нец хорезмшахов — отца и сына?!

—

Великий хорезмшах действительно умер на остро¬

ве среди прокаженных. Но такова была, значит, воля ал¬

лаха, может быть, это было наказание хорезмшаху за все

его земные грехи, дабы пройти через скверну, очиститься

от грехов и вознестись к престолу аллаха, где вечное сия¬

ние и вечные радости.

—

Ха! Наверно, аллах хочет, чтобы и я, вслед за от¬

цом, сбежал на пустынный остров, питался там хлебом из

рук прокаженных и заживо превратился в гнилое мясо.—

Султан вдруг что было силы ударил кулаком по столу.—

Аллах несправедлив, слеп и жесток. Я не хочу, я пе пой¬

ду на остров в Каспийское море, я не хочу к прока¬

женным, я не хочу...— Султан сгреб Несеви за ворот¬

ник, но тут же отпустил, оттолкнул ногой стул, опро¬

кинул стол с вином и яствами, сам свалился на пол

и захрапел.

В это время у входа в шатер послышалась какая-то

возня. Несеви высунулся из шатра. Мамелюки — тело¬

хранители султана — деря^али за руки поэта Торели. Один

упирал схваченному в грудь острое копье, другие ремен¬

ной веревкой вязали руки. У ног Торели валялся обна¬

женный кинжал. Турман пытался вырваться, но попытки

его были беспомощны и жалки. Несеви сразу понял, что

произошло, и поглядел на своего пленника не то с презре¬

нием, не то с жалостью.

—

Ведите его за мной,— приказал Несеви мамелюкам

и пошел вперед.

Дойдя до шатра Торели, он снова приказал:

—

Развяжите его.— Мамелюки беспрекословно пови¬

новались,— а теперь идите и охраняйте султана.

Когда мамелюки ушли, Торели и Несеви вошли в ша¬

тер. Торели отводил глаза от глаз Несеви, смотрел в сто¬

рону. То ли ему было стыдно, что он решился на такой

поступок, то ли ему стыдно было, что он не сумел его ис¬

полнить. Не хватило ловкости либо мужества.

В шатре Несеви сел, а Торели остался стоять. Несеви

говорил:

—

Я тебя спас от смерти, это верно. Но помиловал те¬

бя по моей просьбе султан. Сейчас ты догнивал бы там, у

Гарнисских скал, со всеми вместе. И вот как ты нас от¬

благодарил.

625

Торели все ниже, словно провинившийся ребенок,

опускал голову.

—

Я мог бы ждать подобной неблагодарности от како¬

го-нибудь простолюдина, от бесчувственного скота, но

ты, придворный поэт и рыцарь, решился поднять руку на

султана, даровавшего тебе свет солнца и звезд.

Торели молчал.

—

Не так уж плохо поставлено дело при дворе султа¬

на, чтобы всякий прохожий, кто только пожелает, а тем

более его пленник мог бы походя зарубить его. Но ты,

поднимая руку иа султана, поднял ее и на меня. Потому

что я взял тебя на поруки, твоя вина легла бы иа меня

еще большей виной. Убивая султана, ты одновременно

погубил бы и меня, не говоря уж о себе самом.

—

Перед вами я виноват, господин мой. Но любовь к

родной Грузии и долг патриота... Эти обязанности превы¬

ше всех. Вот почему я решился взяться за оружие и под¬

нять его на султана.

—

Долг перед родиной... Тогда не надо было служить

мне верой и правдой столько лет. Вон монгол сам воткнул

себе копье в живот, как только узнал, что великий вождь

Чингисхан скончался. Да и чем бы ты теперь услужил

Грузии, убив Джелал-эд-Дина?

—

Вы же сами говорили, что Джелал-эд-Дин — злая

судьба Грузии, ее рок и что султан не отступится от мо¬

ей страны, пока не разорит ее до конца и пока не истребит

весь народ до последнего грузина.

—

Вы виноваты сами. Все ваши беды от вашей не¬

дальновидности, от вашего безрассудства. Если бы вы бы¬

ли умнее, вы избежали бы войны с хорезмийцами, вы

снабдили бы султана золотом и войсками и мы вместе с

вами, плечом к плечу, воевали бы с нашим общим вра¬

гом — с монголами. Теперь монголы надвинулись, и, если

бы ваша страна была вовсе ие тронутой Джелал-эд-Ди-

ном, все равно она была бы сокрушена и разорена монго¬

лами. Против них ли вам устоять?

—

Монголы когда-то еще придут, а Джелал-эд-Дип

терзает мою страну сегодня. И долг каждого грузина унич¬

тожить тирана и спасти народ.

—

Потому вы и страдаете, что не хотите видеть даль¬

ше одного дня. Если бы вы по-настоящему заботились о

благе своей страны, то должны были бы понять, что на¬

шествие Джелал-эд-Дииа — есть мгновение, мимолетная

626

тень по сравнению с той долгой и непроглядной ночью,

которая надвигается в виде монголов. Джелал-эд-Дин —

волна, которая перекатилась через вас и отхлынула снова.

Монголы же — океан, которому нет конца ни вглубь, ни

вширь, ни во веки веков.

—

Может быть, все будет так, как говорите вы. Но все

же только господь знает, что будет завтра. А мой народ

страдает сегодня, и мой долг был избавить Грузию от ти¬

рана, терзающего ее-

—

Долго же ты собирался... герой. Завтра наши голо¬

вы отрубят вместе. Я думал, ты хоть пожалеешь, что так

получилось, раскаешься, ибо я ни в чем не виноват, по¬

просишь прощения. Да, видно, нет на земле человека, ко¬

торый заплатил бы за добро добром. Ну да ладно. Пусть

исполнится воля аллаха и приговор судьбы.— Несеви

встал и, не глядя больше на Торели, как будто его уже не

было, вышел из шатра.

Шатер окружила усиленная стража, состоящая из

мамелюков Джелал-эд-Дина...

Торели задумался, вспомнил, как все произошло.

Он не знал, почему хорезмийцы метнулись снова на

север. Он думал, что они затеяли новый набег на Грузию.

Трудно было точно представить себе, где сейчас находит¬

ся лагерь хорезмийцев, Но Торели чувствовал, что Грузия

где-то совсем близко, и если бы удалось бежать и преду¬

предить соотечественников и рассказать им, что Джелал-

эд-Дин ие тот, что был раньше, и справиться с ним не так

уж трудно... Кто знает, может быть, тогда снова привелось

бы встретиться Торели с ненавистными хорезмийцами, но

только по-другому, не пленником, живущим тише воды,

ниже травы, но свободным воином иа боевом коне с ме¬

чом в руках, в боевом грузинском строю.

Когда как следует стемнело, Торели немного отодви¬

нул полу шатра и увидел, что стражи поблизости нет. Не

зная еще, что будет дальше, пленник сунул себе за пазуху^

кинжал, оставшийся от того времени, когда ходили каз¬

нить Шереф-эль-Молка. Несеви тогда был так обрадован

удачным завершением столь неприятного поручения, что

не обратил внимания на недостачу кинжала, и Торели

припрятал его на всякий случай. Теперь, сунув этот кин¬

жал за пазуху, Торели выскользнул из шатра. Ночь была

такая, когда ничего ие видно в двух шагах. Странно, что

около шатров не было стражи.

627

Вдруг по^ДШась тень человека. Торели припал к шат¬

ру и обнажил свое оружие. Тень поравнялась с Торели,

и он узнал султана. Джелал-эд-Дин шел напевая, как вид¬

но, пьяный. Остановился, махнул рукой на телохраните¬

лей, бесшумно передвигавшихся следом.

—

Убирайтесь прочь, оставьте меня в покое. Всюду

тащутся по пятам, надоели!

Тени телохранителей согнулись до земли и, отступив за¬

дом, растаяли в темноте. Султан пошел дальше. Торели, ви¬

дя, что телохранители отстали, тоже пошел вперед по сле¬

дам султана. Джелал-эд-Дин как будто почувствовал, что

за ним крадутся, убыстрил шаг и поспешно скрылся в шат¬

ре Несеви. Торели подкрался и пршшк ухом к стене шатра.

Кинжал по-прежнему был в руках. Конечно, Торели

ничего не стоило сейчас прыгнуть в шатер. Но он слушал

беседу Джелал-эд-Дина с Несеви и так увлекся ею, что

забыл про свое намерение. Однако, когда султан схватил