Элизабет Джастис добавляет к этому описанию ряд живописных деталей. Во многом бредовых..

«Наблюдения убедили меня,  пишет она,  что вера у русских очень велика: на двенадцатый день священник освящает воду, на льду для этого воздвигается постройка вокруг проруби, и отовсюду сходятся люди, часто — чтобы окунать своих детей в эту холодную стихию, хотя при такой церемонии некоторые тонут. Однако русские не принимают это во внимание и утешают себя словами: они ушли ко всемогущему Богу! Очень многие, как старые, так и молодые, приходят с кувшинами и бутылями, дабы набрать этой святой воды. Ибо если и она их не исцелит, они никогда уже не ищут иного лечения. По окончании церемонии появляется большая бадья, покрытая малиновым бархатом с золотым шитьем и длинной бахромой; бадью тащит шестерка прекрасных лошадей, украшенных лентами; ее наполняют водой для конюшни ее величества».

Можно сравнить повествования датского публициста и английской гувернантки с тем, как описывает это действо английский врач Дж. Кук, присутствовавший на «Иордани» в 1737 г. По его словам, «во льду проделана квадратная прорубь, каждая сторона которой длиной примерно шесть футов; около нее постлано много ковров наподобие пола, огороженных вокруг кольями, чтобы не подпускать толпу. Сверху устроен полог. По окончании службы духовенство выходит из главной церкви и образует процессию, следуя друг за другом соответственно сану, и идут по четыре или пять в ряд, всего числом в несколько сот человек. Идущие несут большую хоругвь, большой фонарь и большое изображение нашего Спасителя или какого-то святого. Они шествуют в таком порядке, сопровождаемые знатными и простыми людьми, и весь путь до реки поют молитвы. Священники вступают за ограду всего с несколькими знатными людьми и там совершают другие части церемонии. Когда находят, что вода достаточно освящена, подается сигнал 1200 гвардейцам, которые окружают все это тремя рядами и тут же дают частые залпы, повторяемые трижды; затем стреляют большие пушки с крепости, и также троекратно салютуют около 300 орудий. Так заканчивается эта церемония, совершаемая почти одинаково по всей России».

В Куке говорит врач: «Много больных фанатиков приходит, чтобы окунуться в эту святую воду, стремясь избавиться от своих недугов, и действительно многие из них достигают желаемого, но не так, как хотели. То есть их убивает холод, ибо церемония совершается в середине зимы. Многие невежественные глупцы несут своих детей, в том числе новорожденных, чтобы их окунуть. Детей передают священникам, которые трижды погружают их в воду с головой. Некоторые захлебываются, некоторые выскальзывают из рук священника, и течением их затягивает под лед. Когда такое случается, говорят: «Бог взял их к себе». Но еще больше умирает от холода».

Теперь посмотрим, что пишет об этом шведский граф Гордт. Будучи лютеранином, он воспринял это действо как «церемонию освящения полковых знамен, что обычно бывает в царские дни».

«Все войска были в строю, — пишет граф. — Государь, верхом на лошади, находился впереди первого гвардейского полка. Государыня, предшествуемая духовными лицами в числе до двухсот человек, шла пешком со всем двором до самого берега Невы, где на льду обычно выстраивается для этой церемонии особое здание. От каждого полка были отряжены знамена с барабанщиками и полковой музыкой. Затем духовенство начало священную службу, а митрополит освятил знамена, погружая каждое из них в реку. Из крепости и Адмиралтейства было сделано триста пушечных выстрелов, а полки произвели тройной ружейный залп. По окончании церемонии государыня возвратилась со всею свитою во дворец, а государь, оставаясь впереди первого гвардейского батальона, прошел церемониальным маршем со всеми полками».

В 1800 г. в Петербурге было 220 тыс. человек: 68,3% мужчин и 31,7% женщин. Он являлся вторым городом по величине после Москвы, за ним шли Вильно (56 314), Казань (53 90), Тула (52 084) и Астрахань (37 820).

А теперь предоставим слово пастору французской церкви Абелю (1770-е гг.):

«В день Богоявления на льду рядом с берегом устраивается церемония, привлекающая не меньше народа: это освящение воды, совершаемое под окнами дворца императрицы. Высшие священники господствующей Церкви располагаются на льду, где заранее проделана прорубь, тут же заполняющаяся водою. Они освящают эту воду, с множеством молитв погружая в нее крест; жители приносят своих детей, и священники их крестят, окуная в воду реки. Рядом со священниками находятся самые видные лица двора. На льду и на берегу выстроены рядами целые полки солдат, чтобы приобщиться к благословению одновременно с рекой. По окончании церемонии солдаты разряжают свои ружья, а пушки с крепости и Адмиралтейства им отвечают... После церемонии священники собираются у духовника императрицы, чтобы откушать с ним».

Так Запад мало-помалу узнавал неведомую ему во многом Россию, а России нужно было выходить на другие, еще неизвестные горизонты. И велся этот диалог при помощи славного города Санкт-Петербурга…

НАЧАЛЬСТВУЮЩИЕ ЛИЦА САНКТ-ПЕТЕРБУРГА

Меншиков Александр Данилович (1673—1729) — с 1703 генерал-губернатор Петербурга. Сподвижник Петра I, светлейший князь (1707), генералиссимус (1727). Сын придворного конюха. С 1693 бомбардир Преображенского полка, участник Азовских походов. Руководил военными действиями в Северной войне. С 1703 генерал-губернатор Ингерманландии, руководил строительством Петербурга. При императоре Петре II в ссылке.

Апраксин Петр Матвеевич (1659—1728) — с мая 1724 по январь 1725 петербургский генерал-губернатор. Сподвижник Петра I, брат царицы Марфы — супруги царя Федора Алексеевича. В 1696—1699 и 1701—1705 воевода в Новгороде. В 1705—1708 астраханский губернатор. В 1708—1713 казанский губернатор. В 1702—1704 одержал ряд побед над шведами, в 1757 — над прусскими войсками.

Миних Бурхард Кристоф (1683—1767) — в 1728-1734 главный начальник Санкт-Петербурга, Ингерманландии, Карелии и Финляндии, в то же время генерал-полицмейстер Петербурга. Генерал-фельдмаршал. На русской службе с 1721. Участник строительства Петербурга.

Мануков Федосей Семенович (?—после 1738) — в 1736—1738 воевода Санкт-Петербурга. С 1690 подъячий, с 1708 ландрат, выборный представитель лужских дворян в петербургской канцелярии. В 1711—1719 ландрихтер Санкт-Петербургской губернии, составитель карты Ингерманландии. С 1719 по 1720 помощник воеводы, с 1722 вице-президент Вотчинной коллегии.

Сабуров Василий Иванович (1686—1749) — воевода Санкт-Петербурга с апреля по май 1738. Бригадир. В 1731—1738 прокурор в Сыскном приказе. С мая 1738 по 1740 товарищ вице-губернатора.

Головин Николай Федорович (1695—1745), С февраля по декабрь 1742 генерал-губернатор Петербурга, потом командующий Балтийским флотом. Адмирал, генерал-адъютант. Участник Северной войны, капитан кораблей. С 1737 член Комиссии строений, отвечал за застройку Адмиралтейского острова.

Ласси Петр Петрович (1678—1751) — с сентября по декабрь 1743 генерал-губернатор Петербурга. Генерал-фельдмаршал, сенатор. Участник Северной войны. В 1729—1733 рижский генерал-губернатор. В шведской войне командует корпусом (1733—1755), в войне с Турцией — армией.

Репнин Василий Аникитович (1696—1748) — с января по июнь 1744 генерал-губернатор Петербурга. Князь, генерал-аншеф, генерал-адъютант. Участник Северной войны, войны с Турцией; отличился при взятии Очакова. Возглавлял пограничные комиссии между Россией и Турцией, Россией и Швецией. Обер-гофмейстер двора Петра III.

Игнатьев Степан Лукич (1688—1747) — с июня по декабрь 1744 генерал-губернатор Петербурга. С 1704 солдат лейб-гвардии Семеновского полка, впоследствии генерал-поручик. С 1734 по 1747 петербургский обер-комендант. В 1737 председатель комиссии по проверке Канцелярии строений. С 1741 вице-президент Военной коллегии.

Юсупов Борис Григорьевич (1695—1759) — с декабря 1748 по декабрь 1749 генерал-губернатор Петербурга. Камергер, сенатор. С 1738 по 1740 московский вице-губернатор, с 1741 президент Коммерц-коллегии. Инициатор строительства в России суконных фабрик. С 1742 директор Ладожского канала.