которым пугают доверчивых граждан.

- Да, да, вы правы, - согласился владыка. - Я слышал,

что они готовят постановление о борьбе с антисемитизмом,

наподобие того, что в свое время издал Бухарин. Тогда много

патриотов - и священников, и деятелей культуры, и вообще

русской интеллигенции погубили. И сейчас погубят. У них

всемирная спайка. Мировой капитал, пресса, телевидение,

радио. А мы доверчивы, беспечны. Не видим опасности, не

хотим видеть, не желаем себя защитить, самих себя. Не

можем договориться меж собою, чтоб отвести Зло.

Вот на такой печальной, безысходной ноте закончилась

наша встреча с епископом Хрисанфом. И все же мы не теряли

надежды, хотя и отлично понимали, как нелегко будет

подниматься нашей стране из того немыслимого развала, в

который ввергли ее "демократы", и с какими трудностями

столкнется народное правительство, которое придет на смену

Ельцину. Придется выдержать жесточайшее давление Запада,

главное, США и международного сионизма: шантаж, угрозы,

инсинуации, клевету и, возможно, диверсии спецслужб,

агентурой которых кишмя кишит Россия.

Поправив здоровье мамы и убедившись в бесспорной

эффективности нашего врачевания, я начала приглашать

больных в мастерскую Алеши. Первые недели пациентов было

не густо, но потом по мере того, как слух о чудодейственном

261

экстрасенсе - так меня стали рекламировать мои первые

пациенты - начал быстро расползаться, так что пришлось даже

Алешу подключать к врачеванию. Плату мы брали очень

сносную, а некоторых лечили бесплатно. Между тем Алеша

всерьез занялся работой над монументом позора. Через своих

знакомых журналистов я раздобыла имена военных Иуд,

активных участников в расстреле Парламента. А к тому же 19

января уже нового 1994 года в "Правде" были опубликованы

стихи известного публициста-патриота фронтовика Владимира

Бушина "Как живется вам...", точнее его письмо к генералу

Борису Полякову, командующему Кантемировской дивизией,

чьи танки стреляли по Белому Дому. Мы с Алешей знали

Бушина, как острого, язвительного публициста, всегда с

восторгом читали его статьи и памфлеты в газете "Советская

Россия". А тут вдруг - стихи! Да какие! Это стихотворение

произвело на нас ошеломляющее впечатление. Алеша

сравнивал его со стихотворением М.Ю. Лермонтова "На

смерть поэта". И в самом деле, в нем заложен эмоциональный

заряд необычной силы. Его нельзя читать про себя, хочется

читать вслух и на миллионную аудиторию. И со слезой, со

священным гневом. Я хочу привести его здесь полностью.

"Как живется вам, герр генерал Поляков,

В вашей теплой, с охраной у входа квартире?

Как жена? Как детишки? Достаток каков?

Что тревожит, что радует вас в этом мире?

Вы довольны ли суммой, отваленной вам.

Из народной казны за народные жизни?

Или надо еще поднатужиться нам -

Всей слезами и кровью залитой Отчизне?

А довольны ли ими полученной мздой

Сослуживцы, что били по Белому Дому,

Офицеры Ермилин, Брулевич, Рудой?

Или надо накинуть хотя б фон-Рудому?

А повышен ли в звании Серебряков?

Неужели остался в погонах майора?

А его одногодок майор Петраков?

А как вся остальная кровавая свора?

А Евневич, Таманской гвардейской комдив,

Навещает ли вас, боевого собрата?

262

Вспоминаете ли с ним, по стакану хватив,

Как в тот день вы громили народ Сталинграда?

Говорят, горько запил майор Башмаков,

Повредился умом капитан фон-Баканов.

Или это лишь россказни для простаков,

Совесть ищущих даже в душе истуканов

Сладко ль спится теперь по ночам, генерал,

С боевою подругой в двуспальной постели?

Или слышится голос, который орал:

"В плен не брать! Если даже бы сдаться хотели!"

Или видится вам, лишь глаза призакрыл,

С выражением смертного страха и боли

Девятнадцатилетний студентик Кирилл

И шестнадцатилетняя школьница Оля?..

Вы не стары сейчас, вы пока что нужны.

Но настанет пора - и отправят в отставку.

И захочется вам позабыть свои сны,

Тихо войти во двор и присесть там на лавку.

А потом захотите и к тем старикам,

Что "козла" во дворе забивают часами, -

Это отдых уму и усталым рукам,

По которому вы стосковались и сами.

Подойдите, приветливо вскиньте бровь,

О желании сблизиться скажете взглядом.

Но на ваших руках вдруг увидят все кровь;

И никто не захочет сидеть с вами рядом.

Может быть, вам при этом не бросят в глаза

Возмущенного, резкого, гневного слова

Но по лицам как будто метнется гроза,

И поспешно оставят вас вроде чумного.

Вы возмездье страны заслужили давно.

Вам Иуда и Власов - достойная пара.

Но когда старика не берут в домино,

Это, может быть, самая страшная кара.

263

Хоть в глаза вас никто до сих пор не корил,

Но какая у вас проклятущая доля!

Ведь стемнеет - и снова студентик Кирилл

И шестнадцатилетняя школьница Оля.

Вот и все, что хотел я сказать, генерал.

Это ныло во мне словно старая рана.

Ты гвардейской дивизии славу продал -

Так прими на прощанье плевок ветерана".

Имена всех этих выродков, названных Бушиным, и,

конечно, главных бесов, в том числе Ельцина, Грачева, Ерина,

Кобеца, Волкогонова, Алеша вырубит на обелиске "Позора".

Люди должны знать не только героев, творивших Добро, их

благородные деяния, но и мерзавцев, носителей Зла,

содеявших подлости, запятнавших себя невинной кровью.

Алеша говорит, придет день - а он недалек - и новое народное

правительство расформирует полки и дивизии, обесчестившие

себя позором в эти кровавые октябрьские дни девяносто

третьего года и поставит памятник Софринской бригаде,

отказавшейся стрелять в народ.

С того дня, как мы попали к иноплянетянам, мы спали

без сновидений. Это нас удивило: ведь прежде и Алеша, и я

все ночи, что называется "без выходных" проводили как бы в

волшебном мире. И вот год с лишним без сновидений, о

которых мы уже начали забывать. Но сегодня одновременно

мне и Алеше во сне явился Ангел. Собственно как и на

вселенском корабле мы его не видели, а только слышали его

речь, обращенную к нам, его такой мелодичный, чистый,

ровный, звучный голос. Он говорил: "Россия погружена во мрак

и кровь. Сатана торжествует, бесы ликуют. Оболганный и

опаленный народ молчит, как ленивый глупец, не желающий

думать и соображать, не умеющий отличать правду от лжи,

Добро от Зла, соотечественника от беса-чужеземца. И ждут его

горшие испытания и беды. На русскую землю придут

иноземные войска, призванные иудами - бесами и выродками.

Они пленят ваше воинство, захватят и грозное оружие, и

покорят непокорных патриотов, не сумевших друг друга понять

и погрязших в мелочных дрязгах и спорах. И голос праведного

витии "Восстань, народ славянский!" заглохнет в неистовой

свистопляске бесов, заполняющей эфир грязным потоком лжи.

И Россия перестанет быть, как государство и великая держава,