лихо не взлетала. Муфтий начал понимать весь смысл поездки Аннакули в соседнюю страну. Но сможет
ли этот огромный дурак подступиться к советским солдатам? Послушают ли его юноши, выросшие
совсем в другой обстановке?
Ясно, что это капитан Дейнц решил прислать сюда Аннакули. Немец догадывается, что его агент
потолчется у ворот воинской части и ничего путного не сделает, а нужно, чтобы советские солдаты
приходили к нему, Аннакули Курбансаидову, приходили бы, как к земляку, и все рассказывали. Нужно
скомпрометировать этих солдат и затем заставить их бежать с оружием из своей армии.
Ох, как много можно сделать! Вначале найти только одного. Есть же такой боец, чьи родственники,
пускай дальние, бежали за границу. Конечно, есть...
- Что ты там будешь делать?
Аннакули пожал плечами. Муфтий фыркнул. Нет, без него, Садретдин-хана, немцу не обойтись. Он
хлопнул в ладоши, и сразу же открылась дверь, заглянул слуга.
- Ты спишь, сын мой, - укоризненно сказал муфтий, - у нас большой гость. Он устал и голоден. До сих
пор нет даже чаю.
121
- Сейчас, господин...
Пока слуга подавал чай, муфтий говорил. Горячо, торопливо, словно боялся, что родившиеся мысли
ускользнут.
- У кого-нибудь из солдат, наверное, есть родственники. Тебе помогут найти однофамильцев.
- Кто?! - чуть не вскрикнул Аннакули.
- Мои люди... - тихо произнес муфтий. - Я дам тебе адреса, сын мой.
С неожиданной для его фигуры прытью Аннакули привскочил, потянулся к руке муфтия и поцеловал.
Но пиалу с чаем все-таки задел, опрокинул и смущенно ойкнул.
- Ничего, сын мой. Не обращай внимания. Сегодня отдохнешь, а завтра с утра будем говорить.
Важное дело надо было как следует обдумать, все взвесить.
Немцы вспомнили-таки о муфтии Садретдин-хане, и они не должны в нем разочароваться...
Не успел уехать Аннакули Курбансаидов, а в Северный городок к муфтию прибыл новый гость -
Тухлы, сын Джунаид-хана. Хорошим бы воином мог стать Тухлы. Крепкие руки у молодого человека и
ненависти к врагам ислама достаточно. Ненависть откровенная, жгучая в словах, в главах, в поступках.
Этого гостя муфтий встретил с почтением. Он любили восхищался подвигами Джунаида, отца Тухлы.
За чаем, за сытным обедом муфтий расспрашивал гостя о жизни, о делах его сверстников, сетовал,
что молодежи приходится расти на чужой земле.
Вроде бы незначительные вопросы, вздохи, причитания муфтия были своеобразным вступлением к
большому разговору. Тухлы, соблюдая правила приличия, тоже хорошо играл свою роль. Ему тоже
некуда спешить. Каким бы серьезным не было дело - оно подождет.
Наконец по-прежнему сохраняя невозмутимое спокойствие, муфтий спросил:
- С чем пожаловал, сын мой?
- Меня прислал Дейнц...
Муфтий ничем не выдал своего удивления. По одной дорожке пришли Аннакули Курбансаидов и сын
басмача Джунаид-хана. От одного человека явились.
- Что хочет немец? - спросил муфтий.
- Немец хочет, чтобы мы, сильные и здоровые, не сидели сложа руки. Идет большая война, и нам
следует действовать.
- Что он предлагает, этот Дейнц?
- Создать небольшую группу... - Помолчав, Тухлы, с трудом скрывая гордость, добавил: - Во главе со
мной.
- Похвально, похвально. Ты видный джигит. - Муфтий умел вовремя сказать нужные слова.
- Группа переправится в Туркмению. Там на большой реке есть город, железнодорожная станция.
- Да-да... - Муфтий погладил бородку, закрутил слегка вверх. - Да. Это похвально...
Он хорошо знает туркменский город. Путь на Ташкент. Путь на Каспий.
- И мост, и станция? - спросил муфтий.
- Так считает Дейнц. Это будет чувствительным ударом по врагу. Прервется сообщение... Очень
важный мост.
Тухлы нахватался у немца ученых слов. Рассуждает как воин. Но зачем эти слова муфтию. Он сразу
понял цель и значение диверсии. Милый мальчик, только ты навряд ли вернешься живым. Правда,
погибнуть за дело отцов - святая обязанность.
- Когда? - спросил муфтий.
- Нужно людей подобрать.
Ясно, что без него, без муфтия, они этого не могут решить.
- Подберет Махмуд-бек. Я, к сожалению... - муфтий развел руками, окинул взглядом тесную комнату,
давая понять, что он отсюда не может выйти.
- Но этот уважаемый человек в зиндане! - воскликнул Тухлы.
- Он подберет. . - твердо произнес муфтий. - Он все сделает. Тебе надо встретиться с Шамсутдином. Я
сообщу...
Тухлы с изумлением смотрел на спокойное лицо Садретдин-хана. Вот каков этот старик! Его люди
даже в тюрьме, в цепях продолжают действовать. Ясно, почему немцы верят муфтию.
- Нам нужны люди на той стороне, на советской... - продолжал Тухлы.
Садретдин-хан знает, что Джунаид был жесток не только с врагами, но и с друзьями. За малейшее
неповиновение наказывал. Так и растерял курбаши друзей и родных.
- Люди будут, - сказал муфтий. - Они вас встретят, укроют.
- Спасибо, отец. - Тухлы поклонился и, замерев, посмотрел на муфтия.
- У тебя еще есть вопросы?
- Да... Перед уходом за границу я должен укрыться где-то с людьми. Нужно надежное место. Дейнц
дает инструктора.
Муфтий молчал. Он мучительно думал, стоит ли откровенно ввязываться в борьбу. Можно ведь
предложить Тухлы какое-нибудь становище в пустыне. Неожиданно для себя муфтий сказал:
- Приезжайте сюда. Здесь есть караван-сарай, а учиться можно в горах.
Все-таки хотелось посмотреть на молодцов, снова почувствовать запах пота, дыма, крови.
122
После этих встреч, взбудораживших спокойную жизнь муфтия Садретдин-хана, и появился в тихом
городке «черный дервиш» в барсовой шкуре.
Несколько дней дервиш пытал хозяина караван-сарая. Не слишком наблюдательный толстяк с трудом
вспоминал подробности жизни и поведения гостей. Хозяин хлопал глазами, вытирал вспотевший лоб,
потом замирал, складывая на животе пухлые ладошки.
- У него бывают другие гости, - торопливо заговорил хозяин, - останавливаются у меня, ночуют у
муфтия, на рассвете уходят.
- Кто такие? - оживился дервиш.
- Их знает мой работник... Чужестранец.
- Позовите его.
Хозяин поспешил подняться. Может, на этом закончатся эти проклятые, надоедливые беседы.
Работник хорошо знал гостей муфтия и оказался более сметливым человеком, чем его хозяин. Он дал
короткие, но точные характеристики своим землякам Салиму и Шамсутдину, с которыми виделся
несколько раз.
- Это люди Махмуд-бека - верного помощника муфтия.
- А сам Махмуд-бек?
- Томится в зиндане.
Дервиш слегка кивнул своему спутнику, и тот моментально выложил золотую монету. Работник
неуверенно взял столь щедрую награду, понимая, что гость еще что-нибудь от него потребует.
Низко поклонившись, работник вышел из худжры.
Итак, один из руководителей туркестанской эмиграции находится в ссылке, другой в тюрьме. Но они
продолжают борьбу с Советами. Значит, он, дервиш, не зря проделал нелегкий, утомительный путь...
Муфтий сразу узнал дервиша. Наверное, ради него тот притащился в Северный город в старой
барсовой шкуре, с той же сучковатой, отполированной ладонью палкой.
Дервиш, прежде чем поздороваться, вполголоса произнес знакомые слова:
- Муттахидал муслими...
Приятно слышать этот пароль: «Воссоединение мусульман».
Муфтий поднялся и, шагнув вперед, обнял неожиданного гостя:
- Проходите, сын мой, проходите...
Когда-то, при той, еще первой встрече с «барсовой шкурой», он хотел обойти этого человека. Кажется,
тогда дервиш выдавал себя за гадальщика, бренчал какими-то железками, а муфтий откровенно
ненавидел босяков, бездельников, не верил в их святость. Какая польза от святого человека в борьбе за
веру, за нацию!
Но «барсовая шкура» выложил тугой кожаный мешочек, передал привет от английских друзей, потом
