Испачканные в пепле люди бросали на нее презрительные взгляды, некоторые из них пытались преградить дорогу, но она обходила их. Боялась, что кто-нибудь ударит её, поэтому шарахалась от каждого незнакомца. Мора знала: впереди ждет смерть. Порой из толпы кто-то выкрикивал её имя, она оборачивалась, искала в сотнях лиц знакомое и не находила. Старик Флавий скрылся в человеческой массе.

   Сражение между гигантским существом и Пепельным Человеком продолжалось. Вокруг них по-прежнему крутились ветряные смерчи, в которых извивались горбатые чудовища, а из небес вырывались алые молнии. Снег под ногами странной парочки давно растаял и превратился в кровавую кашицу. Мора смотрела в небо, пытаясь разглядеть дагулов, но никого не видела. Видимо, боги покинули ледяную пустыню. Но тогда кто сейчас сражался?

   - Мора, не иди к ним.

   Она вздрогнула, остановилась. Из толпы появился мальчик: острые глаза с красными угольками вместо зрачков внимательно смотрели за ней.

   - Тит, разве ты не должен быть дома? - спросила Мора. Брови удивленно поползли вверх.

   Тот пожал худыми плечами, подошел ближе, коснулся ручкой до её пальцев и крепко сжал. Она ощутила неистовый жар, исходивший от него.

   - Ты весь горишь.

   - Не ходи туда, - сказал мальчик, пропустив слова тетки мимо ушей. - Он злой.

   - Кто злой? - спросила Мора. - И где Карина? Почему она бросила тебя? И от чего у Прокола гладкое лицо?

   Тит часто-часто замотал головой.

   - Ты не о том думаешь, - сказал он. - Уходи отсюда. Тебе нельзя идти к гиганту. Я не пущу. Он растворит твою душу в хаосе!

   Мора опустилась на колени. В ноздри ударил смрад, к горлу подкатил тошнотворный комок. Она попыталась обнять мальчика, но тот выскользнул из её объятий, прошептал:

   - Мне с тобой нельзя! Уходи!

   - Но я устала!

   - Ты не найдешь у него покоя.

   Слезы потекли из глаз Тита, но, как только касались щек, с шипением превращались в сизый дымок, скручивающийся в кольца.

   - Почему ты в пепле? - не унималась Мора. - Что вообще происходит?

   Мальчик молча сделал несколько шагов назад, а затем скрылся в толпе.

   Тяжело вздохнув, Мора поднялась. После разговора с сыном сестры ей стало легче. Больше не тянуло к гиганту. Как она вообще могла подумать, что этот циклопичный урод сможет ей как-то помочь? Надо идти к горам, мелькнула тоскливая мысль. Маленький Тит прав: здесь ей не место.

   Дрожа от холода и все еще вздрагивая от грома, она повернулась спиной к битве гигантского существа и Пепельного Человека и быстрым шагом направилась в сторону гор. Ледяной ветер бил в спину, подталкивая ей в нужном направлении. Теперь лица окружающих её людей были радостными, а пламя в глазах не казалось опасным.

   Она возвращалась домой.

   Сознание вернулось тугой вспышкой боли. Дрожа от озноба, Мора открыла глаза и попыталась встать. Мир перед ней качался и тонул в красных звездах. Пришлось несколько бесконечно долгих секунд просто не шевелиться, дабы хоть немного облегчить муки. Прижав к груди перебинтованные руки, Мора огляделась. Она лежала на огромной кровати с балдахином, завешенным бирюзовыми занавесями. В нос шибали резкие запахи настойки умулуса и еще чего-то едкого.

   "Где я?"

   Память услужливо подкидывала образы нескольких прошедших дней: разговор с дедом, надругательство брата, подземные казематы, изнасилование солдатами Флавия, сломанные пальцы, ожоги и... Мора не помнила, как её спасли. После того, как отец ушел из камеры, солдаты долгие часы мучили её, затем в окошке двери появилось лицо болезненно худого парня, а потом она потеряла сознание. Следовательно, либо папа освободил её, либо это сделал кто-то другой. Мора вновь оглядела кровать: она точно была не в особняке Марциалов. В висках стрельнуло.

   Занавеси распахнулись, на краешек кровати присел плотный мужчина с обвисшими щеками. Непривычно добрые зеленые глаза смотрели на Мору приветливо, по-дружески, словно на обожаемую дочь. Черный линумный костюм выделялся золотыми нитями по линии швов.

   - Как хорошо, что ты очнулась, - сказал незнакомец.

   - Где я?

   - В доме Ноксов по приказу самого Безымянного Короля. Я твой лекарь. И зовут меня Сертором. Признаюсь, пришлось с тобой повозиться, чтобы вытащить из царства Юзона. Но богочеловек одарил тебя самой лучшей комнатой: когда-то здесь нежилась в постели Дуа.

   Мора непонимающе уставилась на лекаря, аккуратно села на кровати и подперла левой рукой подушками спину.

   - Как это нежилась? Почему в прошедшем времени?

   - Душа моя, ты спала десять дней и ничего не знаешь, что произошло в Юменте. Когда в Нижний Город спустился Безымянный Король, лжепророки подняли восстание. Лишь благодаря мудрости Владыки и храбрости палангаев удалость прогнать врага из города. Как не хотелось бы этого признавать, но высокородные прокураторы участвовали в заговоре вместе с вероотступниками. Готовься к плохой новости: астулы знати больше нет. Дуа Нокс, Акифа Дахма и Мартина Марциала отправили в Венерандум, их лишили земель, воинов, золотых талантов и детей.

   Лекарь взял графин с передвижного столика, налил воды в глиняную кружку и протянул Море. Она с благодарностью промочила горло и принялась дальше спрашивать Сертора:

   - А где мой брат? Почему Безымянный Король перенес меня в особняк Ноксов? И что значит "лишили детей"? Их убили? - Голос дрогнул. Несмотря на жестокость брата, отца и деда, Мора обожала маленьких сыновей Карины.

   Лекарь укоризненно покачал головой.

   - Тебе еще рано знать об этом, дитя. Ты не до конца восстановилась. Я не могу ничего сказать. Благодари за спасение претора-демортиууса Секста. Он и его люди вырвали тебя из лап воинов Флавия Марциала.

   - Ты должен мне сказать! - бросила Мора и содрогнулась от боли в пальцах на правой руке.

   Голос старого лекаря зазвучал грустно и размеренно:

   - Эти негодяи долго издевались над тобой. Но твой дух невероятно силен, раз после... такого надругательства не сошла с ума. Видимо, дагулам ты еще пригодишься. Ложись и отдыхай. Тебе нельзя нервничать, дитя. Скоро обо всем мы поговорим. Надеюсь, ты простишь старика за некоторые секреты.

   Сертор заговорщицки подмигнул ей.

   Мора закрыла глаза и снова провалилась в глубокий сон.

Глава шестая. Секст

   Юмента, астула старейшин, подземные казематы тюрьмы

   Шаги отдавались гулким эхом, бряцали чешуйки доспеха при ходьбе. Он не мог поверить, что в казематах стояла такая мертвая тишина: после нападения вероотступников старейшины приказали всем мастерам закрыться в здании школы и охранять несмышленышей и юных учеников. Пятеро псевдопалангаев после атаки на Безымянного Короля у площади собраний проникли в астулу и перерезали около двадцати мастеров. Горожане в приступе страха разворотили храм Юзона, Кулды и дагула Сира. Старейшина Корбулон с Секстом и тридцатью демортиуусами пришли на защиту слишком поздно: четверо выживших вероотступника сбежали.

   В углублениях каменных стен чадили сосуды с подожжённым маслом нуци, но дым от них был сладкий, от него кружилась голова. Секст свернул за угол, остановился перед массивной бронзовой дверью и тяжело вздохнул. Впервые за этот месяц у него появилось немного свободного времени. И он знал на что его потратить. Возможно, скоро вообще не удастся попасть в свои покои: Безымянный Король планировал выкурить лжепророков из своего логова.

   Тяжело скрипнул замок, Секст потянул на себя массивную дверь, на него повеяло смрадом и холодом, которые были ощутимы даже в коридоре казематов. Он вытащил из кармана плаща два жар-камня и бросил их во тьму камеры, пренебрегая запретом пользоваться ими в тюрьме. Ярко вспыхнул свет, озарив убогое помещение. В углу, забившись словно загнанный зверь, прятался заключенный. Узник обхватил слабые и высохшие, без сильных мышц ноги и хищно ухмыльнулся, увидев гостя.