по мрамору.

Завтрак, обед, ужин приносил молчаливый слуга на широком подносе. Он ловко расставлял посуду,

раскладывал ножи, вилки, ложки... И так было много этой посуды, что не только Фарида, но и Махмуд-бек

терялся.

- Ничего, - смеялся он, - привыкнем и к такой жизни.

А Фарида с тоской смотрела на мужа. И был в главах один и тот же вопрос: когда мы поедем домой, в

Самарканд.

Махмуд-бек старательно избегал очередного разговора с Фаридой.

Но в «Гранд-отеле», в дорогом двухкомнатном номере, где не было слышно чужих шагов и стояла

непонятная, даже пугающая, чужая тишина, она ночью заплакала. Прижавшись к мужу, Фарида не

смогла сдержать слезы, ее била мелкая дрожь.

Все было у нее в жизни за это короткое время. Она видела Махмуд-бека молодым, стройным

человеком. Видела его в цепях, старым и больным... Они жили в тесных глинобитных домах с земляным

164

полом... А эти белоснежные простыни, мягкая постель, эти ковры и молчаливый слуга ее испугали. Она

почувствовала новую угрозу над жизнью любимого человека.

- Уедем! - сквозь слезы шептала она. - Уедем отсюда! Мне нельзя... больше...

- Почему? - насторожившись и не понимая последней фразы, спросил Махмуд-бек.

- Нельзя. У меня будет ребенок...

Она сообщила об этом торопливо и, повернувшись, уткнулась в подушку. Махмуд-бек гладил

открытые плечи и ласково успокаивал:

- Все будет в порядке. Все будет хорошо… Только успокойся! Только успокойся!

На следующий день пришел Аскарали. Фарида с надеждой посмотрела на старого друга: что он

скажет, Аскарали был весел. Он обнимал Махмуд-бека, хлопал его по спине.

- Совсем молодцом стал. Совсем богатырь...

Махмуд-бек и в лучшие времена был худощав, невысок ростом - словом не выглядел богатырем. Но

похвала друга ободрила его: значит, все в порядке, значит, ему предстоит довести дело до конца. Фарида

разочарованно вздохнула и ушла в спальню, прикрыв за собой дверь.

- Обедал? - спросил Махмуд-бек и потянул руку и звонку.

- Все! Все в порядке. Я, к сожалению, на несколько минут.

- Опять на несколько...

- Да. О твоем приезде сегодня же станет известно среди эмигрантов. У нас больше не будет времени

как следует поговорить. - Аскарали положил на стол пачку газет. Махмуд-бек невольно потянулся к ней. -

Потом. Я оставлю. Там, кстати, есть номер журнала «Милий Туркистон». Тебе будет любопытно узнать,

чем живет Туркестанский комитет в Берлине. Это уже шестидесятый номер...

- Развернулись...

- Узнаешь... - односложно ответил Аскарали. - Итак...

- Я еду через две недели. Этот срок определил молодой вождь.

Аскарали вытащил карту.

- Показывай.

- Меня будут ждать в селении. Вот здесь. Человек из его племени. - Махмуд-бек замялся. -

Шамсутдина придется оставить с Фаридой.

Аскарали непонимающе смотрел на друга.

- Тут. . - покраснев, как мальчишка, пробормотал Махмуд-бек. - Дело в том... У нас, наверное, будет. .

- Сын! - не сдержался Аскарали. - Вот и хорошо! Замечательно!

- Тише! - умоляюще прошептал Махмуд-бек, глазами показывая на дверь спальни.

Аскарали кивнул, поднял ладонь: понимаю, понимаю.

- Ничего, - сказал он. - Снимем здесь квартиру. Или отправить? Ну, в Турцию...

- Не поедет. . - уверенно сказал Махмуд-бек.

- Тогда будет ждать здесь. А ты пойдешь один. У тебя, надеюсь, будет сильный, преданный спутник.

- Да... Молодой вождь не должен подвести.

- Значит, через две недели? - зачем-то переспросил Аскарали.

- Через две... Сойдет снег в горах. Сейчас дороги закрыты.

- Через неделю, - вдруг твердо заявил Аскарали.

- Почему?

- Потому что здесь... - Аскарали показал на карту. - Вот здесь... Фирма «Моррисон» строит

водохранилище. Здесь живут и наши туркестанцы. Совсем рядом. Фирма не только строит. Кое-кто из

работников фирмы занят подбором кадров для заброски к нам. Кого-то они, кажется, нашли. Возьми его

с собой. Доведи до Джанибека.

- Придется...

- Ну вот и все. Я тоже буду ждать тебя. А сейчас из всей этой пачки можешь посмотреть одну газету.

По торжествующему тону Махмуд-бек понял, какой подарок ему преподнес Аскарали.

Махмуд-бек быстро нашел «Правду». На первой странице был приказ Верховного

Главнокомандующего. «...Войска 8-го и 2-го Украинских фронтов овладели столицей Австрии Веной...»

- А как выглядит салют? - спросил Махмуд-бек.

- Не знаю... - сказал Аскарали. - Наверное, красиво.

Махмуд-бек жадно читал сообщения из городов страны. И вдруг - Самарканд... Завод «Красный

двигатель» перевыполнил план... Фамилии комсомольцев. Наверное, совсем молодые ребята.

Сколько прошло минут? Сколько часов? Махмуд-бек увидел протянутую руку Аскарали. Друг

осторожно отнимал газету:

- Все! Все!

- Я потом уничтожу! - поклялся Махмуд-бек.

- Мне будет спокойнее, если я ее унесу... Все!

Короткая встреча с Родиной. Именно - все! Через неделю снова степь. Сигнальные костры. У костров

будут ждать новые, незнакомые люди...

Один из инженеров фирмы «Моррисон» сам пришел в поселок эмигрантов. Он искал встречи с

Махмуд-беком.

165

В маленькой комнатке шел разговор о судьбах мира, о большой, страшной войне. Инженер заглянул в

открытую дверь. Недалеко от дома плясало пламя костра.

- Видите, без конца человек подбрасывает саксаул в огонь. Иначе даже чаю не вскипятишь...

И он, довольный сравнением, засмеялся.

- Надо подбрасывать... - согласился Махмуд-бек.

Начало серьезному разговору было положено.

- Мы о вас немного знаем, - сказал инженер. - Поэтому я так смело пришел к вам.

Махмуд-бек опустил голову.

- Один вы не сможете долго удерживать огонь.

- Не смогу... - опять согласился Махмуд-бек.

- Вам нужна помощь сильных друзей.

- Они нас часто подводили.

- Увы! - развел руками инженер. - Такова жизнь. Иногда люди подводят не по своей воле.

- Бывает.

- Вы с моими друзьями уже встречались, - деловито продолжал инженер. - Думаю, что наша дружба

продолжится.

- Хорошо бы...

- Вы идете в горы?

Махмуд-бек промолчал.

- Это, конечно, ваше дело. В него мы не вмешиваемся...

Они всю жизнь, всю долгую историю вмешивались в чужие дела. Об этом Махмуд-бек тоже

промолчал.

- Возьмите человека, - попросил инженер. - Помогите перебраться через горы туда, к Советам.

- Я подумаю...

- Подумайте, - спокойно согласился инженер.

Как и предполагал Махмуд-бек, инженер оставил деньги на «святое, великое дело».

Проводник не высказал удивления, что с ними пойдет третий человек. Он беспрекословно подчинялся

Махмуд-беку, выполняя приказ молодого вождя.

- Будет труднее... - сказал он. - К Живому Богу его не следует вести.

- Ты прав, - ответил Махмуд-бек.

Третий путник догнал Махмуд-бека через день.

- Я от «Моррисонов», - представился парень.

Махмуд-бек видел его в поселке мельком. Он даже не подумал, что выбор падет на этого тихого,

ничем не приметного парня. За всю дорогу парень не проронил ни слова, даже старался не смотреть на

Махмуд-бека, будто пытался скрыть свою неприязнь.

Насколько хорошо Махмуд-бек стал разбираться в людях, тот парень, кажется, решил перехитрить

своих «Моррисонов». Ему просто нужно отсюда уйти. Нужно добраться до родной земли.

Это пока было только предположение.

Из рукописи Махмуд-бека Садыкова

О положении на фронте в последние месяцы Великой Отечественной войны я получал информации

из местных газет, от сведущих людей. Но о том, что происходит в тылу, в моей республике, я знал очень

мало. Сведения до меня доходили редко, особенно в тюрьму.

Впоследствии по газетам прошлых лет и особенно из поездок по Узбекистану я мог представить, какие