-Я так и не понимаю, чего ты хочешь?

-Бал в честь помолвки.

-Какой помолвки? Чьей?

-Я говорила с отцом. – Тихий голос, через который он постепенно улавливает главную мысль.

-Что? Что он сказал?

-Не здесь, мой лорд. – Она грациозно поднимается, отряхивается и спешит под теплые крыши и своды замка. А он, побежденный женщиной, весело бежит за ней, поднимает, кружит ее легкое невесомое тело и смеется.

-Так, что сказал отец? – она улыбается, сохраняя все в тайне, добиваясь для начала ответа от него.

-Он сказал, что войска скоро будут у границы. Осталось чуть-чуть, дело только за нами.

-Ты уже закончил с приготовлениями?

-Конечно, все проходит, как и запланировано. Они бунтуют, они недовольны.… Так, он согласен?

Она опять широко улыбается, и ледяные глаза, будто трескаются на сотни осколков, на щеки падают слезы.

-Он…согласен. Он убежден, что это лучший выбор. Он даже выделит нам землю.

Он не может держать эмоций, дотрагивается рукой до маленького скопления драгоценной соленой влаги и улыбается ей, а в глазах его – зверь хитро щерится и, будто кивает огромной черной головой, признавая выбор хозяина. Ловкие женские руки, милое лицо и кроткий характер, такой переменный, временами, такой холодный, как морской бриз, приручили и его, одолели своим обаянием.

***

Прием в честь помолвки юной герцогини, вновь вернувшей свой титул, и новоявленного короля государства Килот проходил необычайно хорошо. Люди веселились и искренне радовались бесконечному счастью молодых.

-Мой лорд, позвольте, поздравить вас со столь значимым событием и вручить сей незамысловатый подарок от меня и моей супруги.

-Благодарю. – Обмен фальшивыми улыбками, стоны радости от встречи людей друг с другом в столь сложно время и танцы.

Взлетающие подолы длинных юбок и галантность кавалеров, дикий хохот и топот, манеры.

***

Все та же ночь. Вот только под деревьями, в самой густой листве, сидят уставшие ребята. Они несут пост, следят за передвижениями и просто охраняют маленький лагерь, собравшийся в самой глубине, на маленькой полянке.

-Следует выманить его.

-А может, лучше убить прямо в постели?

-Да, что вы такое говорите? Никто не собирается никого убивать, мы же только поговорим, так ведь братцы? – Но ответом на его позитивную речь было жуткое молчание, не предвещающее будущей жертве ничего хорошего. Чистыми они сегодня домой не вернутся.

Вот он голубчик, опять с любовницей встречается, правильно чудак сказал, не ошибся. Эта таверна давно уже слухами полна, что барин здесь какой-то бывает. Оказалось, тот самый, нужный. Дверца маленького ветхого шумного здания осторожно приоткрывается, оттуда, заваливаясь на один бок и чудом сохраняя равновесие, вываливается лорд Шакол собственной неотразимой персоной. Один из парней, ловкий актер, шулер и вообще храбрец, выпрыгивает из-за кустов и тихонько тянет министра подальше от шумных компаний и людных улиц.

-Ну, что вы, что вы. Вот, держите ручку, я вас провожу.

-Аэ…хто ты такой?

-Ой, да я же ангел твой хранитель. Вот веду тебя домой. – Молодчик озорно улыбается, но улыбки этой не видно в темноте вонючих улиц и заброшенных домов.

-Ангел говоришь, ну хорошо… - и заваливается прямо на растерявшегося парня всей силой своей немаленькой туши. Тихий хохот раздается из придорожного безглазого, безротого дома. Облупленная побелка, выбитые стекла и двери, вынесенная мебель – грустное зрелище недавно живых домиков.

Парень, еле передвигаясь, оглядывается кругом, проверяя, нет ли слежки или любопытных наблюдателей. А затем, убедившись, опускает лорда наземь и свистит, зовя еще пару ребят себе в помощь. Они подхватывают раскормленное богатое тело и несут в ближайший дом. Там уже собрался весь маленький шпионский отряд. На самом целом стуле, посередине комнаты сидит главарь этой шайки, весело покачивает ногой, закинутой на другую ногу, и дергает отросшие чешущиеся усы. Перед ним, на коленях, склоняя голову и абсолютно ничего не понимая, сидит Шакол. Он еле видно дрожит от сквозняка, врывающегося через провалы в стенах и дыры, оставшиеся от рам.

-Ну, что цель доставлена. Пытать что ли будете?

-Нет, батюшка, попугаем только.

Самый старый мужик в этой группе лишь сокрушенно качает головой, не одобряя, но и не препятствуя. Молодой большой детина медленно подходит к жертве и с еле заметного поощрения в виде кивка от атамана вздергивает не обремененную особой волосатостью пустую голову на свет. Кто-то особо смелый выливает стакан воды прямо на лицо министра, но это не помогает. Пьяная хворь не желает покидать организма. Тогда детина шлепает лорда по щекам, открывает глаза, но и это не помогает.

-Что делать, Сивуш? – главарь пристально разглядывает врага.

-Убей и спрячь тело. Мы служим во имя короля.

«Мы служим во имя короля, во имя короля…» - десяток громких глоток подхватывает призыв, а через несколько секунд на холодный земляной пол падает навсегда теперь обездвиженное тело с выпученными глазами и посиневшими губами. Жалкая смерть для жалкого человека…

В темноте, выкапывая могилу для ничтожного покойника, детина напевал, детские любимые песни и всей душой рвался домой, где на дряхлой скрипящей скамейке его ждет мать. Единственная радость в жизни.

***

Раз, два, три…раз, два, три. Пары кружатся, кружатся, смеются, смеются, и никто из этих господ не замечает пролетающей мимо жизни, надвигающихся или уже давно прижившихся в их жизни проблем. Они просто веселятся, смеются, капризничают.

-Помолвка удалась.

-Наверняка, король рад. – Первый в ответ на слова своего напарника предвкушающе улыбнулся, и они вместе скрылись в тени, спеша доложить господину о проделанных делах. Еще чуть-чуть, и королевство будет нашим.… Еще чуть-чуть.

Глава 26.

-Врача, врача! Лорду Вайлону плохо!

Оголтелые слуги сновали в коридорах, прячась в тенях, от наступающей на пятки неминуемой смерти министра.

***

-Карают Боги ненасытных воришек, карают самым страшным способом! Поклонитесь Богам, помолитесь за души усопших и неспокойных.

-Думаешь, стоят они того, чтобы печься о них? Я лучше за короля да женушку его помолюсь. Он принес нам изменение и надежду. А эти, эти псы только тьму за собой вели!

Маленькие дети перекрестились, подслушивая взрослых под дверью.

А поутру, в день туманов и яркого солнечного света, министр низшей палаты скончался от тяжелой формы неизведанной инфекции.

Зло всегда погибает. Небеса не терпят масок на лицах своих последователей. И в этом глупом желании все знать, вызывают людей на личную беседу. Смерть – понятие непонятное и необъятное. Для кого-то смерть – потерять близкого человека, для кого-то – умереть самому. А для кого-то смерть – это потеря всего долго нажитого состояния и неудача в сложном деле. Смерть – синоним покоя и отчаяния, мудрости и свободы.

Легкий ветерок нарушает сказочную идиллию уединения их королевских высочеств. Они просыпаются рано, как и положено властителям и хозяевам огромного государства. Но бодрость придает им не долг, а нежные улыбки родного лица напротив.

-Доброе утро.

-Доброе… - она нежно щурится и рассеянно обводит взглядом комнату, залитую непослушными неподвластными ей лучами. Амелия радостно щурится и устремляется в комнату чистоты.

-Его королевское высочество Уильям Генрих Истронский. Ее королевское высочество Амелия Силена Гроут. – Слуга кланяется в пояс и осторожно поправляет новый парик, отправленный ему старым другом и полученный им сегодня утром.

Синий прожигающий взгляд, которым одаряет ее великолепие, нельзя назвать нежным, даже женским. Кажется, будто властительница холода и ледяных ветров и сама состоит изо льда и снега. Ни эмоции на застывшем лице. Придворная маска специально для этих лиц. О, она научилась исполнять свою роль великолепно. Пять лет тренировки и главная роль твоя.