Хитроумная банковская механика империализма давала простор для любых афер. «Всякие правила контроля… учреждения надзора и т. п… не могут тут иметь никакого значения», – отмечал ещё В. И. Ленин[13].
На общем собрании акционеров автомобильной фирмы БМВ («Байерише моторенверке АГ»), состоявшемся 19 марта 1932 г., присутствовавшие здесь директора «Немецкого банка» фон Штаус, фон Левинский, Вейль располагали более чем 52% всех голосов. В уже упомянутом концерне ДЕА («Дойче Эрдоль АГ») «Немецкий банк» властвовал через возглавляемый им банковский консорциум (временный союз нескольких банков), представляя около 56% всех голосов и акций и не обладая… ни одной собственной акцией. Банк лишь представлял чужую собственность и акции, переданные ему по доверенности. Точно так же выглядела картина на общих собраниях фирмы «Даймлер-Бенц АГ», общества «Кали-хеми АГ», концерна «Маннесманрёренверке АГ».
Так банкиры расширяли сферу своего влияния. Обладая большинством голосов на общих собраниях, «Немецкий банк» без труда формировал угодные ему наблюдательные советы. В перечисленных выше фирмах ставленники банка занимали даже посты председателей наблюдательных советов. А ведь это далеко не полный перечень концернов, в которых господствовал «Немецкий банк»!
«Мы не хотим отказываться от права голоса по депонированным ценностям, – говорилось в секретном циркуляре „Немецкого банка“, – ибо в противном случае может появиться… опасность возникновения случайного большинства со всеми непредвиденными последствиями и деятельность владельцев акций, которая сейчас, как никогда, должна быть направлена на укрепление военной экономики, будет осложнена. Но нам представляется нецелесообразным обращать на себя особое внимание в списках акционеров общих собраний слишком большими цифрами».
«Мой друг Гиммлер»
Как видно, заправилы банка не нуждались в рекламе своего могущества. Их больше волновала проблема военной экономики, закупки в других странах стратегически важных материалов на валюту, которую добывал отдел «зарубежных связей» банка. Не будет преувеличением сказать, что «Немецкий банк» сыграл определяющую роль в экономической подготовке фашистской Германии ко второй мировой войне. Ещё летом 1933 г. представители фирм «Хеншель» и «Рейнметалл», финансируемые «Немецким банком», провели секретное совещание с руководителями третьего рейха о разработке новых типов танков. Спустя несколько месяцев правление концерна «ИГ Фарбениндустри», в котором также господствовал банк, предложило Герингу четырёхлетний план развития германской химической промышленности в военных целях, который был с благодарностью принят. «ИГ Фарбениндустри» и «Сименс», гиганты химической и электротехнической индустрии, являлись главными поставщиками вооружения и боеприпасов для вермахта. Производство военной продукции в этих фирмах непрерывно расширялось. К 1939 г. обороты «ИГ Фарбениндустри» достигли фантастической цифры – 3,116 млрд марок, а «Сименс унд Гальске» – 1,100 млрд марок. С конвейеров подконтрольного «Немецкому банку» концерна «Даймлер-Бенц АГ» сходили танки, которым вскоре предстояло утюжить поля Европы. Концерн БМВ выпускал для гитлеровского вермахта автомашины и мотоциклы. Фирма ДЕА и «ИГ Фарбениндустри» снабжали горючим люфтваффе, военно-морской флот и танковые войска. В лабораториях ИГ были разработаны смертоносные газы для массового уничтожения людей. Директора «Немецкого банка» знали об этом и молчали, ибо немалая часть доходов с производства этой продукции шла в их собственные карманы.
1937 год стал знаменательным годом в истории «Немецкого банка». В его руководстве произошли изменения, открывшие новую эру – эру Германа Абса. Того самого, о ком 30 лет спустя западногерманский журнал «Шпигель» скажет:
«Морщинки на лбу Абса решают судьбу миллионных кредитов и предпринимателей».
36-летний новый член правления «Немецкого банка», обладающий холёной внешностью и прекрасными манерами, как делец мог бы потягаться с самыми ловкими финансистами рейха. Уже тогда Абс теснее сроднился с духом и сущностью денег, чем большинство его коллег. Расчётливость была у него в крови. Несколько биографических сведений.
Начало, казалось, не предвещало блестящей карьеры. Сын судебного советника, владельца небольших буроугольных копий, Герман Абс решает посвятить себя профессии адвоката и поступает на юридический факультет Боннского университета. Но наука скоро надоедает ему. Юный Герман обнаруживает пристрастие к бухгалтерии. Во сне ему видятся горы шелестящих банкнотов. Но чаще Герману Абсу снится он сам, восседающий в директорском кресле солидного берлинского банка. Абс-юниор доверяет свои сокровенные грёзы отцу, ставшему тем временем членом правлений и наблюдательных советов ряда рейнских фирм.
Иозеф Абс направляет своё чадо в соседний Кёльн подучиться банковскому ремеслу. Благодаря отцовским связям Герман быстро проходит стажировку и в 1923 г. отправляется на практику за границу. Париж, Лондон, Нью-Йорк, Амстердам… Молодой Абс жадно внюхивается в биржевую атмосферу мировых столиц, вращается в кругу прожжённых маклеров, постигает искусство финансовых манипуляций. Всюду его сопровождает успех, всюду он чувствует себя как дома. Он желанный гость в салонах, обаятельный собеседник и добрый немец.
Как пишет западногерманский экономист К. Прицколейт, молодой Герман Абс
«был одарён безошибочным инстинктом к подлинной власти и воодушевлён волей добиться её любой ценой».
И впрямь, у Абса недурной инстинкт. Едва возвратившись в Германию, он женится. И не на ком-нибудь, а на родственнице влиятельных кёльнских банкиров Шнитцлеров. Это обеспечило ему дружбу со сложным переплетением рейнских семейств, находившихся в родстве друг с другом и господствовавших в тамошней экономике. А отсюда уже вела столбовая дорога к «подлинной власти».
В 28 лет Абс расстаётся с милым Кёльном и делает «марш нах Берлин». Осуществляется голубая мечта детства: перед ним распахиваются двери солидного банкирского дома «Дельбрюк, Шиклер унд К0», того самого, что был одним из учредителей «Немецкого банка». Владельцам «Дельбрюк, Шиклер унд К0» известно, что Абс недурно проявил себя на службе в кёльнском филиале их банка. Банкиры знают и о родственных связях Абса с рейнскими концернами. А это весьма важно: «Дельбрюк, Шиклер унд К0» ведёт там свои дела. Короче, Герман пришёлся ко двору.
У Дельбрюков Абс провёл восемь лет: шесть – в качестве одного из ведущих сотрудников, два последних года – уже как совладелец банка. Покровители Абса не ошиблись: их протеже обнаружил недюжинные финансовые способности. В «Дельбрюк, Шиклер унд К0» ему, и лишь ему одному, доверили крупные операции с фондовыми ценными бумагами для «человека из легенды» – Филиппа Реемтсма. Этот владелец огромной табачной монополии являлся в то же время крупнейшим акционером «Немецкого банка». Не исключено, что именно Реемтсма выдвинул затем 36-летнего банкира Абса в правление этого сильнейшего банка третьего рейха. Возможно, Реемтсма первым учуял и другие, скрытые дарования Абса: фанатическую преданность «идеям» фюрера, огромное властолюбие, непомерную жестокость.
Так или иначе, Абс очутился вскоре в «святая святых» – «Немецком банке». Именно здесь суждено было пробудиться его «дополнительным» талантам. Член правления и шеф отдела «зарубежных связей» Абс становится финансовым дипломатом фюрера. Он совершает вояжи по странам Европы и Америки, пропагандируя нацистский режим и его экономическую мощь, а заодно выколачивая для рейха дефицитную валюту. Это способствовало развитию дружественных контактов Абса с фюрером имперской экономики и президентом Рейхсбанка Вальтером Функом. Тем самым, что собирал для Гитлера деньги, пожертвованные концернами группы «Немецкого банка». Кстати, представители этих концернов вошли в так называемый «круг друзей рейхсфюрера СС». Это было интимное содружество промышленников и банкиров с обер-палачом Европы Гиммлером.
