- Я… - голос дрожит, но я должна взять себя в руки, ради Макса, ради себя, ради нас с ним и, возможно, даже ради Полины. - Привет, я звонила…
Полина смотрит прямо на меня, но в ее глазах ничего не поменялось - на меня смотрят два высохших колодца.
- Ключи там. - Перепачканный кровью указательный палец правой руки направлен в сторону двери, через которую я только что попала в эту комнату. - Ищи в коридоре.
Рука быстро вернулась на место. Тело все так же раскачивается, а глаза больше не смотрят на меня, а уставились на пол с тысячей осколков.
Я повторяю головой траекторию движения Полининой руки и слова «ищи в коридоре» противно вибрируют в моем черепе.
- Хм… Полина, прости, но, может, ты более конкретно подскажешь… - Ненавижу себя за то, что приходится быть черствой и бездушной эгоисткой, но я не знаю, сколько еще времени у меня есть. - Понимаешь… у меня времени в обрез…
Комнату разрывает смех. Неестественный хохот извергает рот Полины. Жутко. Я вздрагиваю.
- Знаешь, а у меня, с недавних пор, со временем все в порядке. - Полина прекращает двигаться и принимается рассматривать бинты на руках, то и дело, дергая их за узелки. Нервно чешет свободные от ткани участки кожи. Затем хватается за голову и лихорадочно пытается вырвать остатки волос. Смех продолжается.
Гляжу на все это и уже жалею, что вообще сюда приехала. Это невыносимо. Просто невыносимо!
Бросаюсь к Полине. Хватаю ее за руки и прижимаю их к ее животу, а потом всю ее целиком, к себе. Отвратительный запах режет не нос, а мозг, но я только крепче жму содрогающееся от хохота тело к своему. Мои руки нежно скользят по спине, касаются головы. Полина почти на голову выше меня и крупнее, но странным образом вмещается в моих руках.
- Чш-ш-ш… чш-ш-ш… Полина, все хорошо. Все хорошо. Успокойся.
Слышу собственные слова и понимаю, как глупо и бесполезно они звучат. Но что говорить в подобной ситуации я не знаю. Думаю, Полине безразличны мои слова. С таким же успехом я могла бы просто произносить любой набор букв: черепаха, зной, пепел, крыса, яблоко… Я могу лепетать все что угодно, я почти на сто процентов уверена, она все равно меня не слышит. Я бы не слышала.
Смех прекратился. Тело, зажатое в моих руках, замерло. Слышу, как не мое сердце начинает сходить с ума.
- Я убила его… я убила его… я убила… убила… убила… - и так до бесконечности.
Выпускаю Полину из своих объятий - я ничем не смогу помочь ей, а если еще немного потяну, уже завтра помощь понадобится мне самой. И кто в здравом уме выпустил ее в подобном состоянии из клиники?
В последний раз аккуратно провожу ладошкой по практически лысой голове. Собственное сердце тысячу раз в секунду обливается кровью, но я должна быть эгоистичной и бездушной тварью. Должна, ради всех нас.
- У тебя обязательно все будет хорошо.
В этот раз верю собственным словам - она сильная, спорт умеет закалять, она выстоит. Склоняюсь и целую Полину в щеку. Встаю. Она сидит неподвижно и даже замолкает. Вдруг ее снова раскачивает невидимая рука.
- Ищи в комоде. Ищи красную сумку, ключи там. - Слова вылетают на одном дыхании, а дальше Полину снова клинит. - Я убийца, я убила его… Я убила его, я убила… Ра-а-а-з, лезвием по горлу и все. Лезвием-ПО-горлу. Ра-а-а-аз… - И душераздирающий хохот.
Прежде чем покинуть хозяйскую спальню, оглядываю ее еще раз. Испорченные обои и разбитый стеклянный стеллаж ничто, по сравнению с искалеченной психикой и жизнью забившейся в угол. Спорт умеет закалять характер, умеет воспитывать лидеров и учит стойко переносить как взлеты, так и паденья, интересно - а может ли он дать человеку силы воскреснуть?
Без капли жалости в памяти всплыл день, когда Филипа не стало. Мой мозг сохранила все до мелочей. Помню глухой звук ударяющегося о лед тела; пронзительный крик Полины; всеобщее замешательство и ужас. Помню, как от тела Филипа рыдающую Полину не могли оттащить четверо здоровых мужчин; как медицинские работники поспешно освобождали от покинувшего жизнь тела нашу рабочую поверхность; как не просто пришлось уборщикам, старающимся изо всех сил избавиться от, казалось, въевшейся навсегда кровавой лужи.
На мгновенье ставлю себя на место Полины и понимаю - я не могу этого вынести даже в собственных мыслях. Уверена мне бы тоже не удалось избежать психушки и забинтованных запястий. Я с трудом переношу чужие смерти во снах, а убить наяву, тем более на столько безумным способом, тем более любимого человека, пусть даже случайно, и не свихнуться - не каждому дано.
Плотно зажмуриваю глаза. Пытаясь разогнать стаи кошмарных мыслей, легонько трясу головой.
Раскрываю глаза.
- Мне нужна красная сумка.
Прикрываю за собой дверь в разрушенный чужой мир. Возбужденно хватаюсь за возможность не уронить собственный, пока еще чудом уцелевший.
Ключи нахожу быстро. Спасибо Полине, память ее не подвела, они действительно были в комоде в красной сумке. Сумке, которую я подарила ей на последний день рождения. Ничего особенного, обычная дамская сумочка в форме трапеции подпоясанной сверху ремешком со свисающим декоративным замочком. Ее я выбирала в подарок по одному лишь принципу - она должна была быть в тон новенькой Полининой машины - «Audi TT Сoupe», скорее морковной, а не классического красного цвета, подарок Филипа к их помолвке. Чтобы купить железную красотку для любимой ему даже пришлось влезть в долги, но он смог осуществить ее мечту, ее каприз.
Беру ключи и поспешно покидаю осиротевшую квартиру. Не забываю запереть входную дверь на все замки. Так, наверное, для Полины будет безопаснее. Хотя, не уверена, что ее саму сейчас волнует такое понятие, как безопасность.
Глава 15
Вызвать лифт даже не пытаюсь. Бежать по ступенькам вниз, значительно легче. Оказавшись на улице, практически не ощущаю отдышки.
Сканирую взглядом доступные зрению машины и, не обнаружив нужную, почти расстраиваюсь, но… Конечно, Полина всегда заботилась о своей малышке и не бросила бы ее надолго без присмотра. Почти сразу за ее домом стоянка. Спешу туда.
Без проблем разыскиваю морковную красотку, единственную в своем роде. В салоне до сих пор приятно пахнет новенькой кожей, в объятия которой я погружаюсь почти издавая стон удовольствия.
Со скоростью света покидаю территорию скучающих авто. Слышу как визжат колеса, мысленно дорисовываю летящие из под них искры. Довольно улыбаюсь, но не долго.
Странным образом чужие проблемы смогли увлечь меня на столько, что я охотно позабыла о собственных. А их у меня не так уж и мало.
По городским дорогам не езжу, а пытаюсь летать насколько это возможно. В какой-то момент радуюсь, что колешу знакомыми, но в большинстве своем не знакомыми улицами на новенькой спортивной куколке, а не подержанном ржавом корыте. Но это единственная радость испытанная мною за последние пару часов.
Раздраженно ударяю по тормозам, когда перед лицом резко вырастает кирпичная стена. Тупик. Не помню какой на сегодня по счету - тупик. Слева и права тоже стены. На той, что справа от меня, небольшая железная дверь, скорее всего вход на какой-нибудь склад или в подсобное помещение какой-нибудь организации. Два наполненных мусорных контейнера слева. Все. Так, наверное, и должен выглядеть конец игры. На стену находящуюся впереди напрашивается светящаяся неоном вывеска «GAME OVER».
Когда до меня доходит, что на дворе уже давно стемнело - уверенно шагаю в пропасть под названием ОТЧАЯНИЕ.
Голова ложится на руль. В черепной коробке на сумасшедшей скорости работает миксер перемалывающий всю полученную за последние часы информацию, как оказалось бесполезную. Множество дорожных знаков, еще больше автомобилей, ошибочно принятых мною за авто Макса, тысячи улиц и переулков. Искать в потоке машин одну-единственную была идиотская идея. Это все равно, что пытаться в ураган заметить среди миллионов срывающихся с деревьев листьев один-единственный с какой-нибудь незначительной особенностью в виде небольшой дырочки, или пятнышка, или паутинки. Макс - моя паутинка, которая ничем не сумела помочь.
