Был арестован директор Елисеевского магазина Соколов, его фамилию вспомнил 'сиамский брат'. После Соколова арестовали многих видных чиновников из управления торговли Мосгорисполкома, директора гастронома номер два на Смоленской площади Нониева.
Полки магазинов стали все полнее заполняться прежде дефицитными продуктами и товарами. И после ряда громких арестов в министерстве торговли. В народе стали ходить анекдоты, о проснувшимся Брежнева; спал, спал Леня, а потом проснулся - 'Здравствуй ...опа, Новый год'. Ну, теперь, за дело взялся, торгашей стал трясти, а то заворовались совсем...
Стал культивироваться среди маленькой и немогучей кучки советской трудовой интеллигенции, слух, что коммунисты Брежнева подменили на брата младшего. Брат этот, воспитанный русским патриотом, скрывался до поры до времени, тайными соратниками Иосифа Виссарионовича. А вот стал совсем плох стал Генсек, и подменили Брежнева. В широких же слоях советской интеллигенции, дело дальше невнятного хихиканья, и тихого шепота на кухне не шло. Интеллигенция настороженно, как суслик в поле, выжидала и осматривалась. Ну и совсем избранные слои, передовой творческой интеллигенции: поэты-песенники, режиссеры-кудесники кинематографа, и другие псалмопевцы социализма пришли к неутешительному выводу - уж если Брежнев стал вдруг помолодевшим, то надо готовиться, к худшему. Проклятые антисемиты. Наверняка уж, что-что, а здесь, точно без них, не обошлось.
Простые труженики города и села в целом положительно отнеслись, к появившимся изменениям в своей жизни. Главным образом выразившемся в ассортименте продукции в магазинах, например, частое появление на прилавках магазинов, пусть не всегда и не везде, сырокопченой колбасы, не говоря уже о вареной, нормального мяса, без костей, нескольких сортов сыра, сосисок. Стали появятся и другие мясомолочные изделия, даже йогурты, глазированные сырки, импортные консервы, банки красной и черной икры и многое другое. Это очень сильно улучшило настроение советских тружеников, не избалованных советской торговлей.
В репортажах иностранных корреспондентов в зависимости от ориентации политической, , стали публиковаться хвалебные или ругательные статьи. Спецкоры дружественных печатных изданий соцстран с восторгом описывали появившееся изобилие в советских магазинах. Разнообразие продуктов, промышленных товаров, и конечно полную поддержку всего передового человечества столь положительных изменений. Хотя и присутствует некоторый дефицит, но трудности благополучно преодолеваются. Теперь советский труженик стал гораздо меньше тратить время, на приобретение столь необходимых ему различных продуктов и вещей. Весьма поучителен, писали журналисты ГДР, Польши, Венгрии, Чехословакии, Болгарии, Монголии, Вьетнама, и Кубы опыт борьбы советских правоохранительных органов с ворами и взяточниками. Арест более трех тысяч человек за последнюю неделю, показал, как организовано, и нацелено точно можно, нанести удар по пережиткам капитализма.
'Загнивающий Запад' ответил гигантской газетно-журнальной волной, о страшных репрессивных мерах, обрушившихся на всех без исключения простых тружеников торговли и наиболее прогрессивных борцов за права человека. Писали, что Брежнев, наконец-то показал свое истинное лицо - беспощадный сталинский волчий оскал коммунистической репрессивной системы. Громогласно в умы встревоженных обывателей вдалбливалось, что в СССР начался новый Сталинско-Брежневский, 1937 год, уничтожающий ростки свободы, с такой любовью, рожденные и выпестованные в диссидентской литературе, 'выдающимися борцами за свободу слова, гласность, и демократию'. Сейчас, увы, борцы живут многочисленной диаспорой за границей. И конечно самому страшному репрессивному удару подверглись бедные, абсолютно невиновные, представители избранного Богом народа. Сейчас в СССР, их буквально отстреливают на улицах. Авторы статей в 'свободных' изданиях, типа 'The New York Times', 'The Washington Post', 'Le Figaro', 'The Financial Times', 'Spigel', и других, не стеснялись в выражениях: ' вакханалия насилия и бесчеловечной жестокости, стали обычным делом для жителей столицы СССР. В Москве толпы сотрудников КГБ и вооруженных до зубов милиционеров врываются, в частные квартиры. И арестовывают всех без разбора. Сразу сажают в вагоны-'теплушки' и увозят в жуткую Сибирь, Магадан - Гулаг'. Различные западные голоса, начиная от пресловутого 'Голоса Америки', до Би - Би - Си, 'Немецкой волны', 'Свободной Европы',и многих других, всех и не пересчитаешь, с особенным энтузиазмом, не жалея сил вещали на весь мир о 'зверствах советского режима':
- ... как сообщают известные и видные борцы с тоталитаризмом в СССР, члены 'хельсинской группы', и академик Андрей Сахаров, была незаконно арестована под надуманным предлогом Мара Лозинская, которая активно сотрудничала, и содействовала благородной деятельности 'хельсинской группы'. Репрессиям подверглись все члены ее семьи. Сына Лозинской, по прямой указке из КГБ, исключили из института и насильно забрали в штрафной батальон Красной армии, батальон - стройбат... -
В западной прессе все сильнее вопрос, почему лидеры западных 'демократий' не дадут достойный ответ, на столь дерзкое попрание прав и свобод человека. В Советский Союз поспешили делегации из ООН, Международного валютного фонда, Ватикана, Европейского экономического сообщества и других международных организаций.
Социалистические страны, наоборот, поддержали 'старшего брата', в СССР выехали представительные делегации силовых ведомств соцстран, перенимать передовой опыт.
XII. Курить и пить - здоровью вредить
Детективы Стивен Карелла и Бертран Боск подъехали к месту происшествия одними из последних, причем у выбирающих из автомобиля полицейских сложилось впечатление, что перед ними сюда успел приехать весь личный состав 87-го участка. Стоящие вокруг небольшого домика мотеля автомашины составляли вполне реальную преграду для проникновения посторонних, пожалуй не не менее эффективную, чем стоящие рядом с ними полицейские.
- Черт возьми, Джо, - Карелла от неожиданности чуть не выронил папку, в которой обычно носил записи с места преступления. Он предпочитал сразу занести свои впечатления на бумагу, не доверяя новомодным диктофонам и фото- и кинокамерам. - Что такое произошло? Убийство Кеннеди?
- Не шути, Эд, - сплюнул Боск. - Кажется, пришили действительно важную шишку, - показал он на озабоченного лейтенанта Питера Барнса, о чем-то переговаривающегося с сержантом Мэриуззером.
- Ага, вот и наши 'гении'! - заметив детективов, лейтенант бросил разговор с сержантом и устремился к их машине, на ходу делая странные знаки правой рукой. - А капитана не видели?
- Нет, он же собирался на уикэнд уехать, - разочаровал Барнса Карелла.
- Черт побери! - только и выругался лейтенант. - Ладно, эксперты уже заканчивают. Так что можете приступать к осмотру места происшествия и прочим допросам.
- А кого хоть убили-то? - с самым невинным видом осведомился Боск.
- Кого, кого. Кого надо... - явно проглотил рвущееся наружу ругательство Барнс. - На убийство не похоже.
- Не понял? - удивился Карелла. - А в чем проблема?
- Конгрессмен, - сдавленно прошептал лейтенант, словно кто-то мог его подслушать в этом бедламе.
- Кто? - изумился Боск. - В нашей дыре - конгрессмен? Вы не... шутите?
- Если бы это была шутка, - лейтенант выглядел, как игрок 'Декатур Коммонз', неожиданно увидавший судью, выдавшего ему 'аут' - Это даже не факт. Это самая реальная реальность.
- Вот черт! - осознал наконец, что из этого следует, Карелла. - Сейчас начнется такая срань...
- Вот именно, - подтвердил лейтенант, отходя к оцеплению и взмахом руки отправляя их к домику.
Запах внутри домика стоял... будь здоров. Резко и удушливо пахло виски. На полу валялись осколки бутылок, поблескивающие в свете лампы.
