…Черную «Инфинити» G37 впереди меня закрутило, она вылетела на обочину, будто бы ударилась обо что-то правым бортом, и ее подбросило в воздух, переводя во вращательное движение вокруг своей оси уже в полете. Меня на мгновение ослепили яркие фары, я с силой надавила на тормоза… В этот раз «Снежинка» повиновалась, хотя и неохотно. Я все равно не чувствовала управления. А черную машину тем временем отбросило на другую сторону дороги, где она, ударившись о землю, еще несколько раз перевернулась, разбрасывая вокруг себя обломки аэродинамического обвеса, и наконец замерла, превратившись в практически бесформенную груду покореженного металла и пластика. «Снежинка» остановилась. Я выскочила наружу, ощущая с каким трудом дается мне каждое движение и как все медленно происходит, в то время как я чувствовала, что должна поспешить! И я то ли бежала, то ли летела, не чувствуя под собой земли, к этой разбитой машине, охваченная ужасом и паникой! Я не понимала, что мной движет. Вернее, не понимала столь сильного страха и отчаяния! Ведь это была машина Милены… Таких ощутимых переживаний на ее счет я не испытала бы никогда… Подбежав к левому борту автомобиля, я заглянула в салон сквозь окно водительской двери, в котором не осталось стекла, и в шоке отпрянула назад… Никакой Милены в машине не было! Уронив под неестественным углом голову на сдувшуюся, окровавленную рулевую подушку безопасности, в мою сторону, но куда-то мимо, смотрела Настя… Смотрела остекленевшим, ничего не выражающим мертвым взглядом… И тогда я закричала…

Вскочив на кровати, я успела даже расслышать свой собственный голос. Быстро повернувшись налево, я увидела Настю рядышком с собой, на ее привычном месте. Она тоже открыла глаза и приподнялась на локте. В комнате было уже достаточно светло, и я смогла разглядеть ее встревоженный взгляд. Встревоженный, но живой! О, она жива… Жива! С ней все в порядке! Господи… – Ксю, что случилось?.. – проговорила она, удивленно моргая. – Что ты кричишь, моя девочка?.. Ничего не ответив, я огляделась по сторонам и задержала взгляд на окне. Да, там уже рассвело, что, впрочем, и понятно – мы ложились, когда уже начинало светать. Повинуясь какому-то внутреннему велению, я отбросила одеяло, встала с постели и подошла к окну. Все что на мне было – это только стальной ошейник, и потому прикрыв обнаженное тело шторой, я осторожно склонилась над подоконником, окидывая взглядом сад, площадку с нашими машинами, ограду и запертые ворота. Все было тихо и спокойно… Но затем что-то привлекло мое внимание на дороге. Мне будто бы показалось, что за оградой по улице движется какая-то машина. Мне было видно всего лишь часть черной крыши, да и она быстро удалялась. Зажмурившись, я мотнула головой, а когда вновь открыла глаза, то никакой машины уже не было, и улица казалось пустой… Что за глюки такие?.. Я повернулась к Насте, которая выжидающе и беспокойно смотрела на меня: – Прости… Всего лишь сон… Приснится же всякая жесть! – я постаралась улыбнуться, хотя у самой перед глазами стоял тот стеклянный и мертвый Настин взгляд. Господи, ужас какой… Мое сердце беспокойно билось, не желая успокаиваться. – Иди скорее обратно, – позвала она меня, и когда я вернулась в постель, сама укутала меня одеялом и взяла за руку. – Что ты такая холодная?.. Тебя так сильно что-то напугало?.. – Да нет… – отозвалась я, прижимаясь к ней. – Скорее… Удивило… Чушь какая-то, Насть… Вечно у меня так при переизбытках впечатлений. Прости, что разбудила тебя… – Уверена?.. – с сомнением проговорила она. – Ладно, малышка, попробуй еще поспать, хорошо? – Да… Конечно же! И ты тоже поспи, Настенька! Прости меня… – Ну все, все. Перестань! Я поцеловала Настину руку, покрепче сжала ее и закрыла глаза. Но уснуть, разумеется, я уже не смогла. Так и лежала, пытаясь успокоиться и прийти в себя, но в мыслях снова и снова появлялась развороченная машина Милены и этот страшный и безжизненный взгляд моей любимой… Внутри у меня все сжималось от этой картины, так внезапно и ярко нарисованной подсознанием и подброшенной в виде сна… Боже мой, что все это означает?! Откуда такие ужасные сны?.. Что творится с моей головой?!!

====== Глава 18 ======

За стеклом перед моими глазами была лишь мелькающая молочно-белая дымка. Самолет летел сквозь нее уже несколько минут, и я начала слегка волноваться.

- Горизонт не наблюдаю, – сказала я, переводя взгляд от лобового стекла на приборы. – Две тысячи пятьсот метров. Густая облачность.

- Следуйте прежним курсом, – отозвался голос в наушниках. – Снижение до двух тысяч к следующему навигационному маяку.

- Опуститься до двух тысяч перед следующей контрольной точкой маршрута, вас поняла, – подтвердила я, повернувшись к навигационному компьютеру.

Убедившись, что самолет следует правильным курсом, я подняла глаза и посмотрела на инструктора, сидевшего в кресле капитана. Он ободряюще улыбнулся, поглядев на меня поверх спущенных на кончик носа очков.

- Вас что-то беспокоит? – спросил он.

- Да нет… – отозвалась я, и снова повернулась к приборам. – Просто жутковато немного лететь вслепую.

- Понимаю. Это у вас с непривычки. Пройдет. Всегда контролируйте скорость и высоту.

Я кивнула, и в этот момент самолет слегка качнулся и начал крениться вправо. Посильнее сжав штурвал в руках, я осторожно выправила курс.

- Внимательно! – сказал инструктор. – Небольшая зона турбулентности.

Самолет несколько раз основательно тряхнуло, но я больше не позволила тяжелой машине сбиться с назначенного курса.

Облака начали рассеиваться, и я наконец смогла разглядеть землю. Под нами была обширная зеленая равнина, пересеченная несколькими линиями дорог и небольшой речкой.

- Две тысячи метров, визуальный контакт с землей, – сказала я и снова поглядела на навигатор.

- Хорошо, – произнес инструктор. – Левый поворот на два восемь пять…

Но выполнить поворот я не успела – пространство перед носом самолета стремительно потемнело, а затем и вовсе окунулось в кромешный мрак. Часть приборов погасла, штурвал в моих руках дернулся и замер на месте.

В кабине включилось освещение, и голос оператора из невидимого динамика сообщил:

- Ксения, Брагин вызывает к себе. Потом закончите с этим. Я сохраню задание и параметры.

- Простите, – сказала я, вставая с кресла.

- Появится время – приходите еще, – ответил инструктор, тоже поднимаясь и пожимая мое плечо.

- С удовольствием. Спасибо!

Он взял с подставки свою кружку с чаем и вслед за мной вышел из кабины симулятора.

Покинув корпус летно-технической экспертизы, я отправилась в административную часть здания и вскоре поднялась в кабинет заместителя председателя Комитета.

Тихонько постучавшись, я отворила дверь.

- Здравствуйте, Евгений Сергеевич. Вы звали меня? – произнесла я, переступая порог кабинета.

Брагин сидел за своим столом, спиной к двум широким окнам с отдернутыми шторами. Его кабинет вообще был очень просторным – с отдельным большим столом для совещаний вдоль еще одного ряда окон, расположенных по длинной стене. Шторы этих окон были отодвинуты лишь наполовину.

- Да, проходите, Ксения, – Брагин поднялся мне навстречу. – Добрый вечер. Присаживайтесь.

Он указал мне на одно из кресел за длинным столом и, когда я разместилась, сам сел напротив. Я вопросительно посмотрела на него, ожидая, что он озвучит цель, с которой вызвал меня сюда.

- Как ваши успехи? – спросил он. – Подошла к концу первая неделя вашей стажировки, и мне интересно узнать ваши впечатления.

Я улыбнулась, чувствуя некоторое облегчение. И только то?.. Честно говоря, мне думалось, что не дай бог снова были проблемы со злосчастной партией 787-х «Боингов».

- Все просто замечательно, – сказала я. – Коллектив лояльный и приятный, лекции весьма интересны и познавательны. Ну а в свободное время эксперты из летно-технического отдела учат меня летать на семьсот тридцать седьмом. Говорят, что до чего-то более крупного я пока не доросла, а из маленькой «Цессны» выросла, едва родившись… Очень мило с их стороны.