– Д-да, господин, – обращаться так каждый раз до жути неудобно. Луна медленно скрылась за облаком и стоявший неподалеку Рей вновь снова избавился от размыто-прозрачных очертаний. Я тоже оказалась в тени.

– Чудно. Имеется ли у присутствующих что-то против вынесенного нами ранее вердикта?

Ранее? Что еще за вердикт? Ничего не понятно, черт возьми!

– Есть! – на площадку к нам вышел еще один странный… из нечисти. Я пригляделась, и сердце екнуло. Тот самый, что в лесу мне встретился!

Он с размаху без всякого предупреждения ударил призрака.

Рей. Сказал. Стоять спокойно. Но у меня внутри все дребезжит и от страха, и оттого, что физически невозможно безразлично наблюдать, как кого-то избивают. Это ж как ножом…

– Держу пари, они что-то затевают.

– Разве я давал Вам основание так думать? – Рей, оправившись, отер кровь из носа. Говорил он негромко, но вкрадчиво.

– Да я тебя насквозь вижу, – последовал второй удар. На этот раз что-то хрустнуло, и кровь полилась чуть ли не фонтаном. Но призрак по-прежнему не проронив ни звука.

Словами не передать, как трудно было удержать видимое спокойствие. Меня наверное уже ползала по взгляду раскусила. Я, судорожно вздохнув, прикрыла глаза. Однако, призрак правду рассказывал про обращение с такими, как он.

– У тебя, очевидно, нет ничего конкретного, Эмилиан, – произнес голос, который со мной беседовал. – Значит, вердикт остается в силе. Рея назначают телохранителем этой девчонки до выяснения обстоятельств. Совет, полагаю, окончен. И Рей, не заливай кровью пол… Все, можете расходиться.

Когда мы вышли в коридор, я молча протянула призраку платок. Он так же молча принял, только поглядел как-то странно.

– Я непременно узнаю, что вы там двое задумали, – пообещал сквозь зубы проходящие мимо Эмилиан.

У него имя на «Емельян» похоже. Теперь буду называть его «Пугачев», пусть знает.

Призрак в ответ на выпад не отреагировал. Впрочем, видно, вместо того, чтобы радоваться благополучному исходу, он чем-то ощутимо тревожился и вообще был очень сумрачным.

И это не от того, что ему нос сломали.

И чего он такой хмурый? Впрочем, не стоит заморачиваться, он едва ли не всегда такой. Попыталась вспомнить моменты, когда видела призрака счастливым или хотя бы радостным. Не вышло. Потом, когда он улыбался. И с тем же результатом. Чертов Рей, Царевна-Несмеяна.

Я искоса уставилась на него, ожидая, когда можно будет заговорить. А заговорить можно будет, когда мы отсюда наконец выйдем.

– Плохо тебе, да? – ничего глупее спросить было просто невозможно. Я готова откусить себе язык. Вот прям сейчас. А то не видно, что у него кровь фонтаном хлещет? Че-ерт… – К доктору бы тебе надо… Ты обещал, что зайдешь!

– Зайду, но позже, – процедил призрак сквозь зубы.

– Нет уж, давай-ка сейчас! – я уже было собиралась его развернуть обратно за квалифицированней медицинской помощью, но не тут-то было.

– Врача еще нет на месте, – он моментально пресек все мои попытки да еще и так взглянул, точно к месту пригвоздил.

– Ну что, как успехи? – к нам подлетел беззаботный Иероним с какой-то карамелькой в зубах.

– Ужасно, – мрачно заверил Рей.

– Почему это?! Меня отпустили, видишь, я жива, стою перед тобой…

– При таком раскладе, – неожиданно перебил призрак. – лучше бы ты умерла, – ясно и вкрадчиво, глядя мне прямо в глаза.

– Ты… – я даже пошатнулась от услышанного. Смерти моей пожелал. Вот прямо так.

Первой мыслью было обернуться и сбежать от него далеко в этот лес, даже пусть давно стемнело. Но ни секунды больше с этим противным, невыносимым…

Осуществить мне свои планы, однако, не дали. Точнее, не дал Рей, сию же секунду грубо закинув меня на свое плечо, как пленницу в каком-нибудь фильме. Аж дыхание перехватило, кроме того, неудобно было до ужаса. Что-то он слишком деятельный для того, кому пару минут назад сломали нос. Привык уже, наверное. Часто, видимо, ему по лицу дают, все мозги, вон, уже отбили.

– Не хватало мне еще тебя по лесу разыскивать, дурная девка, – ворчал Рей, направляясь как раз в сторону чащи, – надеешься, что я пожалею о сказанном? Да я хоть сейчас под каждым словом подписаться готов, ясно тебе?

Я уже совсем перестала что-либо понимать и просто молча свисала у призрака с плеча, потому что на сопротивление не было никаких сил. Я, конечно, попыталась в начале, но болезненный тычок под ребра мой пыл остудил довольно быстро. Может, Рей по возвращении домой хоть что-то прояснит. А если не прояснит, я его стукну. Как ни хотелось признавать, но слова эти задели чертовски. За самое живое. Я-то думала он помочь хочет. Вот все мужики одинаковые. А у этого еще и пунктик: на глазах у «чужих» не перемещаться.

Призрак отошел поглубже в чащу, так, чтоб на безопасное расстояние, откуда нас не видно было скопившемуся после собрания у входа в пещеру народу. И только тогда накрыл меня своим плащом.

***

Мы сидели на диване в гостиной.

Кровь у Рея уже перестала идти.

Я вообще отвернулась, подперев рукой щеку, и отстукивала костяшками пальцев какую-то рваную мелодию по деревянному подлокотнику. Надеюсь, окружающим предельно ясно, что мне тоже иногда бывает обидно.

– Ты все опять неправильно поняла, да? – вздохнул призрак так, будто бы был столетним старческим дедушкой. Ах, пардон, он старше.

– Уж не знаю, как там можно было тебя понять, – насупилась я, немного все же оборачиваясь.

– Телохранитель в людском понимании это… м-м… немного другое… Чтобы ты лучше поняла, уместнее было бы сказать «конвоир», – медленно принялся объяснять Рей.

– Конвоир? – на этот раз я развернулась уже совсем к нему лицом. Что еще за шутки такие?

– Ну да. Только с функцией охраны жизни, разве что, – призрак передернул плечами.

– Это вроде как тюрьма, значит, – я принялась рассуждать, – но у меня нет строгого режима, камеры, формы в полосочку, зато есть нормальная еда. Получается не тюрьма, а домашний арест. Все не так плохо же. К тому же я… кхм… совсем не против того, чтобы ты был моим конвоиром… – и что-то покраснели щеки на последних словах.

– Александра! – он резко развернулся и навис надо мной, схватив за запястья. – Тебя поставили на контроль. Это значит только то, что смерть твою удалось не отменить, а только отсрочить. А когда все выяснится…

– Когда все выяснится, мы что-нибудь придумаем, – ляпнула я, все еще краснея. – Нет причин сходить с ума раньше времени. У нас будет возможность узнать, что еще задумал. Сделаем так, чтоб он и правда за мной охотился или еще какую-нибудь джигурду.

– Ну тебя, – Рей отпустил мои руки и вновь опустился на диван. – Много это поможет…

– Поможет, – глупо заверила я, вскакивая.

– Куда это ты? – мгновенно осведомился призрак.

– В душ! Со мной отправишься? – я издевательски усмехнулась, и тут же стало стыдно, потому что он только промолчал и глаза отвел. Стесняшки, мать твою. Ну ничего, ему полезно.

Со мной Рей не отправился, зато отправился Иероним. Вообще-то, несмотря на то, что имя у него было мужское и говорил он о себе тоже в мужском роде, уголек заверил меня, что был бесполый. Он был вполне милый, так что против я ничего не имела, налила ему воды в раковину и оставила полоскаться там, чем Роня остался вполне доволен.

Значит, что я имею? Эписташку с Изольдой. И парик нельзя со счетов сбрасывать… Так что еще и Офелию. Императора Адриана в шортиках. Это с одной стороны. А с другой: Эмилиан, Адро и таинственный голос. Причем первые охотятся за всеми детьми из деревни, а вторые ни за кем не охотятся, но при первом удобном случае готовы меня замочить. Точнее, предоставить Рею меня замочить. А это уже минус тысяча к привлекательности перспективы. В общем, дрянь дело. Ну ладно, выкарабкаемся, может. Как-нибудь. А пока утро вечера мудренее, что ли…

Я вышла из ванной, оборачиваясь в большое пушистое полотенце.

– Ей Роня, как ты думаешь, чем все это дело кончится?

А Роня не думал. Он был мокрый и до ужаса забавный.