КРОНШТАДТСКИЙ ЗАГОВОР

Правительственное сообщение о белогвардейском заговоре в Кронштадте.

2 марта 1921 г.

Уже 13 февраля 1921 года в парижской газете “Утро” появилась телеграмма из Гельсингфорса от 11 февраля о том, что будто бы в Кронштадте произошло восстание моряков против Советской власти.

Французская контрразведка только несколько опередила события. Через несколько дней после указанного срока действительно начались события, ожидавшиеся и, несомненно, готовившиеся французской контрразведкой. В Кронштадте и Петрограде появились белогвардейские листки. Во время арестов задержаны заведомые шпионы. В то же время правые эсеры начали усиленную агитацию среди рабочих, пользуясь трудным продовольственным и топливным положением.

28 февраля в Кронштадте начались волнения на корабле “Петропавловск”. Была принята черносотенно-эсеров-ская резолюция. 1 марта волнения на “Петропавловске” продолжались. На общем собрании вновь была принята та же резолюция. 2 марта с утра уже открыто появилась на сцене группа бывшего генерала Козловского (начальник артиллерии). Бывший генерал Козловский с 3 офицерами, фамилии коих еще не установлены, открыто выступили в роли мятежников. Под их руководством были арестованы комиссар Балтфлота т. Кузьмин, председатель Кронштадтского Совета т. Васильев и ряд других должностных лиц. Таким образом, смысл последних событий объяснился вполне. За спиной эсеров и на этот раз стоял царский генерал.

Ввиду всего этого Совет Труда и Обороны постановляет:

1) бывшего генерала Козловского и его сподвижников объявить вне закона;

2) город Петроград и Петроградскую губернию объявить на осадном положении;

3) всю полноту власти в Петроградском укрепленном районе передать комитету обороны г. Петрограда.

Председатель Совета Труда и Обороны В.Ульянов (Ленин).

Сообщение газеты “Известия” о подлинных вдохновителях Кронштадского мятежа.

3 марта 1921 г.

История всех белогвардейских восстаний в Советской России, устроенных шпионами Антанты, показала, что каждому из таких восстаний предшествовала подготовка в иностранной печати общественного мнения за границей к белогвардейским выступлениям в России, которые потом изображались как выступления русских народных масс против “большевистского насилия” и т.п. Эти лживые сообщения всегда служили верным провозвестником, что заграничные буржуазные агенты усиленно готовятся к устройству заговоров, взрывов и т.д. Так было и на этот раз.

Во французской буржуазной газете “Матэн” (“Утро”) от 13 февраля (заметьте, тринадцатого февраля) помещена телеграмма из Гельсингфорса следующего содержания:

“Из Петрограда сообщают, что вследствие недавнего бунта матросов в Кронштадте большевистские военные власти приняли целый ряд мер для того, чтобы изолировать Кронштадт и запретить доступ к Петрограду красноармейцам и морякам кронштадтского гарнизона. Снабжение Кронштадта прекращено впредь до особого распоряжения. Сотни матросов были переданы в Москву, по всей вероятности, для расстрела”.

Так лживо писала французская газета 13 февраля.

Между тем на самом деле, как указывает напечатанное выше правительственное сообщение, события в Кронштадте начались 28 (двадцать восьмого) февраля. Таким образом, французская буржуазная газета за 15 дней до событий в Кронштадте уже сообщила о нем, как будто оно уже было в то время, т.е. 13 февраля. Из этого ясно видно, что мятеж в Кронштадте направлялся из Парижа.

Кронштадт - ключ к Петрограду. Его крепость защищает Питер от нападения с моря. Понятно, почему именно сюда направила французская контрразведка свои силы.

Конечно, дело не обошлось без эсеров, руководимых из того же Парижа (ведь Чернов-то сидит в Париже), а как только эсеры подготовили почву, сейчас же из-за спины показался настоящий их хозяин - царский генерал.

История с Колчаком, въезжающим к власти на спине эсеров, повторяется. На голоде и холоде пытаются спекульнуть все враги трудящихся, как бы они себя ни называли, от черносотенцев до эсеров, от царских генералов и до меньшевиков включительно. Мы ни минуты не сомневаемся в том, что этот генеральско-эсеровский бунт будет раздавлен так же, как был в 1919 году раздавлен мятеж на Красной Горке. Не сомневаемся мы и в том, что генерала Козловского и всех его сподвижников, которые, прежде чем показать свои волчьи зубы, прикрывались овечьей шкурой, что всех их постигнет та же участь, что и покойного Колчака.

Но момент, надо признать, очень серьезный.

Шпионская сеть Антанты, несомненно, раскинута не только в одном Кронштадте., Рабочие и красноармейцы, разрывайте эту сеть, вылавливайте шпионов, шептунов и провокаторов. Нужны хладнокровие, выдержка, бдительность, сплоченность. Помните, что из временных, хотя бы и тяжелых, продовольственных и топливных затруднений мы выйдем напряженным, дружным трудом, а не путем безумных выступлений, которые могут еще более увеличить голод и сыграть на руку заклятым врагам трудящихся.

Из статьи газеты “Известия” “За кулисами Кронштадского мятежа”.

15 января 1922 г.

Кто руководил восстанием? В гельсингфорской газете “Путь”, в номере от 4 января, напечатаны в высшей степени любопытные выдержки из “Записок члена бывшего кронштадтского ревкома”.

Этот замечательный документ беспощадно разоблачает всю подоплеку кронштадтского мятежа, лишний раз подтверждает связь кронштадтских белогвардейцев с петербургской организацией Таганцева и К° - и сообщает целый ряд фактов о вербовке неудавшихся кронштадтских “героев” на предмет нового “восстания” в Карелии. На черносотенный белогвардейский характер кронштадтского “демократического” мятежа в советской прессе указывалось с самого начала.

Цитируемые записки прямо говорят, что восстанием фактически руководили монархисты. При первых выстрелах в Кронштадт явился барон Вилькен и предложил вооруженную силу в количестве до 800 человек, состоящую из царских офицеров.

“Обсуждая это предложение, ревком узнал, - повествуют “Записки”, - что эта вооруженная сила находится в руках монархистов, и, считаясь с настроением гарнизона, решил большинством голосов (не единогласно!) предложение отклонить”.

Неунывающий барон предложил тогда свои услуги в качестве представителя Красного Креста, в качестве какового и остался в Кронштадте.

Результат не замедлил сказаться. Кронштадт быстро наполнился агентами монархистской организации. В то же самое время глава ревкома Петриченко и его штаб действовали тайно в контакте с монархистами и готовили свержение ревкома.

Монархические вожделения главарей восстания были до того откровенны и сильны, что, когда одновременно с предложением Вилькена было получено из Ревеля письмо от В.Чернова с предложением вооруженной помощи в 600 человек, Петриченко это письмо скрыл, опасаясь, вероятно, слишком радикального образа мыслей эсеровского лидера.

“Комитет, как таковой, - пишет автор “Записок”, - перестал существовать. Ни одно его решение в жизнь не проводилось”.

Всем движением руководили Петриченко, Вилькен и прочие черносотенцы и монархисты.

После восстания, Петроградский заговор.

Далее “Записки” довольно подробно останавливаются на событиях, которые произошли после восстания, когда большинство его участников убежало по льду в Финлян- . дию. К этому времени относится возникновение петроградского заговора, своевременно нами раскрытого, самое существование которого белогвардейцы и меньшевики так усиленно отрицали: все это, мол, выдумки Чека! В свое время в нашей газете приводились уже выдержки и из напечатанных в “Новом времени” пикантных признаний бежавшего участника восстания князя Шаховского.

А вот что сообщается теперь в записках члена бывшего кронштадтского ревкома: “По прибытии в Териоки барон Вилькен и некий Петр Петрович Соколов явились к членам ревкома Архипову и Купалову со следующим предложением: “Ваши люди - наши деньги” - и открыли план вооруженного переворота в Петрограде…