик. Мы тут с ребятами собрали тебе кое–что, взамен утраченного. Так сказать, подарок от всего охранного отделения базы, возьми, не побрезгуй, тебе пригодится.