Содрогнувшись, я огляделась по сторонам – дорога была пуста в обоих направлениях. И если я сейчас сяду в машину и уеду, Милена погибнет почти гарантировано. Только вот… Разве я могу уехать отсюда?

Если бы Милена погибла, разбившись о тот встречный грузовик, или умри она сейчас в своей разбитой машине, что я тогда сказала бы Насте? Неужели мне удалось бы скрыть от нее то, что произошло? Я не хладнокровная убийца! Я никогда не смогу сделать каменное лицо в ответ на простой вопрос – «что случилось» или «где ты была»!..

А если бы я сама погибла, что тогда почувствовала бы Настя?.. Страдание и боль? Я и так сплошное разочарование для нее, и пусть даже она говорила, что это не так! Или она вскорости забыла бы меня? Полюбила бы кого-нибудь еще? Нашла бы себе новую нижнюю?! О нет, не смогла бы она забыть… Боже, зачем я все это затеяла… Я? Но ведь не я все начала! Это вон та рыжая сучка!

Все эти мысли мгновенной и сильной волной пронеслись в моем и без того уже воспаленном мозгу. И скорость этого безумного хаоса была велика даже для меня.

«Заткнитесь же! Да заткнитесь наконец!» – так же мысленно вскричала я, хватаясь за голову обеими руками и зажмуривая глаза, а когда снова их открыла, то бросила быстрый взгляд на разбитую машину внизу.

Я вспомнила себя в подобной ситуации. И было это не так уж и давно… Мне тогда не позволили умереть на обочине дороги! Остановились люди, помогли, вызвали спасателей… Мне подарили шанс, дали возможность жить дальше! Неужели я смогу оставить человека умирать вот так?! Ладно, пусть не человека – Милену! Но все же…

- Нет… Я не смогу… – эти слова я произнесла уже вслух, бегом возвращаясь к «Снежинке».

Быстро раскрыв багажник, я вытащила из ниши огнетушитель и бросилась уже назад, но остановилась, снова подбежала к своей машине и достала из маленького бокового отделения небольшой фонарь со встроенным в ручку острым лезвием резака. Не теряя больше ни секунды, я рванулась к противоположной стороне дороге, перескочила через измятые остатки ограждения и, спотыкаясь и скользя по влажной траве, начала поспешно спускаться в низину.

Пламени под моторным отсеком было не очень много, но это лишь временно! Уже пахло чем-то вроде горелой проводки и пластика, а так же и бензином… По-видимому разорвало топливопровод, и бензил вытекал наружу. Оставалось только гадать, сколько пройдет времени, пока система подачи топлива загорится, и огонь доберется до бака…

Подбежав к машине, я с некоторым содроганием заглянула в разбитое окно водительской двери и увидела Милену, бессильно повисшую на ремне безопасности. Ее лицо скрывалось за растрепанными рыжими кудрями. Фронтальная подушка, выстрелившая из руля, имела на себе следы крови.

- Эй! Ты жива? – воскликнула я, хватая Милену за плечо.

Она не ответила, никак не отреагировала на прикосновение, и тогда я приложила пальцы к ее шее… Пульс есть! Она живая… Ладно, хорошо, что хотя бы пристегнулась!

Отойдя от нее, я подняла огнетушитель, шагнула к передней части автомобиля и распылила побольше порошковой смеси под смятый, приоткрытый капот, откуда уже начинал подниматься едкий дым. Но особенно это не помогло – тлело и горело где-то внизу, куда достать уже не получалось из-за неровностей почвы, и потому, что шасси машины было полностью разбито и разворочено, и лежала она прямо на днище… Огонь уже занялся на переднем левом колесе, вывернутом из арки и подмятом под кузов – начала гореть резина, а вместе с ней и остатки пластиковых подкрылков.

Поняв, что времени лучше не терять, я бросила огнетушитель и шагнула обратно к двери, дернула ручку… Ничего не произошло. Дверь слегка подалась с противным скрежетом и застряла! Кузов был деформирован и дверь заклинило!

Я снова просунулась в окно.

- Милена! – позвала я, тряхнув ее за плечо. – Милена, очнись! Да очнись ты, черт возьми!..

В салоне появился дым, шедший откуда-то снизу… Проклятье! Топливопровод уже горит?! Или это только проводка и обшивка?.. В любом случае надо торопиться!

В отчаянии я снова рванула на себя дверь, но сил открыть ее у меня так и не хватило.

- Милена, пожалуйста!.. – крикнула я, убирая волосы с ее лица.

Ее щека, обращенная ко мне, была расцарапана осколками стекла, на лбу, повыше левого глаза, и на виске виднелась сильная ссадина – наверное она приложилась обо что-то, когда боковые подушки уже сдулись, а машина все еще продолжала кувыркаться.

Веки Милены дрогнули, она слабо застонала, попыталась открыть глаза, что получилось у нее не сразу. После чего она повернула ко мне голову, и я увидела тусклый блеск ее глаз, полных боли и страдания. Кровь из носа и из рассеченной нижней губы придали ее лицу какой-то совсем дикий, безумный облик. Ее узкое, в обтяжку, белое платье также было спереди забрызгано капельками крови…

- Ты?.. – прохрипела она будто бы с удивлением и недоверием.

- Помоги вытащить тебя отсюда! – быстро отозвалась я, беря ее за руку. – Можешь отстегнуть ремень?..

- Уберись от меня… – снова хрипло пробормотала Милена, слабо пытаясь отдернуть руку, и согнулась, склоняясь вперед. Крик боли сорвался с ее губ при этом движении, и она судорожно стала ловить ртом воздух.

- У тебя топливо вылилось! – сказала я, рукой поворачивая к себе ее лицо. – Машина уже горит! Нужно валить отсюда!

- Вот и проваливай! – рявкнула она в ответ, что, по-видимому, стоило ей немалых усилий, потому что после этого она снова скорчилась от боли и затряслась от судорожных рыданий.

- Дура… – пробормотала я, отпустила ее руку и выхватила из кармана маленький фонарь.

В его рукоятке находился специальный паз с острым лезвием, и с его помощью я быстро смогла разрезать ремень безопасности в двух местах, освобождая Милену.

Ногам становилось уже как-то не просто тепло, а горячо… Пламя распространялось под днищем автомобиля. Салон стремительно наполнялся дымом. Быстрее, нужно быстрее все делать!

Я снова схватила Милену за левую руку, потянула на себя и обвила вокруг своей шеи. Милена не закричала, а почти взвыла от боли, и в очередной раз попыталась сопротивляться, но я крепко держала ее запястье одной рукой, а другой постаралась обхватить ее за плечи.

- Помоги же мне! – крикнула я в отчаянии, понимая, что мне не хватает сил вытянуть ее наружу. – Помоги хоть немного, прошу тебя!!! Милена, не будь идиоткой!..

Наши с ней взгляды встретились, и в ее глазах я прочла слишком много всего – отчаянное негодование и злость, растущий страх, боль и даже, как мне показалось, недоумение будто бы оттого, что все происходящее казалось ей нереальным. Но все-таки я почувствовала, как она постаралась обхватить меня посильнее и, превозмогая боль, подалась мне навстречу, упираясь ногами в пол.

Это облегчило мне задачу, хотя я и зарычала от сильнейшего напряжения, пытаясь вытащить Милену через пусть и широкое, но все же низкое боковое окно. Собрав все свои силы, я тянула ее на себя и наконец смогла обхватить поудобнее… Мне было трудно, очень трудно справиться с ней – она все же была несколько крупнее меня и, судя по всему, не могла вполне контролировать свое тело из-за шока или каких-то повреждений. Но при этом она как-то старалась помочь мне и больше не сопротивлялась…

Что-то гулко хлопнуло слева от меня, и мы обе повалились на землю! Лопнула охваченная огнем шина…

Из последних сил я поднялась, взяла снова потерявшую сознание Милену под мышки и стала оттаскивать как можно дальше от машины. Отблески пламени уже мелькали в заполненном дымом салоне, а снизу огонь уже активно подбирался к задней части автомобиля.

Я сама едва не лишилась чувств, пытаясь затащить безвольное тело Милены повыше на подъем, ближе к дороге – всего-то какой-то десяток метров! Силы уже почти оставили меня, сердце билось так, будто это была последняя минута его жизни, и оно вот-вот готово отказать навсегда!.. Еще хотя бы немного, еще чуть-чуть!

И тогда раздался уже не хлопок, а приглушенный взрыв! Я увидела, как задняя часть искореженной «Инфинити», охваченная пламенем, даже слегка приподнялась в воздух на мгновение. К хмурому и темному небу взметнулся немалых размеров огненный шар, озарив пространство вокруг себя – пары бензина в баке взорвались… Меня обдало жаром, и я упала на землю, инстинктивно укрывая голову. Но сюда пламя, конечно, не достало, и я растянулась на холодной земле, раскинув руки в стороны, и пытаясь перевести дух и немного прийти в себя.