и сербскими войсками. При взятии турков в плен надлежит

строго возбранять отправлять их нагими, а следует оставлять

каждому одне сапоги, шаровары и куртку или что имеет;

ибо в противном случае казна же должна употреблять не

малые удержки на их одеяние.

Я строго запрещаю возбуждать болгар к поднятию оружия

противу турок, а следует только и беспосредственно и чрез

посредство их старейшин, особливо же чрез священников,

увещевать их оставаться спокойными! в их жилищах, обраба:

тывать их поля, пещись о их хозяйстве и доставлять

войскам российским те пособия, в которых они могут иметь

надобность. Но естьли бы случилось, что некоторые болгаре

сами собою захотят присоединиться к войскам сербским, то

сего во уважение к сербам возбранять не должно, однако

же с нашей стороны отнюдь к тому не поощрять.

Я остаюсь в полном удостоверении, что ваше

превосходительство исполните в точности все начертанные здесь мною

правила и преподадите мне тем самым случай об усердной

попечительное™, вашей к существенным пользам

государственным свидетельствовать пред престолом монаршим.

Генерал от инфантерии князь Багратион.

Всемилостивейший государь!

По возвращении моем из Браилова обратил я все мое

внимание на начатие ранней противу неприятеля кампании,

которая согласно высокомонаршей воле вашего императорского

величества должна быть решительна, и на сей конец

приступил я к составлению плана кампании.

Я при'знал в сем случае полезным пригласить к себе

корпусных начальников войск, сколько, с одной стороны, для

совещания и совместного рассуждения, столько, с другой, для

узнайия воинских понятий тех из них, с которыми я не

служил или которых я не видел действующими по собственным

предположениям,

Я предложил им на рассуждение картину настоящего

положения как нашего, так и неприятельского и цель пред*

стоящей кампаний запискою, с коей осмеливаюсь поднести

при сем копию. Вместе с тем поручил я им представить мне

мысли и рассуждения каждого о образовании! плана

кампании К

Мнение мое, которое по крайнему моему разумению

старался я основать на соображениях местных сведений и!

обстоятельств, равным образом к освященным стопам вашего

императорского величества повергаю, яко обязанность

прежнего моего звания2.

Но к приведению в исполнение сего плана моего я уже

приступить не мог, поелику мне вовсе не известно, будет ли

преемник мой3 с оным согласен, и не имеет ли он другого

плана в готовности. Коль же скоро' он прибудет, то не

премину я сообщить ему как мое мнение, так й мнение других

генералов.

Всемилостивейший государь! Вашего императорского

величества всеподданнейший князь Багратион.

Наступление ныне времени, в которое военные операции

должны паки восприять свое начало, возлагает на меня ту

великую обязанность, чтобы основать план кампании,

который бы с достоверностию мог довести к достижению

предначертанной от государя императора цели. Цель настоящей

войны есть двоякая, а именно: первая, всем войнам общая,

чтобы окончить ее счастливым м'иром; а вторая, сей войне

особенная, чтобы окончить ее непременно в продолжение

наступающей кампании.

Всяк конечно согласится со мною в том, что все

постановления человеческие получают и более твердости и более

основательности, коль скоро прежде учинения оных

подвергнутся совещанию мужей просвещенных и в той части

опытных. Важность же предлежащего предмета по вышепомяну-

тому начертанию монаршему требует крайней осторожности

и зрелых соображений, дабы принять меры к прочному и

непременному исполнению всевысочайшей воли его

императорского величества тесно и неразлучно сопряженной с

благосостоянием империи и с самыми важнейшими ее интересами.

В таковом положении дел признал я за благо собрать и

пригласить к себе г. г. корпусных начальников, дабы в

совещании с ними предопределить, поколику то возможно,

действия армии его императорского величества, моему

предводительству вверенной. Ибо к кому же более могу я в сем

случае обратиться, как не к тем сослуживцам моим, которые

и службою и трудами приобрели сведение и опытность в

военном искусстве, которые и в прошедшую кампанию,

начальствуя корпусами и отрядам'и войск, видели труды их

увенчанными благими успехами и которые, наконец, в

наступающую кампанию будут преимущественно разделять честь

и славу, оружием его императорского величества

приобретаемые.

Дабы установить план кампании, надлежит первоначально

кинуть взор на прошедшее, рассмотреть настоящее

положение и сообразить способы взаимных воюющих сил, а,

наконец, все то приноровить к местоположению той земли, в

которой военные операции происходить долженствуют.

Происшествия минувшей кампании хотя вам ni известны,

тем не менее, однако же, нужно мне до оных коснуться,

дабы извлечь из того заключения, могущие служить

некоторым руководством к установлению правил на нынешнюю

кампанию.

Предприятия, учиненные на Журжу и Браилов, нельзя

почесть началом кампаний, поелику неуспешность оных' не дала

ходу военным действиям. После того покойный предместник

мой, во исполнение неоднократных высочайших повелений

государя императора, предположил было перейти с армиею

на правую сторону Дуная, но- неготовность моста и

чрезвычайное возвышение воды положили непреоборимые к тому

преграды. При всем том помянутая решительность его

основана была на предположении, что верховный визирь в поле

не выступит; коль же скоро получил он известие из

Константинополя о выступлении верховного визиря с армиею, го

намерение его было выждать время, пока обнаружится, куда

визирь направит свое шествие, а между тем посылать отряды

войск за Дунай единственно для поисков и для занятия, бу-

де можно, укрепленных местечек на правом берегу Дуная,

против крепостей Измаила и! Браилова лежащих.

Предположение его состояло в том, что естьли верховный визирь рас-

положится перейти на левую сторону Дуная, то он намерен

был ему в том не препятствовать, а возвратя из-за Дуная

отряды войск, атаковать неприятеля здесь. О таковом плане

его донес он также государю императору. Между тем

первоначальные предприятия на правой стороне Дуная были

удачны и сие самое побудило его мало помалу усиливать отряды

за Дунаем. В течение всего того времени однако же силы

турецкие из Боснии, Албании и Македонии1 успели овладеть

почти всею Сербиею, а верховный визирь приближился к

Рущуку.

В таковом положении принял я в половине августа

месяца главное над армиею начальство и, вместе с наречением

меня к сему посту, получил я решительное повеление

государя императора, чтобы употребить всевозможные

напряжения к учинению сильных и быстрых движений противу

неприятеля на правой стороне Дуная.

Переход сил верховного визиря в Журжу, вторжения,

делаемые турецкими войсками в Малую Валахию, и значущие

силы неприятельские, находившиеся в крепостях Измаиле и

Браилове, остававшихся у меня в тылу, не позволили мне

усилить войск, действовавших за Дунаем, а требовали

непременно большого раздробления армий для ограждения всего

края от самой Орсовы до Черного моря от вторжений

неприятельских. Итак, не оставалось мне ничего иного делать, как

стараться быстротою движений изумлять неприятеля и