Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Он начал насвистывать. Жизнь прекрасна. Бессмысленно думать о ней по-другому. Как ни крути, а его корабль все равно однажды даст течь и укроется в тихой гавани.

Чилболтон располагался в долине реки Тест в нескольких милях к северу от Стокбриджа. Он предстал перед Джорджем беспорядочно раскинувшейся вдоль дороги группой белых и розовых коттеджей с соломенными крышами, среди которых кое-где виднелись более основательные строения. Все вокруг было безупречно чисто и ухоженно, чувствовалось, что здесь живут в достатке.

Джордж сразу принялся за дело. Сначала он отыскал Рид-Корт, который оказался довольно далеко от деревни. С дороги его было не видно, так как особняк стоял в частных владениях за высокой стеной деревьев. Джордж подъехал к его воротам по покрытой гравием дорожке, медленно развернулся и, не останавливаясь, поехал обратно. Весь маневр занял всего несколько секунд, но глаз у Джорджа был острый и к тому же он знал, на что обратить внимание. Затем он вернулся в деревню и припарковал машину неподалеку от «Аббатской Митры». Четыре бокала сделали свое дело, и досье на мисс Грейс Рейнберд существенно пополнилось. После паба он заправил машину в местном гараже, купил сигареты в магазинчике и, минуя почту, потому что и так узнал уже достаточно, отправился к церкви, возвышавшейся на окраине деревни.

Церковь произвела на него менее сильное впечатление, чем Рид-Корт. Это было мрачное каменное строение с неприметной деревянной башенкой сбоку. Флюгер на макушке извещал, что она построена в 1897 году — далеко не самый лучший период развития архитектуры в Англии. Ламли шел по кладбищу, Альберт не спеша семенил за ним следом. «Содержится в порядке», — отметил Джордж. Несколько изящных каштанов, высокий старый тис, а вдалеке за речкой — просторные заливные луга. Джордж умел видеть и ценить красоту. Чилболтон казался ему именно тем местом, куда приятно было бы удалиться на исходе пути и вести тихую жизнь в спокойствии и созерцании. Разумеется, к старости он будет состоятельным человеком.

Вскоре ему попался церковный сторож, который расчищал дорожки граблями. Сторожа возмутило присутствие на кладбище Альберта. Джордж подхватил собаку под мышку, и старик быстро успокоился. Джордж умело повел беседу сочным завораживающим голосом. Статный, приятный на вид и аккуратно одетый, истинный джентльмен, заправившийся четырьмя бокалами пива «Гиннес», беззаботный и влюбленный в окружающий мир, так что даже очень наблюдательный человек вряд ли заподозрил бы, что Джордж здесь по заданию.

Чем больше он узнавал о семействе Рейнбердов, тем больше завидовал тому, чем оно когда-то владело, и тому, что сохранило до сих пор. Без малейшей горечи Джордж подумал, что если бы не похотливая вдова в школе и некоторые другие грешки после этого, то, возможно, и его ожидало бы что-то вроде жизни Рейнбердов. Естественно, немного скромнее, но все же этакий райский уголок с частным владением, где можно было бы укрыться, как в мягком шелковом коконе, был бы ему обеспечен.

Он вернулся в свой коттедж, когда только-только начинало темнеть. Бланш еще не было. В оставленной записке она сообщала, что уехала в Солсбери за покупками. Джордж никогда не закупал продукты заранее. Он ехал в магазин только тогда, когда при попытке найти что-либо в шкафу вдруг обнаруживал, что там пусто.

Усевшись за стол со стаканом виски с содовой, он начал быстро записывать то, что удалось выяснить для Бланш. Получалось довольно обширное досье, и ему хотелось верить, что этого будет достаточно. Трудно что-либо предвидеть, когда работаешь на Бланш. Пока что он отработал свои двадцать фунтов без особого труда. Если же ей понадобится что-то еще, то ему придется это сделать, хотя вопрос дополнительной оплаты допускалось обсуждать далеко не всегда. Нельзя сказать, чтобы он по этому поводу сильно огорчался. Его чувства к Бланш можно было бы даже назвать любовью. Она хорошо к нему относилась и к тому же не забыла поставить ведро под тем местом, где протекал потолок.

В то время как Джордж потягивал виски в своем коттедже, такой же напиток стоял перед Бушем, внимательно просматривающим два отчета, приготовленных им для Грэндисона. Буш работал дома, в своей маленькой квартирке неподалеку от моста Челси-Бридж, из окон которой можно было видеть краешек Темзы и угол галереи Тейт. Его жена уехала к родителям в Норфолк. Она часто гостила у родителей. Ее отец был отставным генерал-майором. Буш знал, что в один прекрасный день она потребует, у него развода. При желании он легко мог выяснить, кто еще, кроме родителей, так привлекал ее в Норфолке. Его женитьба была ошибкой, сделанной в порыве честолюбия. И теперь его семейная жизнь находилась в таком же хрупком состоянии, как избитая осенними ветрами тростинка в преддверии первой зимней стужи, которая ее окончательно переломит. Если какая-то любовь и была вначале, то она улетучилась очень быстро. Бушу не было жаль расставаться с женой. У нее обнаружились такие физические и социальные запросы, которые в нем не находили никакого отклика. Единственной его любовью, с которой он пребывал в гармонии и которая отвечала ему взаимностью, была работа. Жена даже не подозревала, чем он занимается. Для нее он был одним из служащих Министерства иностранных дел. Он и на самом деле состоял в штате отдела по изучению проблем контроля над вооружениями и разоружением, но в действительности там не работал и даже был там не более пяти раз. То же самое можно было сказать и о Сэнгвиле. Он числился старшим сотрудником в организационном управлении Министерства внутренних дел. Грэндисон не числился нигде. Тем не менее его офис находился на Бердкейдж-Уок рядом с Веллингтон-Бэрракс, и из его окон открывался прелестный вид на Сент-Джеймсский парк и озеро. Здесь под началом Грэндисона работали и Сэнгвил, и Буш, и еще полдюжины мужчин и женщин, преданных, уравновешенных, незаметных людей, подобранных самим Грэндисоном.

Буш дочитал до конца свой первый отчет. В нем давался анализ двух похищений Торговца, совершенных за последние полтора года. Сравнение этих двух акций, в результате которых были похищены известные политические деятели, не позволяло извлечь сколько-нибудь полезной информации для дальнейшего расследования. Имелась лишь масса не связанных между собой фактов.

В полиции недолюбливали их департамент, потому что он стоял ступенькой выше и действовал по прямому указанию премьер-министра. Официальных установок на этот счет не было, но на практике все об этом знали, завидовали и злились. Между этими службами существовало соперничество, которое периодически выплескивалось вулканическими выбросами на уровне околокабинетных кругов. Но никогда не подвергалась сомнению сама необходимость такой секретной структуры. Департамент анонимный, его невозможно проконтролировать, и поэтому здесь использовались такие приемы — как внутри страны, так и за рубежом, — которые не могла себе позволить полиция, как бы ей временами этого ни хотелось. Оправдание для существования такого закрытого ведомства заключалось в высокой организации современного преступного мира, против которого уже не срабатывали традиционные методы. Требовалась реальная противоборствующая сила, не отягощенная условностями полицейской этики. За последние восемь лет работы было одержано много тихих, но кровавых побед, не попавших на страницы газет.

Второй отчет, составленный Бушем по требованию Грэндисона, представлял собой прогноз дальнейшего развития событий.

Торговец совершил два похищения. Оба организованы одним и тем же человеком при содействии двоих, возможно троих, помощников. В обоих случаях запрашивался скромный выкуп. Жертвами стали известные политические деятели, оба — мужчины. Преступник сам обеспечивал максимальную огласку, посылая информацию в газеты. Огласка привела в замешательство официальные круги и вызвала бурю недовольства полицией и другими ведомствами, а также критику некоторых видных политических деятелей и руководителей службы безопасности. Схема организации двух похищений позволяет предположить такой ход событий:

5
{"b":"269526","o":1}