Он долго оставался на полу, сидя перед унитазом. Анжела стучалась в дверь ванной несколько раз, сначала ее голос был обеспокоенным, потом недовольным. Он отвечал односложно. Потом она перестала стучать, и наконец он услышал, что в квартире стало тихо.

Его охватил страх, густой, парализующий. Он стиснул горло, ему стало трудно дышать. Он встал, вытер рот тыльной стороной ладони и, держась за стены, вернулся в спальню.

В комнате было темно. Анжела лежала, повернувшись к нему спиной, засунув руки под голову, как ребенок, ее стройное тело было неподвижно. Он не понимал, спит она или притворяется, но что-то в ней было не таким, как раньше. Это же была женщина, при виде которой его обычно охватывало отчаянное желание, но теперь он чувствовал себя печальным, старым и... отвратительным. Удушье усилилось, он рассеянно потер руками шею, чтобы ослабить напряжение.

Я задыхаюсь. Помоги мне, Боже!

В ответ он услышал тихий звон в ушах, проповедник сказал что-то еще. Тим упал на пол, закрыл глаза и попытался вспомнить его слова.

Покайся... беги от силков врага.

Тим затаил дыхание. Это его память, или это Господь говорит с ним? Теперь, после стольких дней молчания? После того, как Тим ушел так далеко от Него?

Тим схватился руками за горло и попытался сглотнуть. Да, вот что это такое. Силки врага. Вот что душит его.

Он попытался встать на ноги, нашел свою одежду и обувь и начал одеваться. Было три часа ночи, а к девяти ему надо было быть на занятиях. Он пошел в гостиную и следующие несколько часов продремал в кресле. До того, как Анжела проснулась, он незаметно выбрался из квартиры и, впервые с того момента, как он ушел от Кэри, поехал домой.

Ключ все еще подходил к замку, и он удивился этому. Вошел и огляделся вокруг:

— Кэри?

Ответа не было. Он окликнул еще раз, потом медленно прошел в спальню. Постель была заправлена, и Тим понял, что, вероятно, Кэри живет в доме родителей. Он почувствовал приступ раздражения, потом угрызения совести. Как мог он обвинять ее в том, что ей не хотелось оставаться в этом доме?

Глядя на комнату, в которой они жили вместе, он стал вспоминать отдельные моменты их жизни, еще и еще. Как они с Кэри приносят обеты перед пастором Марком в церкви Клир-Крик. Как они гуляют по парку, держась за руки. Как они смеются, и разговаривают, и...

Удушающий страх вернулся, и Тим сел на заправленную постель. Взгляд упал на тумбочку, на которой лежала Библия, она манила его, напоминала ему о другой жизни, которую он вел до встречи с Анжелой. Он встал и уставился на книгу в кожаном переплете, на котором было вытиснено его имя. Эту Библию подарил ему пастор Марк, когда он вступил в церковь после помолвки с Кэри. Как утопающий хватается за соломинку, Тим взял книгу и прижал ее к груди. Помоги мне, Боже! Я не справлюсь с этим.

Как долго это продолжалось? Тим начал вспоминать те месяцы и годы, когда он делал вид, что читает ее... говорил Кэри, что читает. Но на самом деле? Взаправду? Он не помнил, когда он читал Библию в последний раз.

Его руки задрожали. Он сжал Библию крепче и открыл ее. Внутри была дарственная надпись от пастора Марка.

Тим потряс головой, заставляя себя встряхнуться и сконцентрироваться, чтобы прочесть написанное. Он снова нагнулся над открытой страницей, вглядываясь в слова. Надпись начиналась цитатой из Исаии: «Ныне же так говорит Господь... не бойся, ибо Я искупил тебя, назвал тебя по имени твоему; ты Мой». Под цитатой пастор приписал: «Помни, Тим, Бог всегда предлагает нам искупление. Пастор Марк».

Искупление? Бог предлагает искупление? Тим закрыл глаза, и где-то в висках начали бить барабаны. Ему казалось, что, когда он оторвется от Библии, орды бесов набросятся на него и утащат его прямо в ад.

Искупление?

Тим посмотрел на Библию опять и увидел, что под посвящением пастор Марк написал телефон церкви. Он снова закрыл глаза. Комната завертелась перед ним. Не так быстро, как раньше, но подкатила новая волна тошноты, более сильная, чем прежде.

Искупление. Проповедник по телевизору тоже говорил об этом. Может быть, все это — всего лишь дурной сон, ночной кошмар, который напугал его и заставил отказаться от всего, что он любил, от выбранного им образа жизни.

Воспоминания осаждали его. Однажды кто-то сказал ему серьезные слова, которые отпечатались у него в сознании.

Бог всегда уважает твой выбор.

Тим снова покачал головой и постарался понять смысл этих знакомых слов. Бог всегда уважает твой выбор — где он слышал это? Шли секунды, минуты, и вдруг он вспомнил. Это сказал пастор Марк на его с Кэри свадьбе. Что сказал этот человек? Что-то о выборе любви друг к другу... и любви к Богу. Вообще о выборе.

Сейчас он вспомнил это и зажмурился, желая вспомнить все остальное. Это было предупреждение. Пастор сказал им, что, если они решат не ставить Бога на первое место...

Теперь голос пастора ясно звучал в сознании Тима, словно он обращался непосредственно к нему. Бог всегда уважает твой выбор.

Что же это?

Тим выбрал свободную жизнь, независимость от Бога, и разве Бог не должен уважать его решение?

Алкоголь быстро выветривался, началась головная боль. Трижды желудок содрогался от приступов тошноты. Ему отчаянно хотелось выпить, почувствовать, как спиртное обжигает горло.

Что же я наделал, Господи?

Он представил себе Кэри, подумал, как ее семья восприняла новость. Еще одно чувство проснулось внутри него, и он понял, что это ненависть. Ненависть к самому себе. Как мог он сообщить ей о своей измене и даже не позвонить ей? И не поговорить с ее матерью...

Тим почувствовал слезы на глазах и зажмурился. Что же он за человек? Он недостоин искупления — вовсе нет. Он взял в руки трубку и задумался, что же он может сделать. Он снова открыл Библию. Вон он, под именем пастора Марка. Телефон церкви Клир-Крик.

Телефон был у него в руках. Тим дважды сглотнул, нажал на кнопку и начал набирать номер. Оставалась всего одна цифра, и вот он уже будет говорить с пастором Марком, исповедуется ему во всем, попросит дать ему второй шанс. Одна цифра отделяла его от искупления, о котором проповедник говорил вчера вечером.

Вдруг палец замер, и страх рассеялся. Его место занял гнев, такой сильный и настоящий, что он ощутил его кислотный привкус на нёбе. Он выключил телефон, встал и поставил его на базу.

Он что, сошел с ума? Он звонит проповеднику из-за того, что какой-то человек написал в Библии тысячи лет назад? И что с того? Он скажет пастору, что любит другую женщину? Или что выпивает, чтобы заглушить чувство вины? Или что не понимает, какое отношение ко всему этому имеет Бог — если вообще имеет?

Он стиснул зубы и подумал, каким будет его следующий шаг. Было утро, пора поесть, почистить зубы и идти на работу. Сегодня никакого спиртного до самого вечера. Образ Кэри, прекрасной и одинокой, пришел ему на ум, но он отогнал его. С его браком покончено; его старая жизнь умерла и похоронена.

Пастор Марк был прав. Тим сделал свой выбор, и Богу оставалось только уважать его. А ему оставалось жить с его последствиями. Конечно же, с Анжелой. Он взял из аптечки в ванной три таблетки и запил их водой на кухне.

Искупление? Он отогнал мысль об этом и начал искать в холодильнике, чем бы перекусить.

Искупление? Он утратил шанс на него много месяцев назад, когда впервые обманул женщину, некогда бывшую для него целым миром.

* * *

Дирк Беннет сидел в своем грузовике и смотрел на дом профессора. Его дыхание было частым и прерывистым, сердце отчаянно колотилось. Конечно, в этом не было ничего нового. Его тренер сказал, что это побочный эффект тренировок. Зато он становился сильнее, это того стоило.

Дрожащей рукой Дирк записал в блокнот адрес профессора. Он не знал, понадобится ли ему позже эта информация, но на всякий случай решил подстраховаться.

Дирк посмотрел на часы и увидел, что сейчас 6:32 утра. Он приехал сюда где-то около пяти, когда последовал за профессором от дома Анжелы. Он думал, что профессор пробудет тут минуту или две, а потом вернется к Анжеле — и на этот случай у него был простой план.