На севере Англии, на границе Нортумберленда и Дургама находятся богатые свинцовые рудники Олстон-Мура. Данные об этой местности — отчёт, составленный членом комиссии Митчеллом в «Отчёте комиссии по обследованию детского труда», — почти полностью совпадают с данными о Корнуэлле. И здесь указывается на недостаток кислорода, на насыщенность воздуха штолен пылью, пороховым дымом, углекислотой и сернистыми газами. Вследствие этого рудокопы здесь, как и в Корнуэлле, низкорослы и начиная с 30 лет почти все страдают лёгочными болезнями, которые в конце концов, в особенности если больной, как это почти всегда и бывает, продолжает работать, переходят в настоящую чахотку, значительно снижая среднюю продолжительность жизни этих людей. Если рудокопы этой местности живут несколько дольше рудокопов корнуэллских, то это объясняется тем, что они начинают работать в шахтах лишь с 19 лет, тогда как в Корнуэлле, как мы видели, работать начинают уже с 12 лет. Но и здесь, по показаниям врачей, большинство умирает между 40 и 50 годами. Из 79 рудокопов, смерть которых была занесена в официальные регистры округа, 37 человек умерло от чахотки и 6 от астмы, причём средняя продолжительность жизни у них исчислялась в 45 лет. В окрестных населённых пунктах: Аллендейле, Станхопе и Мидлтоне средняя продолжительность жизни исчислялась в 49, 48 и 47 лет, а смертность от лёгочных болезней составляла соответственно 48, 54 и 56 процентов общей смертности. Необходимо при этом иметь в виду, что все эти показания относятся только к рудокопам, впервые спустившимся в шахты не раньше девятнадцатилетнего возраста. Сравним с этим так называемые шведские таблицы — подробные таблицы смертности, относящиеся ко всему населению Швеции, — которые в Англии признаются самым правильным по сей день масштабом средней продолжительности жизни британского рабочего класса. Согласно этим таблицам, средняя продолжительность жизни мужчины, если он дожил до девятнадцатилетнего возраста, составляет 57¹/₂ лет, следовательно труд рудокопов в Северной Англии сокращает их жизнь в среднем на десять лет. Но не надо забывать, что шведские таблицы считаются масштабом средней продолжительности жизни рабочих, т. е. жизни в неблагоприятных условиях существования пролетариата, следовательно в них дана продолжительность жизни ниже нормальной. — В этой местности мы находим те же ночлежные дома и углы, с которыми мы уже познакомились в больших городах, и здесь они не менее грязны, отвратительны и тесны. Митчелл посетил комнату в 18 футов длины и 15 футов ширины, в которой ютились 42 взрослых мужчины и 14 мальчиков, всего 56 человек, на 14 койках, расположенных одна над другой в два ряда, как на корабле. Не было никаких отверстий для проветривания; хотя последние три ночи в этой комнате никто не ночевал, запах и духота были такие, что Митчелл не смог оставаться в ней ни одной минуты. Каково же должно быть, когда туда в жаркую летнюю ночь набивается 56 человек! И это не трюм американского невольничьего корабля, а жилище «свободнорождённых британцев»!

Перейдём теперь к важнейшим отраслям английской горной промышленности — к железным рудникам и каменноугольным коням, которые «Отчёт комиссии по обследованию детского труда» рассматривает вместе и притом очень подробно, как этого и требует важность предмета. Почти вся первая часть этого отчёта касается положения рабочих, занятых в этих двух отраслях. Подробное описание положения промышленных рабочих, данное мной выше, позволяет мне быть здесь настолько кратким, насколько этого требуют размеры настоящей книги.

В каменноугольных копях и железных рудниках, которые разрабатываются примерно одинаковым образом, применяется труд детей 4, 5, 7 лет, но большей частью старше 8 лет. Они используются для перетаскивания добытой руды или угля с места добычи к конной дороге или в главную шахту, а также для того, чтобы открывать и закрывать ведущие из одной части шахты в другую двери, пропуская рабочих и груз. Для наблюдения за этими дверями используются большей частью самые маленькие дети, которые таким образом вынуждены одиноко просиживать 12 часов в день в темноте, в тесном, большей частью сыром проходе, не имея даже достаточно работы, чтобы спастись от отупляющей скуки ничегонеделания. Зато перетаскивание угля и железной руды — очень тяжёлый труд, потому что довольно большие ящики без колёс, наполненные породой, приходится тащить волоком по неровному полу штолен, часто по сырой глине или по воде, по крутым подъёмам и проходам, иногда столь тесным, что рабочим приходится пробираться по ним ползком. Поэтому для этой тяжёлой работы используются дети постарше и девочки-подростки. Смотря по обстоятельствам, на каждый ящик для руды приходится один взрослый рабочий или двое детей, из которых один тащит, а другой сзади подталкивает. Зарубка руды, которой занимаются взрослые мужчины и более крепкие юноши 16 лет и старше, является тоже очень утомительной работой. — Обычно рабочее время длится 11–12 часов, часто работают дольше, а в Шотландии работают и по 14 часов. Очень часто работают двойное время, так что все рабочие проводят под землёй 24, а нередко и 36 рабочих часов подряд. Определённых перерывов для еды по большей части нет, так что рабочие едят, когда проголодаются и смогут урвать свободную минуту.

С внешней стороны положение рудокопов в общем изображается как довольно благополучное, а заработная плата их считается даже высокой по сравнению с заработной платой окружающих сельскохозяйственных рабочих (которые просто голодают). Исключение составляют некоторые части Шотландии и каменноугольный район Ирландии, где царит большая нужда. Нам ещё представится случай вернуться к этой оценке положения рудокопов, данной, впрочем, лишь сравнительно с положением беднейшего класса всей Англии. Теперь же мы рассмотрим вредные последствия, вытекающие из современного способа эксплуатации копей и рудников, и предоставим судить читателю, может ли какая бы то ни было денежная компенсация вознаградить рабочего за такие страдания.

Дети и подростки, занятые перетаскиванием угля и железной руды, все жалуются на большую усталость. Даже в тех промышленных заведениях, где царит самая бессовестная эксплуатация, мы не встречаем такого всеобщего и такого крайнего истощения. Многочисленные примеры этого приведены на каждой странице отчёта. Очень часто случается, что дети, вернувшись домой, падают на каменный пол у очага и тотчас же засыпают, что они даже не в состоянии что-нибудь съесть, и родители должны их сонных умывать и укладывать в постель. Часто дети от усталости падают и засыпают по дороге, и родителям приходится разыскивать их глубокой ночью и сонных приводить домой. Обычным, по-видимому, является то, что по воскресеньям эти дети значительную часть дня проводят в постели, чтобы хоть несколько отдохнуть от работы за неделю; церковь и школу посещают лишь немногие дети, да и на тех учителя жалуются, что, при всём своём желании учиться, они всё время находятся в сонливом состоянии и очень тупы. Так же обстоит дело с девушками и женщинами. Их самым жестоким образом заставляют работать через силу. — Эта усталость, почти всегда доведённая до крайне болезненного состояния, не остаётся без влияния на организм рабочих. Первым следствием такого чрезмерного труда является неравномерное развитие мышц, а именно бывают чересчур развиты мышцы рук и ног, спины, плеч и груди, которые главным образом напрягаются при волочении и подталкивании грузов, между тем как остальные части тела вследствие недостатка питания плохо развиты. Прежде всего задерживается и рано прекращается рост: почти все рудокопы малорослые, за исключением рудокопов Уорикшира и Лестершира, которые работают в особых, более благоприятных условиях. Затем очень задерживается, как у мальчиков, так и у девочек, наступление половой зрелости; у первых она часто задерживается до 18 лет. Член комиссии Саймонс встретил даже одного 19-летнего юношу, который, за исключением зубов, был в общем физически развит не более, чем мальчик 11–12 лет. Это удлинение периода детства есть в сущности не что иное, как результат задержанного развития, которое неминуемо сказывается впоследствии. При таких условиях и при таком ослаблении организма искривление ног, вогнутые колени, вывернутые ступни, искривление позвоночника и другие уродства являются наиболее распространённым последствием неестественного положения, почти всегда принимаемого телом во время работы; эти уродства составляют столь частое явление, что в Йоркшире и Ланкашире, как и в Нортумберленде и Дургаме, многие, в том числе и врачи, утверждают, что рудокопа всегда можно у знать среди сотни других рабочих по его сложению. Женщины, по-видимому, особенно страдают от этой работы; сложение их редко бывает вполне нормальным, вернее — почти никогда не бывает таким. В отчёте приведены также многие доказательства того, что работа в рудниках и копях вызывает у женщин ненормальности в строении таза, влекущие за собой тяжёлые роды, часто даже кончающиеся смертью. Кроме уродств такого рода, углекопы страдают от целого ряда специальных заболеваний, которым подвержены и другие горнорабочие и которые легко объясняются особенностями их труда. В первую очередь они страдают от болезней желудка: аппетит исчезает, в большинстве случаев появляются боли в животе, тошнота и рвота, а также сильная жажда, которую приходится утолять грязной, часто тепловатой водой рудника. Деятельность пищеварительных органов нарушается, что способствует и другим заболеваниям. По свидетельству многих, углекопы часто страдают также такими болезнями сердца, как гипертрофия, воспалительное состояние сердца и сердечной сумки, сокращение входа в желудочки сердца и в аорту, что легко объясняется чрезмерным трудом. Грыжа тоже почти общее явление и представляет собой прямое последствие чрезмерного напряжения мышц. Отчасти по той же причине, отчасти вследствие дурного, насыщенного пылью, углекислотой и рудничным газом воздуха — чего здесь легко было бы избежать — в шахтах возникает множество мучительных и опасных лёгочных болезней, в особенности астма, которая появляется у большинства углекопов в некоторых округах на сороковом году жизни, а в других округах даже на тридцатом году и очень быстро приводит к потере работоспособности. У тех, кто работает в сырых штольнях, удушье начинается, конечно, гораздо раньше; в некоторых местностях Шотландии оно появляется у рабочих между 20 и 30 годами, в возрасте, когда больные лёгкие особенно восприимчивы ко всем воспалительным и лихорадочным процессам. Очень своеобразной болезнью этих рабочих является так называемая чёрная мокрота (black spittle), вызываемая проникновением мелкой угольной пыли во все части лёгкого; эта болезнь выражается в общей слабости, в головных болях, в удушье и выделении чёрной, густой мокроты. В некоторых местностях эта болезнь протекает легко, в других, в особенности в Шотландии, она совершенно неизлечима; здесь кроме упомянутых симптомов этой болезни, проявляющихся в усиленной форме, наблюдается ещё короткое свистящее дыхание, частый пульс (свыше 100 ударов в минуту) и прерывистый кашель; больной всё больше худеет и слабеет и скоро теряет трудоспособность. В Шотландии эта болезнь всегда бывает смертельной. Д-р Мак-Келар в Пенкейтленде, Ист-Лотиан, свидетельствует, что во всех копях с хорошей вентиляцией болезнь эта вовсе не встречается, между тем как рабочие, переходящие из хорошо вентилируемых копей в копи с плохой вентиляцией, очень часто заболевают ею. Таким образом, вина за то, что эта болезнь вообще существует, падает на жадных до прибыли шахтовладельцев, пренебрегающих устройством хорошей вентиляции. Ревматизм является тоже болезнью всех углекопов, за исключением углекопов Уорикшира и Лестершира, и большей частью вызван пребыванием в сырых шахтах. — В результате всех этих заболеваний углекопы во всех без исключения округах рано стареют и уже после 40 лет — в одних округах несколько раньше, в других несколько позже — становятся неработоспособными. Весьма редко случается, чтобы углекоп мог продолжать заниматься своим делом в 45-или 50-летнем возрасте. По всеобщему свидетельству к 40 годам для рабочего этой отрасли труда наступает старость. Это относится к тем, кто откалывает уголь; грузчики, которым постоянно приходится поднимать тяжёлые глыбы угля при загрузке бадьи, старятся уже в 28–30 лет, так что в каменноугольных округах существует даже поговорка: грузчик делается стариком, не успев стать молодым человеком. Само собой понятно, что такая ранняя старость углекопов влечёт за собой и раннюю смерть, и потому 60-летние старики встречаются среди них крайне редко; даже в Южном Стаффордшире, где копи сравнительно гораздо более благоустроены, лишь немногие доживают до шестого десятка. — При такой преждевременной старости рабочих вполне естественно, что и здесь, как на фабриках, безработные родители очень часто находятся на иждивении своих детей, иногда ещё очень юных. — Подводя ещё раз в кратких словах итог тем последствиям, которые влечёт за собой работа в каменноугольных копях, можно присоединиться к словам одного из членов комиссии, д-ра Саутвуда Смита: вследствие удлинения периода детства, с одной стороны, и раннего наступления старости — с другой, значительно сокращается тот период жизни, в котором человек находится в полном расцвете своих сил, и вообще продолжительность жизни сокращается в результате ранней смерти. Всё это тоже надо поставить в счёт буржуазии!