После убийства отца новый император Александр I подтвердил его устное запрещение деятельности масонских лож. Но в 1803 году он же неофициально эту деятельность разрешил и одобрил. Начался новый расцвет ордена вольных каменщиков. Масоны приняли деятельное участие в выборах главы московского ополчения, возобновили сношения с зарубежными «братьями», прежде всего с радикальными военными ложами и масонскими союзами в Германии. Но Отечественная война 1812 года приостановила развитие масонства, многие ложи «уснули», офицеры-масоны ушли на фронт. Впрочем, некоторые московские масоны просили Великую Директориальную ложу о дозволении учредить ложу Паллада; в далекой Феодосии 16 мая 1812 года была основана ложа Иордана, а состав элитной петербургской ложи Елисаветы к Добродетели, где числилось много генералов и офицеров гвардии, за годы войны с Наполеоном почти удвоился.

Однако в армии еще до наполеоновского вторжения возобновляется деятельность военно-походных лож. В начале 1812 года члены ложи соединенных друзей организовали при лейб-гвардии конном полку ложу Военной верности. Со временем в нее вступил великий князь Константин Павлович, ложа с разрешения императора стала именоваться ложей Александра к военной верности, на ее знаке — пятиконечной звезде был помещен профиль Александра I. 12 марта 1817 года в Мобеже (Франция) при русском оккупационном корпусе была инсталлирована ложа Георгия Победоносца, ее знак — пятиконечная звезда на георгиевской ленте с изображением этого святого. Однако есть данные, что упомянутая ложа была тайно организована при армии еще в Вильно, в самом начале войны или до нее. Сохранились сведения, что масоны составляли ядро той влиятельной «общественности», которая просила императора Александра I против его воли (видимо, император больше наших историков знал об отношении полководца к заговору 1801 года) поставить Михаила Кутузова во главе армии и ополчения. После смерти фельдмаршала масоны посвятили его памяти особое заседание траурной ложи в Петербурге с чтением од и пением гимнов.

Во время заграничного похода русской армии многие генералы и офицеры вступали в западноевропейские и польские ложи. Все они — а это были сотни генералов и офицеров — потом вошли в русское масонство.

Военная ветвь ордена вольных каменщиков неожиданно объединила очень разных людей. Здесь Андрей Остерман-Толстой, Петр Чаадаев, Александр Грибоедов... Будущие декабристы соседствуют с Леонтием Дубельтом и Александром Бенкендорфом. Часто приводимая цифра из официального списка — 517 военных-масонов — не отражает всей полноты картины, вольные каменщики занимали важные позиции в Гвардейском генеральном штабе, квартирмейстерской части, военных учебных заведениях и разного рода «вольных» обществах, в том числе военных, где офицеры изучали военную историю и иные науки. О многом говорит одобренное императором появление масонской символики (всевидящее око в треугольнике) на наградных медалях в память войны 1812 года и за взятие Парижа.

Возникают тайные военно-масонские общества вроде Союза русских рыцарей, в котором рядом с генералом Михаилом Орловым мы вдруг встречаем и поэта-партизана Дениса Давыдова. Военное масонство политизируется по примеру немецкого Тугенбунда. Именно в ложах оформляется идейно и организационно тайное движение офицеров-декабристов, подготовившее мятеж 1825 года. Запрещение лож в 1822 году только ускорило это превращение религиозно-этического учения в тайное общество.

Вс. Сахаров

Русская литература, наука, искусство в пору войны

Описываемая эпоха является вместе с тем и эпохой пробуждения русской литературы. В ней существует два направления, проявляющиеся в двух литературных кружках: «Беседе» и «Арзамасе». В первом из них, тяготеющем к классицизму, читает свои басни Крылов, а Державин — свои оды. Второй, придерживающийся романтических идей, объединяет Жуковского, Дашкова, Уварова, Пушкина, Блудова.

На всей литературе этого времени лежит сильный отпечаток увлечения национальными мотивами, то есть в тот момент — аптифранцузскими. Кропотов в «Надгробном слове моей собаке» поздравляет этого верного слугу с тем, что тот никогда не читал Вольтера. Крылов в своих комедиях «Урок дочкам» и «Модная лавка» высмеивает, так же как и Ростопчин в своих памфлетах, галломанию. Озеров, автор трагедий классического направления, с 1807 года ставит на сцене Димитрия Донского; под татарами, иго которых сокрушил Димитрий, он подразумевает французов. Крюковский в своей трагедии «Пожарский» (герой освободитель 1612 года) имеет в виду 1812 год. Жуковский пишет оды, классические по воинственному пафосу, высоким слогом пишет «Песнь барда над гробом славян-победителей» (1806) и «Певец во стане русских воинов» (1812). Карамзин, блестящий, добросовестный автор «Истории государства Российского», в своей записке «О древней и новой России» дал настоящий антифранцузский манифест. Периодическая пресса воодушевлена тем же настроением: Сергей Глинка в «Русском вестнике», Греч в «Сыне отечества» проповедуют священную войну против Наполеона. В этой священной войне русские литераторы так же, как и немецкие, мужественно идут в бой: Жуковский сражался под Бородином, Батюшков был ранен при Гейльсберге, Петип—убит под Лейпцигом, князья Вяземский и Шаховской служат в казаках, Глинка и Карамзин — в ополчении.

К этой эпохе относятся и первые выступления Пушкина.

Не следует также забывать, что при Александре I было совершено первое русское путешествие вокруг света, носившее также и научный характер: в 1803 году корабли «Надежда» и «Нева», под командой капитанов Крузенштерна и Лисянского, имея на борту некоторых немецких ученых, посетили Америку и Японию. В 1815 году капитан Коцебу, который уже обследовал Южный Ледовитый океан, обследовал Северный Ледовитый океан, отыскивая знаменитый северо-восточный проход. Русские моряки детально изучили берега Сибири и доказали, что Азия не соединена с Америкой.

В области искусств русские продолжают быть учениками французов и итальянцев. В Петербурге Тома де Томон строит здание Биржи; Росси — новый Михайловский дворец; Монферран принимается за постройку величественного, роскошного Исаакиевского собора. В то же время русский архитектор Воронихин строит Казанский собор, торжественно освященный в сентябре 1811 года и украшенный исключительно работами русских художников и скульпторов.

НАПОЛЕОН В ТВОРЧЕСТВЕ А. С. ПУШКИНА

К началу тридцатых годов XIX в. А. С. Пушкин все более внимания уделяет прозе, в том числе и исторической. Многие его современники и последующие критики видели в этом угасание таланта великого поэта. Нам представляется, что это не так. В этом следует видеть, напротив, развитие таланта Пушкина, развитие его ума, его внутреннего мира. В этом смысле вполне закономерна эволюция его политических взглядов: от бунтарства оды «Вольность» до умеренности, почти самодержавности «Путешествия из Москвы в Петербург».

Блажен, кто смолоду был молод,

Блажен, кто вовремя созрел...

Такой эволюции политических взглядов соответствует и эволюция восприятия Пушкиным Наполеона: от юношеской горячности и эмоциональности к глубокому пониманию Наполеона, его места и роли в истории.

Первое упоминание о Наполеоне в творчестве Пушкина мы находим в стихотворении пятнадцатилетнего лицеиста «Воспоминания о Царском Селе». Здесь Наполеон — кровожадный завоеватель (прошло два года со времени пожара Москвы 1812 года):

Блеснул кровавый меч в неукротимой длани