– Надо аккуратнее, – предостерегла Агнес. – Любое неверное движение может убить его.

– Времени нет! Если задержимся хоть ненадолго, то все погибнем.

Матис взвалил священника на плечо и шатко двинулся к выходу. На ходу он еще успел заметить, как Мельхиор и его чернокожий противник схватились перед опрокинутым столом.

Потом их заволокло густым черным дымом.

С хриплым криком Каспар бросился на противника. На полу, прямо между ними, лежали пистоли. Первый раз в жизни они его подвели. Чтобы снова их зарядить, потребовалось бы слишком много времени. Так что оставалось рассчитывать лишь на саблю. Притом что у него снова разболелись едва зажившие ребра.

Лучше надо было целиться…

Эта последняя встреча развивалась совсем иначе, чем Каспар надеялся вначале. После того как он расправился с монахом и забрал у него связку ключей, проникнуть в библиотеку не составило труда. Каспар с радостью ознакомился бы с этим чудом архитектурной мысли, которое не ожидал увидеть в варварской стране. Но время поджимало. Поэтому агент крался дальше по коридорам, пока не услышал голоса за прикрытой дверью. То, что он услышал, было крайне интересно. В точности, как рассказывал ему заказчик.

Однако в решающий момент что-то пошло не так. Пистоли подвели – видимо, дула слегка погнулись в суматохе последних недель. И вот он ввязался в эту изнурительную схватку, а девчонка унесла ноги.

Пора наконец поставить точку в этом деле.

Некоторое время чаша весов склонялась то в одну, то в другую сторону. Слышался лишь звон стали и рев бушующего пламени. Вокруг пылали ветхие, покрытые пылью полки, один за другим с грохотом валились стеллажи, и содержимое их становилось пищей для усиливающего пожара.

Дым сгустился уже до такой степени, что Каспар едва различал своего противника. И хоть удары его были точны, как часовой механизм, этому изящному человечку немыслимым образом удавалось от них уворачиваться. На такой отпор Каспар не рассчитывал.

На него обрушилась очередная серия ударов. Каспар вскинул саблю, и клинки столкнулись с противным скрежетом. Лица оказались так близко, что едва не соприкасались. Каспар обнажил зубы в ухмылке. В дыму и вихрях пепла противник стал чуть ли не чернее самого агента. Подобно двум шахматным фигурам черного дерева, они стояли друг напротив друга.

– Опустите оружие, пока еще не поздно! – прошипел Каспар. – Даю слово, что отпущу вас. Не вы мне нужны!

Противник лишь улыбнулся. Со лба его ручьями стекал пот, оставляя на лице белые дорожки.

– Вы испортили мою лютню, – просипел наконец щуплый мужчина. – Уже поэтому я не могу принять ваше предложение. Сожалею.

– Упрямый дурак!

Каспар в отчаянии отбросил менестреля на один из стеллажей. Конструкция рухнула с оглушительным грохотом, и оба противника свалились в книжное море. Каспар извернулся, как утопающий, чтобы высвободиться. Неприятелю тоже стоило немалых усилий, чтобы выбраться из завала. Они вскочили почти одновременно. Но, в отличие от Каспара, противник остался без оружия – должно быть, выронил шпагу при падении.

– Еще не передумали? – прорычал Каспар и взмахнул саблей. – Боюсь, теперь уже поздно.

Но тот не выказал страха. Вместо этого он сплел руки, как во время фокуса, и что-то быстро проговорил. В ладони его, словно из ниоткуда, появилась связка ключей. У Каспара замерло сердце.

«Проклятье, ключи от библиотеки! – подумал он. – Но как…»

– Вы не это ищете? – с нарочитым простодушием спросил противник. – Видимо, выпало у вас из кармана при падении. Пришлось выпустить шпагу, чтобы подхватить их. Но, думаю, оно того стоило.

Тут Каспар впервые почувствовал страх. Он и сам не мог объяснить его причины – ведь оружие-то осталось у него в руках. Огонь пылал так близко, что волосы его на загривке начали потрескивать.

– Что… что вы задумали? – выдавил агент. – Мы еще можем все…

– Думаю, пора нам раскланяться. Как я уже сказал, вы испортили мою лютню. Я такого не прощаю. Никогда.

Менестрель поддел ногой несколько горящих книг и запустил Каспару в лицо, после чего ловко бросился к выходу. Агент почувствовал, как языки пламени лижут его лицо. Он с ревом отшвырнул саблю, стряхнул с растрепанных волос горящие страницы и бросился вслед за противником.

Но уже на бегу понял, что не сможет его нагнать.

Господи, только не…

Дверь с грохотом закрылась, и в следующий миг в замке провернулся ключ. Каспар дергал ручку, всем весом бился в усиленные железом доски, но дверь не поддалась.

– Откройте! Дьявол, откройте же! – кричал он раз за разом, хотя понимал, что своими мольбами ничего не добьется.

Вскоре Каспар сдался. Он развернулся и лихорадочно огляделся в поисках другого выхода, какой-нибудь лазейки, через которую смог бы сбежать. Дым сгустился до такой степени, что продвигаться можно было только ощупью. Задыхаясь от кашля, Каспар спотыкался о поваленные стеллажи и кучи раскаленного пепла. Горящие страницы красными ангелами взмывали ввысь. В комнате стало жарко, как в печи. Плащ, сюртук и штаны – вся одежда начала тлеть по краям.

В этот миг его осенила простая и в то же время спасительная мысль. Высушенное пеклом горло обожгла боль. Каспар судорожно рассмеялся.

Возможно, еще не все потеряно.

Задыхаясь, Агнес мчалась вслед за Матисом. Тот по-прежнему нес на плече истекающего кровью декана. Оказавшись наконец в большом зале, они замерли в ужасе. Здесь стало значительно светлее, нежели час назад, когда отец Доминик вел их вдоль полок. Казалось, всюду зажглись светильники. В следующий миг Агнес поняла, откуда взялось это сияние.

Бог мой, это не светильники вовсе! Вся библиотека в огне!

Вероятно, охваченный пламенем каноник на бегу поджег еще несколько книг. Всюду мерцали небольшие пожары, пламя перекидывалось на новые участки. Куда бы ни взглянула Агнес, книги, точно маленькие фонарики, рассеивали мрак пещеры. Монахов и след простыл – судя по всему, они уже сбежали из библиотеки.

Путь к спасению стоил невероятных усилий. Вокруг с грохотом начали рушиться балконы, рассыпая по полу горящее содержимое. На головы сыпался дождь из тлеющих обломков и хлопьев пепла. И снова плащ сослужил Агнес добрую службу, защитив ее от снопа искр.

Спустя целую вечность они пробрались к выходу. Перед самой дверью лежал обугленный, еще дымящийся сверток. Агнес собралась было перешагнуть его, но неожиданно вскрикнула. На нее скалилось крошечное, почернелое лицо. Агнес решила уже, что перед ней Сатана, маленькая обезьяна. Но потом поняла, что это труп монаха, обгоревшего до неузнаваемости.

– Господь всемогущий! – прошептала она. – Бедняга, видимо, пытался выбраться и сгорел у спасительного выхода.

– И тем самым уберег всех от чистилища, – просипел Матис. Он окончательно выбился из сил под весом декана. – У меня дурное предчувствие…

Он протиснулся мимо Агнес и, толкнув дверь, грязно выругался.

– Заперто, как я и боялся! – чертыхнулся Матис. – Трусливые монашки! Решили, видимо, что за ними гонится дьявол, и заперли нас тут! Что теперь?

Агнес указала на отца Доминика, безжизненно обмякшего на плече Матиса.

– Связка с ключами! – крикнула она сквозь рев пожара. – Она все еще при нем.

– Ты права, черт возьми…

Матис осторожно опустил священника на пол, торопливо его обыскал и вскоре нашел висевшую на поясе связку ключей. Но не успел юноша снять ее, как декан вдруг протянул к нему руку и крепко схватил за ворот.

– Не бойтесь, ваше преподобие, – успокоил его Матис. – Мы только возьмем ключ, чтобы отворить дверь. Мы вас вынесем, и все снова…

– Помолчи, юноша, и послушай! – прохрипел отец Доминик. – Вам следует знать… еще кое-что.

– А нельзя ли рассказать это наверху? – отозвалась Агнес и боязливо огляделась. – Если мы тут задержимся, нас, чего доброго, завалит горящими полками.

В подтверждение ее слов всего в нескольких шагах рухнул высоченный стеллаж.