“чисток”.

Может быть, несколько менее пострадали от бесконечных чисток и

некомпетентного руководства точные и прикладные науки. Благодаря этому смогли

развиваться физика, в том числе и ядерная, космонавтика, биология, физиология,

медицина. Однако и здесь началось наступление на такие сферы науки, как генетика

и кибернетика. Обе эти отрасли знания (генетика в 30-е годы, а

кибернетика — в послевоенные) были названы “буржуазной псевдонаукой”, а

ученые, работавшие в этих областях,— Я. И. Вавилов (1887—1943), А. И. Берг (1893

—1979) подвергнуты репрессиям. Гуманитарные же науки должны были соблюдать

“принцип партийности”. Здесь также произошло то, что характеризует

мировоззренческий уровень культуры этого времени — превращение марксизма в

особую форму религии, требующую доктринальной веры. Все сложнейшие

философские проблемы были заменены “Вопросами ленинизма”, написанными

Сталиным, и “Кратким курсом истории ВКП(б)”.

В искусстве этого времени, как и в других

сферах культуры, активизировалась борьба за

чистоту рядов, за противостояние буржуазной

идеологии. Для удобства управления

художественным процессом были созданы

различного рода организации — Союз художников,

Союз композиторов, Союз писателей. На первом

съезде Союза писателей в основном докладе,

сделанном А. М. Горьким, был впервые

провозглашен принцип

социалистического

реализма

в качестве определяющего

художественного метода. Его основные положения,

разрабатываемые

затем

советским

искусствоведением долгие годы, предполагали:

наличие главного героя — борца за

социалистическую идею, активного представителя

П. В. Шервуд.

передового класса (незамедлительно последовал

На страже. 1933 год

призыв “отразить в искусстве героев пятилетки”); ставится на социалистическую

основу положение В. Белинского о типическом герое в типических обстоятельствах.

В данном случае типические обстоятельства подгоняются под желательный ответ

советской действительности и становятся крайне тенденциозными, подчиняясь

главной цели — прославлению государственной идеологической доктрины.

589

Требования социалистического реализма провозглашают народность и партийность

искусства его неотъемлемыми качествами. Ленинское положение о том, что

искусство уходит “корнями в самую толщу народных масс”, усекается до начальной

фразы” “искусство принадлежит народу”. Из этого делается вывод о том, что

должно быть понятно народу, все прочее объявляется “не нужным нашему народу”.

На этом основании начинаются гонения на А. Ахматову, О. Мандельштама,

Б. Пастернака, М. Цветаеву.

Эти и другие художники не считались активными участниками

идеологической борьбы. Они подпадали под действие вполне категоричного и

бескомпромиссного лозунга: каждый из представителей художественной

интеллигенции “Не попутчик, а союзник или враг”.

В этих, довольно трудных условиях все-таки развивалось искусство

удивительной силы. И сила этого искусства заключалась в том, что революция с ее

мощным энергетическим зарядом всколыхнула талантливых людей, которыми так

богата российская земля. Именно эти таланты буквально во всех сферах

действительности составили основу достижений советской культуры. Как бы ни

были похожи на лозунг слова знаменитой песни “Марш энтузиастов”, они отражали

существенную часть реальности: “Здравствуй, страна героев, страна мечтателей,

страна ученых!” Достаточно напомнить, что в этот период в литературе работали

М.Булгаков (1891—1940), А. М. Горький, Н. Островский (1904—1936), М.

Шолохов (1905—1984), И. Ильф (1897—1937) и Е. Петров (1902—1942), М.

Зощенко (1894—1958), А. Ахматова, М. Цветаева, Б. Пастернак, О.

Мандельштам; в живописи — А. Дейнека (1899—1969), К. Петров-Водкин (1878—

1939), М. Нестеров (1862—1942), П. Корин (1892—1967). Музыка обогатилась

произведениями Д. Шостаковича (1906—1975), С. Прокофьева (1891 —1953), Д.

Кабалевского (1904—1987), И. Дунаевского (1900—1955). Появился

новый театр, в его репертуар вошли лучшие классические произведения и та новая

драматургия, которая осмысляла реальность построения нового общего и прошлое,

представавшее героическим.

Особое место в российском искусстве занял кинематограф. В знаменитой

фразе В. И.Ленина, о том, что “сейчас для нас важнейшим является кино” заложен

большой смысл. Неграмотная, не читающая страна, далекая практически от любого

вида искусства, нуждалась не только в актуальной и видимой агитации, но и в

понятном, доступном и дешевом массовом искусстве. Особенно большие успехи

сделал советский кинематограф вместе с приходом в него звука и — затем — цвета.

Сочетая технические достижения с чисто российской страстностью в выражении

своих культурных приоритетов, отечественные кинематографисты создали поистине

непреходящие художественные ценности.

Многие произведения искусства, дошедшие до нас только в 90-е годы,

изумляют богатством тематики, глубиной постижения истины, талантом и часто

гениальностью их создателей. Если бы не твердокаменная уверенность партийных

функционеров в необходимости бесконечной борьбы с кем бы то ни было — с

формализмом, с космополитизмом, со всем, что не вписывалось в рамки

590

социалистического реализма! Но все было именно так, как было, а не иначе. К концу

30-х годов страна могла гордиться тем, что преодолена безграмотность населения.

“Грамота — великое таинство буквиц, чудом складывающихся в слова, разлилась по

все стране. Недавнее достояние эксплуататоров сделалось достоянием

эксплуатируемых, и необъятное, невиданное ни в каком воображении море этих

буквиц — малых, больших, огромных, черных, белых, красных выплеснуло из

нетей, из ничего на бумагу, на заборы, на стены, на кумач, на фанеру, на железо, —

складываясь в горячащие слова, призывы, заклинания”, — пишет Леонид Лиходеев в

романе “Семейная хроника”. Разразившаяся война была полной неожиданностью

для многих, поскольку население беспрекословно верило всему, что сообщали

газеты и радио, обязательные киножурналы, шедшие перед каждым фильмом и на

каждом сеансе. Все они твердили одно — “малой кровью и на чужой территории!”

Государство не было готово к войне, хотя бодрые спортивные лозунги предлагали

быть готовыми не только к труду, но и к обороне. Для стороннего наблюдателя

страна была обречена.

Однако как ее достоинства, так и недостатки стали залогом победы.

Во-первых, общество в массе своей было отучено сомневаться в действиях

правительства. Во-вторых, оно прошло школу сплоченности в совместных

действиях как во зло, так и во благо. Привычка к лозунгу и встречным планам

воспитала взрывы энтузиазма. В-третьих, страна стала многонациональной.

Несмотря на репрессии, в том числе и по национальному признаку, лозунг

пролетарского единства срабатывал на многих уровнях сознания советских людей.

Мы не станем специально затрагивать национальный вопрос — это тема отдельного

исследования, но отметим, что расчет фашизма на национальную рознь, которая

должна была способствовать скорой победе над Советским Союзом, не оправдался.

Фашизм, деливший народы на “полноценные” и “неполноценные”, уничтожал

культурное наследие многих народов, осквернял национальные святыни. Поэтому