– Мы ничем таким в палате не занимались, – прорычал Рэдфут.

– Я знаю, что видел! – Рамон ударил по решетке. – Не могу поверить, что тебе хватает наглости врать мне в лицо, будто ты с ней не спал!

– Я и не говорил, что не спал с ней.

– То есть, ты признаешь?

– Да. – Рэдфут гордо распрямился. – Признаю.

– Признаешь? – ошеломленно переспросила Мария.

– Высокомерный сукин сын, – проворчал Рамон. – Я заставлю тебя поступить с ней как должно. Вынесу вопрос на совете племени. Ты же вроде как один из почтенных старейшин!

– Папа, сядь и заткнись, – влез Хосе. – А ты, Мария, тащи свою задницу домой!

– Я твоим приказам не подчиняюсь, – ощетинилась Мария.

Мэтт хохотнул:

– Нашла, кому сказать.

Хосе припал к решетке:

– Лучше даже не начинай.

Мария уставилась на обоих:

– С чего, бога ради, вы затеяли драку?

– Ну что, скажешь правду? – обратился Рэдфут к Мэтту. – Открой ей то, что от нее скрывал.

Мария перевела взгляд с одного на другого:

– Что скрывал?

– Что он тебе изменяет, – злобно проговорил Хосе. – Этот гад…

– Чушь собачья, – оборвал Мэтт. – Почему бы тебе самому не рассказать об официанточке, с которой ты миловался все утро?

Мария растерянно пялилась то на одну камеру, то на другую. Сзади послышались шаги. Обернувшись, она увидела одного из патрульных.

– Ская вызвали по срочному делу, – сообщил он Марии, а затем обвел взглядом заключенных. – Кто из вас Мэтт?

– Я.

– Звонила ваша жена, сказала, что адвокат уже в пути.

Мария потрясенно вцепилась в руку полицейского:

– Его жена?!

– Эм-м, ну она так представилась.

– Ах ты скотский кусок дерьма! – завопил Хосе.

Все заговорили одновременно. Рэдфут бормотал что-то невнятное, Рамон кричал что-то о своей матери, а Мэтт просто повторял имя Марии. И все это, казалось, разносилось по всему зданию, эхом отскакивая от камня.

Зажав уши ладонями, Мария развернулась и бросилась прочь.

Сжимая в руке пистолет, Скай ворвался в дом Лукаса. Друг устроился лицом к двери в обнимку с винтовкой.

– Что нового? – спросил Скай и оглянулся на Шалу. Та сидела на кухне, выкладывая буквы для «Скрэбла».

Их взгляды встретились. Пришлось побороться с собой, чтобы не броситься к ней, не стиснуть в объятиях и не поцеловать. Скай не признавал публичных проявлений чувств. Сегодняшний утренний поцелуй был спонтанным и по-прежнему заставлял сомневаться в собственном здравомыслии. Черт, за последние дни все так запуталось.

– Ничего, – ответил Лукас. – Я же говорил, не стоит тебе приходить. Было всего два выстрела. Может, кто-нибудь змею подстрелил, кто знает.

– Как близко? С какой стороны?

– Предположительно, миля, может, чуть больше. Ветер же. Судя по всему, с северо-востока.

Скай кивнул и вновь пристально посмотрел на Шалу.

– Кто-то угрожал ей в закусочной, – выдал Лукас.

– Что? Кто? Почему ты мне не сказала? – Скай все же направился к ней.

– Ну, это сложно назвать угрозой. Он был в темно-синей рубахе на кнопках, и эмблему какую-то я запомнила. К тому же в тот момент у тебя и без меня дел хватало. – Потянувшись, Шала коснулась его челюсти. – Болит?

– Я в норме. – Скай сжал ее руку и обернулся к другу: – Я отправил Пита прочесать окрестности. Уверен, что Филлип захочет побеседовать с Шалой, но не раньше, чем в участке все успокоится.

– Позвонишь, и я ее привезу.

Скай вновь взглянул на Шалу, борясь с желанием ее поцеловать. Затем отпустил ее ладонь.

– Увидимся, – сказал наконец.

– До скорого, – отозвалась она, и он ринулся прочь, пока не сорвался и не натворил чего-нибудь – вроде повторного поцелуя на глазах у Лукаса.

Надо было разобраться с делами. По-видимому, с чертовой прорвой дел. Вот только мыслям о Шале они не помеха.

Чарли Рейнмейкера отловить так и не удалось, и Скай подал в розыск его грузовик, чтобы все копы в округе были начеку. Еще он поспрашивал народ и выяснил, что единственный, кто сегодня явился в закусочную в синей рубашке с логотипом, – это Донни Чавес, сосед Чарли. Скай знал Донни и сомневался, что тот способен на преступление, но все же отправился и обстоятельно с ним побеседовал. Донни признался, что предлагал Шале убраться восвояси. Однако на последние несколько дней он вместе с женой и детьми уезжал из города, так что не мог быть тем самым преследователем. Велев парню не лезть не в свое дело, Скай ушел.

Дальше он услышал о произошедшем в участке кошмаре и, так как находился рядом, заглянул домой проведать Марию. Она плакала. Сначала утверждала, что говорить не хочет, но стоило ее обнять, сломалась и выдала все насчет жены Мэтта. Объятия оказались единственным, на что Скай был способен – ободряющих речей о проблемных отношениях в голову не приходило.

Затем он навестил Джесси в больнице. Как и следовало ожидать, Сэл не отходил от ее постели.

– Скажи ему, чтоб отправлялся домой и выспался, – велела Джесси.

Скай даже пробовать не стал. Легче прокусить алмаз, чем прогнать Сэла от жены. Эти двое напоминали Рэдфута и Эстеллу, что в свою очередь заставляло задуматься о Рэдфуте и Веронике Клауд. Со смерти Эстеллы минуло уже десять лет, так что Скай не осуждал отца за тягу к компании, но насколько все серьезно? «Он заслуживает счастья, так что, как бы там ни было, ты его поддержишь».

К сожалению, Джесси не смогла сказать о нападавшем ничего нового: большой парень в лыжной маске. И Пит, дежурный патрульный, ничего не выяснил о выстрелах у дома Лукаса. Возможно, кто-то действительно просто прикончил змею. Тупик. Вот и все достижения.

Скай вернулся в участок и только в семь вечера решил, что на сегодня хватит. Филлип наконец уступил и позволил отпустить всех задержанных, не выдвигая обвинений. Разговор с Шалой он перенес на потом. А перед уходом сообщил Скаю, что отослал кому следует снимок предположительного водителя седана, но на опознание могут уйти недели.

Поворачивая ключ зажигания, Скай думал о Шале. Он мечтал остаться с ней наедине и едва не позвонил Лукасу, чтобы попросить того переночевать на лодке – друг обычно спал там пару раз в неделю, так что не такое уж это было бы одолжение. Но в то время как мысль о голой Шале в его полном распоряжении дьявольски искушала, эта же необъяснимая тяга к ней приводила в замешательство и настораживала. Наверное, все дело в этом дерьме о вторых половинках.

Телефон затрезвонил, когда Скай выруливал с парковки. Он взял трубку и посмотрел на номер. Снова Марта из службы спасения.

– Что случилось? – со вздохом ответил Скай на звонок.

– Снова Кэнди Питерсон.

Желудок скрутило. Скай ненавидел бытовуху на почве страсти, но выезжать на вызов из дома Питерсонов не любил особенно. Пьяница и раздолбай, муж Кэнди регулярно ее избивал. И Скай не мог взять в толк, почему же она раз за разом это позволяет.

– Черт, Марта. Скажи, что она не пустила этого сукиного сына в дом.

– Скай, там, кажется, все совсем плохо. Звонит ее дочь.

Он задумался, не вызвать ли Пита, но времени не было.

– Я всего в паре кварталов.

Не прошло и минуты, а Скай уже припарковался перед домом. Достал пистолет и пошел к крыльцу. Стучать не прошлось – дверь и без него сорвали с петель. Через проем можно было увидеть Питерсона, стоявшего над окровавленной лежащей на полу Кэнди. Это зрелище вновь отбросило Ская на двадцать два года назад. Чего бы он только ни отдал, чтобы уничтожить ублюдка на месте! Но все же сумел вытянуть себя из бездны и ворвался в комнату.

– Что здесь произошло? – спросил и не удивился, когда Питерсон на него кинулся. Скай схватил его за волосы и впечатал в стену, почти надеясь, что пьяный засранец вновь пойдет в атаку.

И Питерсон не разочаровал. Он замахнулся и промазал. А Скай – нет. Его удар пришелся противнику по подбородку. Сильный удар. Убрав оружие в кобуру, Скай схватил полубессознательного идиота за грудки, перевернул, уперся коленом ему в спину и защелкнул на его руках наручники. Затем оглянулся на Кэнди. Лицо ее было в крови, но выглядела она не так плохо, как в прошлый раз.