Громко хлопнула дверь в правой кулисе – так Григорий Синявский предупреждал о своем появлении. Все подобрались, готовые к «бою». Жаклин спустилась в зал и, заметив Риту, направилась к ней. Григорий Сергеевич находился в приподнятом настроении, поэтому лишь слегка «куснул» некоторых своих подопечных и приступил к репетиции. Рита знала, что у труппы всего четыре месяца на то, чтобы выпустить спектакль, сроки жестко установлены инвесторами, поэтому график репетиций очень плотный. Сюжет «Камелота» строился на произведениях Томаса Мэллори, но в целом включал всего одну сюжетную линию, по которой король Артур представал объединителем Британии, великим и мудрым правителем, а Ланселот, его главный соратник и друг, являлся выразителем мнения простого народа. Несмотря на возражения французского автора, работавшего над сценарием шоу, решено было ввести любовную линию между женой короля Гвиневрой и Ланселотом. Таким образом, роль Байрамова расширилась, и он фактически стал главным действующим лицом представления. Партию Артура, значительно урезанную Синявским, исполнял Дмитрий Строганов, роль королевы отводилась молодой приме. Масштабность проекта представлялась невероятной: костюмы шил знаменитый московский модельер Никита Волков, декорации заказали в Японии. Кроме того, предполагалось широко использовать компьютерную и световую технику. Но ключевым звеном оставались исполнители и Григорий Синявский, которому предстояло сделать из проекта долгоиграющий хит. В процессе ему пришла идея использовать в шоу элементы риверданса, самым ярким исполнителем которого считается американец ирландского происхождения Майкл Флэтли. Сегодня как раз репетировалась сцена с ривердансом. Ланселот танцует с королевой и крестьянами на сельском празднике, а Артур, подогреваемый недругами рыцаря, сгорает от ревности. По сюжету крестьянские девушки пытаются заставить Ланселота потанцевать с ними, он соглашается. Потом к ним присоединяется королева, но король упорно отказывается от приглашения. В конце концов Гвиневре удается увлечь короля танцем. Он на короткое время забывает о нашептываниях врагов и возвращает свое расположение Ланселоту.

Музыка, использованная в отрывке, нравилась Рите: она навевала мысли о зеленых полях и пастбищах, о спокойной и размеренной сельской жизни и в то же время была заразительно веселой и жизнерадостной. Начинали танец две девушки, по ходу к ним присоединялись группами еще несколько, после чего вступали мужчины. В ривердансе главным элементом являются движения ног, набор сложных элементов, направленных на нижнюю часть тела, тогда как верхняя должна оставаться неподвижной.

Рита любила наблюдать за отцом в процессе работы, особенно в минуты его хорошего настроения и вдохновения. Он выглядел увлеченным, четко очерчивал движения и комментировал каждый жест, расставляя акценты, ведь в искусстве, лишенном слов, пластика является единственным выразителем чувств и эмоций. В такие моменты Синявский не был отцом, на которого она могла обижаться или злиться. Он был создателем волшебства, и вся труппа казалась единым организмом, который беспрекословно подчинялся каждому импульсу своего «мозга» – Григория Синявского.

Что-то не получалось, и Рита видела, что отец начинает закипать. Он несколько раз прерывал танец в момент вступления Байрамова. Рита не могла понять, что не устраивает Григория Сергеевича, и внимательно наблюдала за движениями Игоря, в особенности за тем, как он орудует травмированной ногой, но ничего не замечала. Ей казалось, что все идеально, а поддержки – просто колоссальны по исполнительскому мастерству. Так же думала и сидящая рядом Жаклин, но балетмейстер рвал и метал.

– Что, черт возьми, у тебя с ногами? – вопрошал он, ударяя Игоря носком по лодыжке. – Ты словно на костылях! Если не готов танцевать, так и скажи!

Рита видела, как заходили желваки у Байрамова, как вся его стройная жилистая фигура напряглась, словно он вот-вот бросится на отца. Но Игорь ничего не сделал и даже не сказал, лишь сжал зубы и продолжил выполнять требования. Напряжение постепенно спало. Рита не знала, сколько времени зачарованно наблюдала за происходящим, но, случайно взглянув на часы, спохватилась: ей давно надо быть в конторе! Правда, никто ничего не скажет, ведь она сама себе хозяйка. Несколько лет назад шесть женщин-адвокатов решили объединиться в одно агентство, и Рита оказалась в их числе. Они наработали базу данных и специализировались в различных областях права. Нельзя сказать, что жировали, но на кусок хлеба с маслом зарабатывали. Так что Рита могла позволить себе опоздать.

Вечером отец позвонил часов в восемь и попросил заехать в театр. Рита удивилась: почему не обсудить дела дома? Идя по коридору к отцовскому кабинету, она услышала крики:

– Напрасно ты считаешь себя незаменимым! – гремел голос Синявского. – Да, я настаивал на твоем участии, но если начнешь мне разваливать труппу, то я вышвырну тебя вон! Вернешься к своим «балеринам» в стрингах, которые только и умеют, что сиськами перед богатыми мужиками трясти! Если повезет, найдешь себе спонсоршу с толстым задом! До твоего появления ребята и слова мне не говорили, просто делали свою работу, а теперь, вишь, огрызаются – как же, такой пример перед глазами… Так вот что я тебе скажу: может, восемь лет назад ты и представлял из себя что-то, но сейчас ты – ноль без палочки. Я хотел наладить отношения, думал, поймешь и умеришь спесь, но нет, – мы такие гордые, нам палец в рот не клади! Не забывай, где бы ты был, если бы не я!

– А ты не забывай, где бы ты был без меня! – услышала она голос Байрамова, походящий на шипение разозленной змеи. – Не смей повышать на меня голос в присутствии остальных, я не твой лакей! Хотел успокоить больную совесть, пригласив меня, но не желаешь признать, что это ты нуждаешься во мне, а не наоборот! Я не позволю снова разрушить мою жизнь, так и знай. Можешь измываться над другими, а я не твой мальчик для битья. Мне есть что рассказать, если ты меня вынудишь!

Хлопнула дверь, и спустя несколько мгновений мимо Риты пронесся Байрамов. Она вжалась в стену, и в темноте коридора он ее не заметил. Никто не смел так разговаривать с Григорием Синявским. Она не могла прийти в себя: о чем, собственно, шла речь? Какие такие тайны связывают отца и Игоря?

Она выждала несколько минут и лишь потом вошла в кабинет: отец не должен заподозрить, что она стала свидетелем их с Байрамовым разговора. Если, конечно, можно назвать разговором эту отвратительную ссору! Григорий Сергеевич сидел за столом, курил свою любимую сандаловую трубку и казался скорее задумчивым, нежели рассерженным.

– Есть работка для тебя, – сказал он, не тратя времени на приветствия. – Я еще раз внимательно прочел контракт – в той части, где говорится о сроках. Мне кажется, тут можно что-то сделать, как считаешь?

Сроки?! Неужели отец для этого заставил ее тащиться через весь город, неужели нельзя было подождать до дома? Но, как обычно, Рита не стала спорить и послушно уселась за отцовский стол. Сам отец отошел, чтобы отрегулировать температуру электрического камина, занимавшего почти всю стену. Рабочая часть была небольшой, но портал представлял собой тяжелую мраморную громаду, которую Синявский в свое время специально заказывал в Италии. Рита с трудом заставила себя отвести взгляд от искусственных язычков пламени, весело пляшущих за стеклом, и погрузилась в чтение.

В течение последующих месяцев все вроде бы устаканилось. Между Байрамовым и Синявским время от времени происходили стычки, к которым постепенно все настолько привыкли, что начинали удивляться, когда несколько дней подряд эти двое не собачились. Несмотря на постоянное недовольство директора театра, уже сейчас стало видно, насколько феерическим обещает быть шоу, насколько артисты преуспели в своем мастерстве и сплотились в желании сотворить на сцене чудо. Рита старалась без надобности не посещать репетиции, так как это грозило встречами с Игорем. Не то чтобы это было ей неприятно, но она с некоторых пор начала замечать, что Жаклин проявляет к Байрамову повышенный интерес. Когда Рита случайно заставала парочку мирно беседующей в перерыве или смотрела им вслед, когда они, держась за руки, выходили из театра, ей хотелось догнать Байрамова и вцепиться в его красивую холеную физиономию ногтями. Она отлично сознавала, что испытывает банальную ревность, но ничего не могла с этим поделать.