Но Вандербильт не сошел с парохода на берег. Может быть, он действительно страстно любил лошадей или был твердо убежден, что «Лузитании» не грозит никакая опасность.

Возможно, ему был известен случай, когда в августе 1914 года, вскоре после убийства в Сараеве, немецкий крейсер передал «Лузитании» азбукой Морзе сигнал «вы захвачены», а лайнер, развив ход в 27 узлов, спокойно скрылся в тумане…

Одним словом, Вандербильт остался на борту, и вечером 1 мая 1915 года «Лузитания» вышла из Нью-Йорка, взяв курс на английский порт Ливерпуль. На корабле находилось 1257 пассажиров и 702 члена экипажа, всего 1959 человек. Судном командовал один из опытнейших капитанов компании «Кунард Лайн», Уильям Тэрнер.

Капитан знал, что во время плавания в Атлантике опасность судну не грозит. К тому времени кайзеровские подводные лодки еще не выходили в Атлантику, и так называемая «неограниченная подводная война» еще не началась.

Первые шесть дней плавания через океан прошли нормально…

Утром 7 мая «Лузитания» находилась на подходе к юго-западной оконечности Ирландии. Капитан приказал усилить наблюдение за морем, задраить двери водонепроницаемых переборок и заглушки иллюминаторов во всех каютах, подготовить шлюпки обоих бортов к спуску на воду. Главный механик получил приказание держать максимальное давление пара в котлах и привести все механизмы в полную готовность.

«Лузитания» шла 20-узловым ходом, меняя каждые пять минут курс, уходя на 10 градусов то влево, то вправо. Тэрнер знал, что такие зигзаги в случае атаки подводной лодки помешают ей произвести прицельный залп. Знал он также, что ни одна лодка, находясь под водой, не сможет догнать лайнер.

Море было спокойным, дул легкий бриз. К двум часам дня пассажиры начали расходиться по каютам. Было 14 часов 10 минут.

Пассажиры не знали, что в эту минуту матрос Томас Куин, наблюдавший за морем из «вороньего гнезда» фок-мачты, крикнул в телефонную трубку капитану! «С правого борта торпеда, сэр!» Капитан Тэрнер, бросив трубку, отдал рулевому приказание: «Лево на борт!» Выбежав на крыло ходового мостика, капитан увидел отливавшее бронзой узкое тело, со страшной быстротой приближавшееся навстречу лайнеру с правой стороны…

Ранним туманным утром 15 апреля 1915 года из базы германского флота в Боркуме вышла в море немецкая средняя подводная лодка «U-20». Ею командовал 32-летний капитан-лейтенант Вальтер Швигер. В полученном им приказе говорилось: «Патрулировать район к югу от побережья Ирландии, обеспечивая подводную блокаду Англии, топить без предупреждения любое судно противника, появившееся в обозначенном районе».

Густой туман не благоприятствовал «охоте» — первая цель была обнаружена лишь 5 мая. Ею оказался английский каботажный парусник «Эрл оф Латам», затонувший через семь минут после попадания одной торпедой. К вечеру того же дня «U-20» торпедировала английский грузовой пароход «Кандидат».

Топливо было на исходе, и Швигер взял курс на Вильгельмсхафен — главную базу немецкого флота. В торпедных аппаратах оставалось всего две торпеды из девяти.

7 мая утром, когда лодка находилась у входа в Ла-Манш, гидроакустики «U-20» услышали шум винтов. После всплытия немцы увидели в перископ английский миноносец, шедший на большой скорости. Через некоторое время лодка обнаружила тяжелый английский крейсер. Опустившийся на море туман и большая скорость замеченного корабля помешали атаке. Чертыхаясь, что упустил такую возможность, Швигер впился в перископ. И вдруг… Впрочем, вот выдержка из вахтенного журнала «U-20»:

«13.20. Перед нами четыре трубы и мачты большого парохода, который следует перпендикулярным к нам курсом. Он идет с юго-запада в направлении мыса Гэлли Хэд. Похоже, что это пассажирский пароход.

13.35. Пароход делает поворот и ложится на курс на Куинстаун. Это дает возможность догнать его и произвести прицельный залп. Идем на предельной скорости, чтобы занять нужную позицию».

Некоторое время «U-20» шла параллельным с «Лузитанией» курсом, однако догнать ее не могла. Как вдруг произошло непредвиденное: «Лузитания», совершив очередной зигзаг, сама приблизилась к «U-20» на целых две мили. Швигер вызвал к перископу для консультации своего старшего штурмана — бывшего капитана торгового судна. В эту минуту командир лодки заметил, что пароход опять изменяет курс. На этот раз «Лузитания» шла прямо на «U-20».

Штурман не успел взглянуть в перископ, как Швигер скомандовал: «Залп! Срочное погружение!» Торпеда была выпущена с расстояния 400 метров. В перископ был отчетливо виден всплеск взрыва торпеды, которая попала в правый борт лайнера между третьей и четвертой трубами. Швигер дал перископ штурману. Через несколько секунд тот воскликнул: «Боже! Так это же „Лузитания“!»

Эхо страшного взрыва пронеслось на многие мили над морем, когда торпеда ударилась о борт судна. Вспененная вода, обломки металла и дерева гигантским языком взметнулись вдоль правого борта до клотиков мачт. Ошеломленные пассажиры сквозь кромешный грохот услышали в то же мгновение второй, еще более сильный взрыв, который потряс исполинский корпус лайнера. Все находившиеся на борту были уверены, что в борт попало почти одновременно две торпеды.

Последствия взрывов были ужасными. В борту, чуть ниже ватерлинии, образовалась пробоина, куда свободно, мог пройти паровоз. Сотни тонн воды устремились яростным потоком внутрь судна. Несколько мгновений после взрыва в машинном отделении «Лузитании» стоял неимоверный грохот: получившая сильные разрушения паровая турбина не была вовремя остановлена. Эти звуки заглушались свистом и шипением вырвавшегося на волю пара (главная паровая магистраль была перебита). «Лузитания» потеряла ход и уже не управлялась. Тэрнер, который рассчитывал выбросить судно на отмель близ мыса Кинсэйл, видневшегося в десяти милях к северо-востоку, понял, что «Лузитания» обречена. Но, зная превосходную конструкцию и прекрасные мореходные качества лайнера, он не хотел думать, что судно затонет. Тэрнеру казалось, что судно, рассчитанное на одновременное затопление двух отсеков, продержится на плаву не менее часа, что позволит спустить на воду шлюпки и спасти людей. Но в действительности дело обстояло хуже. Сразу же после взрыва судно начало крениться на правый борт и уходить носом под воду.

«Все шлюпки спустить на воду! Сначала женщины и дети!» — раздалась в наступившей тишине его громкая команда.

Судовой радист Роберт Лейт, не дожидаясь приказания капитана, бросился бегом в радиорубку и начал передавать в эфир сигналы бедствия: «SOS SOS SOS MSU (позывные „Лузитании“), Идите немедленно. Сильный крен. 10 миль югу мыса Кинсэйл». Этот сигнал был передан в зфир всего 4 раза — с остановкой динамо-машины подача электроэнергии в рубку прекратилась…

В суматохе при спуске первых двух шлюпок офицеры допустили непоправимую ошибку. Они не учли, что судно еще продолжает двигаться вперед по инерции, и как только шлюпки коснулись воды, их развернуло, с силой ударило о стальной борт лайнера и опрокинуло. Большая часть людей, находившихся в них, оказалась в воде…

Крен быстро увеличивался. Через семь минут после попадания торпеды он достиг 30 градусов. Из-за этого шлюпки левого борта завалились на палубу и их невозможно было передвинуть и опустить на шлюп-балках на воду. Посадка с нижних палуб в шлюпки правого борта практически была исключена: шлюпки висели на талях отвесно, а с увеличивающимся креном нижняя часть правого борта уходила от них все дальше и дальше…

Спуск 20 оставшихся шлюпок на воду был невозможен. 26 складных шлюпок были также бесполезны — на их подготовку к спуску требовалось не менее получаса. Спасательных деревянных плотов, которые можно было бы просто сбросить в воду, на «Лузитании» не было. Из 2400 спасательных нагрудников пассажирам было роздано не более 500, команда сама толком не знала, где они хранились. Все это не могло не вызвать паники среди почти 2000 человек, находившихся на борту «Лузитании» в момент гибели. Вот что писал в своем отчете о последних минутах этого парохода сам командир «U-20» Швигер: