«Захлопали зенитки «Беспощадного». Корабль начинает маневрировать, уклоняясь от прямого попадания. Один против двадцати одного. Мы смело вступаем в бой с авиацией противника. На помощь подоспел один истребитель. Один! Но какие чудеса храбрости показывал летчик. Без страха врезался он в гущу вражеских самолётов, не давая им удержаться на боевом курсе. Но, увы, силы далеко не равны. Бомбы летят на нас с трех направлений одновременно. Корабль описывает восьмерки и зигзаги. На палубе кромешный ад, а матросы продолжают отважно работать на боевых постах… Вот, прорвавшись сквозь заградительный огонь, над кораблем вражеский самолёт… Эсминец вздрогнул всем корпусом… Одна бомба попала в полуклюз, другая взорвалась у самого форштевня, нарушена прочность носовой части корабля, повреждены почти все помещения, расположенные на носу»[86]. «Беспощадный» получил серьезные повреждения, но все же сумел задним ходом, весь окутанный дымом, дойти до Одесского порта.

А корабли, оставшиеся в строю, продолжали вести огонь по противнику.

В течение всего дня авиация поддерживала наступление наших войск. С 16.15 до 18.50 девять истребителей И-6 и один Ил-2 штурмовали живую силу и пулемётные гнезда противника в лощине западнее Александровки. За трое последних суток летчики OOP совершили более 150 вылетов и только в воздушных боях уничтожили 12 вражеских самолётов.

При активной поддержке огня корабельной артиллерии, бомбардировочной и штурмовой авиации части Восточного сектора к исходу дня выполнили поставленную задачу. 421-я и 157-я дивизии заняли населенные пункты Фонтанку, Шевченко, Ильичевку, Гильдендорф, Вапнярку, Александровку и установили между собой непосредственную связь. Части 421-й стрелковой дивизии вступили в контакт с подразделениями 3-го полка морской пехоты.

С наступлением темноты наши части прекратили преследование противника и стали закрепляться на достигнутых рубежах.

В результате контрудара, проведенного Приморской армией во взаимодействии с морским десантом, кораблями и авиацией Черноморского флота, войскам левого фланга 4-й румынской армии было нанесено серьезное поражение. Враг был отброшен на 5–8 километров к северу от побережья. Он потерял до 6000 солдат и офицеров, из них около 2000 убитыми, несколько сот человек сдались в плен. Были разгромлены незадолго до этого пополненные 13-я и 15-я пехотные дивизии, причём 13-я дивизия понесла такие потери, что в дальнейших боевых действиях под Одессой практически не участвовала. Наши войска захватили большие трофеи, в том числе 39 орудий разных калибров, включая тяжелые, обстреливавшие город и порт, 127 пулемётов, 15 миномётов, 1100 винтовок и автоматов, 13500 мин и ручных гранат, 3000 снарядов, много винтовочных патронов, военного снаряжения.

Значение контрудара не исчерпывалось разгромом двух вражеских дивизий и захватом больших трофеев. Продвижение частей Восточного сектора на север увеличило территорию Одесского плацдарма примерно на 120 квадратных километров и лишило противника возможности вести отсюда артиллерийский обстрел города и порта. Успех контрудара сыграл огромную роль в укреплении боеспособности частей Приморской армии и еще больше поднял боевой дух героических защитников Одессы.

В связи с тем, что в Западном и Южном секторах противник 22 сентября пытался, в свою очередь, наступать, командование OOP прекратило наступление в Восточном секторе. Войскам сектора было передано боевое распоряжение, указывавшее новую линию обороны. Она начиналась на восточной стороне Большого Аджалыкского лимана за Новой Дофиновкой и проходила затем севернее освобожденных Александровки и Гильдендорфа. Частям 157-й стрелковой дивизии, за исключением 716-го стрелкового полка, остававшегося в оперативном подчинении командира 421-й дивизии, было приказано начать с утра 23 сентября переброску в район Нерубайского и Усатово, чтобы затем занять новые рубежи в Западном секторе. 3-й полк морской пехоты, в командование которым вступил подполковник В. Н. Затылкин, поступал в распоряжение командира 421-й дивизии. Ночь ушла на перегруппировку сил и смену частей.

Войска Одесского оборонительного района начали подготовку к обороне города в зимних условиях. В ночь с 22 на 23 сентября 1941 года вопрос о подготовке к зиме обсуждался на заседании Военного совета оборонительного района. Было решено начать строительство отапливаемых землянок для жилья и хозяйственно-бытовых нужд. Общее руководство строительством возлагалось на генерал-майора А. Ф. Хренова, а техническое — на полковника Г. П. Кедринского. Обеспечение необходимым инвентарем, а также котлами, печками, банями, лампами, фонарями, свечами вменялось в обязанность начальнику тыла Приморской армии генерал-майору Т. К. Коломийцу.

Из Новороссийска в Одессу прибыл теплоход «Василий Чапаев», доставивший дивизион гвардейских миномётов 8-го миномётного полка под командованием старшего лейтенанта П. С. Небоженко, имевший 8 боевых машин PC. Это было новое, тогда в Одессе никому не знакомое грозное оружие — будущие знаменитые «катюши». Дивизион поступил в армейский резерв. Выделение одного из немногих в то время подразделений гвардейских миномётов для OOP лишний раз подтверждало то значение, какое придавала Ставка обороне Одессы.

Пароход «Курск» доставил в Одессу около двух тысяч бойцов и командиров для пополнения частей оборонительного района, а также вооружение и боеприпасы. В пути его атаковали вражеские бомбардировщики, которые обрушили на слабо защищенное судно сильные бомбовые удары. «Курск», умело маневрируя, уклонился от прямого попадания и огнём своих пулемётов сбил один фашистский самолёт.

На переходе за Тендровской косой вражеская авиация перехватила буксирный катер «Тайфун». За время обороны Одессы это судно совершило несколько рейсов в осажденный город, откуда отбуксировало в другие порты Черноморско-Азовского бассейна 4000-тонный плавучий док с 27 паровозами, 6000-тонный железобетонный док, две груженые наливные баржи. Рейс 22 сентября оказался для буксира последним. «Тайфун» погиб от прямого попадания трех авиабомб.

Бюро Одесского обкома КП(б)У приняло постановление об упорядочении катакомб и подвалов, где от артиллерийского обстрела и воздушных бомбардировок укрывались многие жители Одессы. Обком обязал секретарей райкомов партии и председателей исполкомов районных Советов депутатов трудящихся до 27 сентября обеспечить электрификацию подземелий, оборудование вентиляции, укрепление сводов, расширение проходов. В катакомбы были назначены коменданты и агитаторы из числа коммунистов, комсомольцев, депутатов Советов.

Одновременно в катакомбах создавалась материально-техническая база для партийного подполья и партизанских отрядов на случай оставления Одессы нашими войсками. Пригородный райком КП(б)У, например, организовал склады оружия и продовольствия, библиотеку.

23 сентября, вторник.

Военный совет OOP в приказе по войскам оборонительного района объявил благодарность всему личному составу частей и кораблей, участвовавших в операции 22 сентября, предложил командирам и военкомам представить особо отличившихся к правительственным наградам и призвал защитников Одессы к мужеству и стойкости.

В Восточном секторе наши войска закреплялись на достигнутых накануне рубежах. Командование 421-й дивизии получило приказ, укрепив новые позиции, ни при каких условиях не отдавать их врагу. К утру 23 сентября 3-й полк морской пехоты был включен в состав 421-й стрелковой дивизии.

В Западном секторе противник силой до пехотного полка пытался наступать на стыке 161-го и 90-го стрелковых полков. Части 95-й дивизии, пополненные новыми маршевыми ротами, контратаковали неприятеля и отбросили его.

В Южном секторе наши части, отражая атаки противника в районе Дальника, удерживали прежний рубеж обороны.

Большую поддержку пехоте оказывали 411, 39-я и 1-я батареи береговой обороны.

Летчики 69-го авиационного полка за день совершили 94 самолётовылета, вели разведку, штурмовали пехоту и конницу врага, прикрывали наши бомбардировщики.