Мы сидим, пьем кофе и говорим обо всякой ерунде, но как это выглядит?.. Черт возьми, нет! Это не так! Почувствуй я что-то к нему, внутри меня уже все было бы по-другому… Но ничего не происходит, я сразу бы это ощутила! Похоже я забыла выключить тот автопилот, который вывел меня сегодня из Настиного дома. Пора бы уже взять управление на себя.

Успокоившись, я вздохнула и сделала еще глоток кофе. Алексей видимо заметил, как мое лицо внезапно изменилось и погрустнело.

- Ты в порядке? – спросил он.

- Да… – ответила я и улыбнулась. – Да, все нормально. Просто… Мне пора уже. Нужно ехать домой…

- Тогда допивай кофе и скажи, куда тебя отвезти, – сказал он кивнув, но вдруг добавил негромко: – Если ты не хочешь остаться…

Вот черт! Это уже совсем не то, что нужно… Я подняла взгляд и попыталась придумать что-нибудь, чтобы отшутиться, но в голову ничего не пришло.

- Делая такое предложение, ты уверен, что у меня никого нет? – проговорила я тихим голосом.

- Ты упомянула о номере родителей в записной книжке, – произнес он немного смущенно. – Будь у тебя молодой человек, ты сказала бы иначе.

- Какой ты проницательный, – я не смогла сдержать улыбку. – Да, это правда, у меня нет молодого человека.

Он хотел было что-то сказать, но я остановила его жестом руки и продолжила:

- Только вот… Помнишь девушку, с которой я летела?.. Я люблю ее. Такие вот дела, – я пожала плечами. – Говорю это, потому что не хочу вводить в заблуждение. Ты хороший человек, и я надеюсь, что сказанное останется в этом помещении.

Он помолчал с минуту, в задумчивости глядя на меня, и наконец произнес:

- Тонкий способ отказа… Что ж, даже если это и правда, можешь не сомневаться – это останется между нами.

- Спасибо, – сказала я, отводя взгляд в сторону. – Мне действительно пора собираться.

- Тогда идем, – он поднялся из-за стола, и я встала вслед за ним. – Я все же отвезу тебя, вдруг ты снова почувствуешь себя нехорошо по пути домой.

- Не нужно, спасибо! – сказала я, когда мы уже подходили к прихожей. – Все будет в порядке. Я хочу немого прогуляться… Хочется подышать и немного собраться с мыслями.

- Ты уверена?

- Да. Не переживай, все нормально.

Пока я обувалась, Алексей принес мою сумочку, затем подал шарф и помог надеть пальто.

- Спасибо, – я в последний раз посмотрела ему в глаза. – За все спасибо. И за увлекательный полет, и за твою любезность, и за заботу…

- Это тебе спасибо, – он с улыбкой сжал мое плечо. – Ты смелая и добрая, и восхитительна во всех отношениях.

- Ох, перестань, ты меня просто не знаешь!

- Того, что я знаю и так достаточно. Удачи, Ксения! Рад был летать с тобой.

- И я тоже рада… Может увидимся еще, – сказала я и добавила, усмехнувшись: – На каком-нибудь терпящем бедствие рейсе…

- Не дай бог, конечно, но всякое может случиться!

- Да уж… Так что звони, если будет нужно помочь посадить еще какой-нибудь самолет без топлива.

Мы обнялись на прощание, и я торопливо вышла. И теперь, идя по коридору к лифтам, я вдруг поняла, что сегодня после окончания заседания комиссии тяжелый камень не полностью свалился с моих плеч. Странные тяготящие ощущения покинули меня лишь сейчас.

Хотя нет, не совсем покинули… Но это были чувства уже совсем иного характера. Потому что оставалось кое-что, все еще мучившее меня – то, что же будет дальше между Настей и мной. Это было важнее всего, и решить это следовало как можно скорее… Я только не знала, как к этому сейчас подойти, и потому мне было необходимо некоторое время на размышления.

Покинув территорию Триумф Паласа, я сразу же поймала такси и поехала обратно в центр. Было около семи часов вечера, и я довольно долго гуляла в Александровском саду, где в будний вечер было не так уж много народу. Хотелось, конечно, успокоительной тишины, но и в полном одиночестве оставаться тоже не улыбалось, и потому это место вполне подошло для тихой вечерней прогулки.

Перед этим я, правда, хотела сначала поехать к родителям. Быть может, чтобы поплакаться маме, поделившись хотя бы частью переживаний, и рассказать папе уже в подробностях о злополучном полете, о жесткой посадке и том, что потом происходило при расследовании. Но все же потом я передумала и решила не тревожить их лишний раз подобными рассказами.

Постепенно мои мысли приходили в порядок, я успокоилась и принялась думать о том, что же делать дальше. От Насти не было ни одного звонка и ни одного сообщения. И я не без оснований полагала, что она скорее всего разозлилась на меня еще сильнее. Вряд ли будет что-то хорошее, если я сейчас поеду к ней… Для начала нужно хотя бы позвонить. Но что сказать?..

Медленно идя по аллее, я размышляла над этим и придумывала слова, которые можно было бы произнести, но никак не могла найти наиболее по моему мнению подходящих.

А потом стало прохладно, поднялся небольшой ветер и начало смеркаться. Я ушла из парка, прогулялась немного по вечерним улицам и зашла в конце концов в небольшую кофейню. Но собственно кофе пить я не собиралась.

Расположившись в углу на диванчике, неподалеку от барной стойки, я заказала себе бокал вина. Посетителей было немного – в другом конце зала были заняты два или три столика, да перед самой стойкой сидели двое каких-то ребят, болтавшие между собой и с барменом, и периодически следя за тем, что происходило на большом ЖК-экране, закрепленном на стене. Там транслировался какой-то футбольный матч, и комментатор что-то непрерывно бубнил. Но матч по-видимому был не очень интересным, потому что никто особенно не концентрировал на нем своего внимания. Ну а я и подавно. Пригубив сладкого десертного вина, я вновь погрузилась в свои невеселые мысли.

Через некоторое время трансляция матча закончилась, и на экране вроде бы стали показывать выпуск новостей. Ребята, сидевшие за барной стойкой, окончательно потеряли интерес к телевизору. Один из них, как я заметила, поглядел в мою сторону и вдруг поднялся и направился к моему столику.

- Привет, красавица, – сказал он, присев на диван рядом со мной.

Затем он представился и понес какую-то ерунду, вроде «познакомиться», «посидеть», «угостить» и так далее. Я рассеянно слушала все это, практически не обращая внимания и отвернувшись в сторону. Парень вроде бы не особо наглел, но похоже был уже немного навеселе, и разговаривать с ним мне не хотелось.

А он все не унимался и продолжал нести всякую чушь, половину из которой я пропустила мимо ушей, потому что на экране вдруг показали кадры с места аварийного приземления нашего злосчастного рейса. Начинался очередной репортаж.

Я повернула голову к стойке и обратилась к бармену:

- Пожалуйста, сделайте погромче!

Это заставило надоедливого молодого человека замолчать в недоумении, а бармен кивнул и взял в руки пульт. И тогда я отчетливо услышала слова телеведущего:

- «…сегодня стали известны новые подробности авиационного происшествия с рейсом номер двадцать четыре пятьдесят один компании «Аэрофлот», совершившего жесткую аварийную посадку на аэродроме Смоленск-Северный. В результате серьезной утечки горючего, самолет остался без единого рабочего двигателя. Лишь благодаря мастерству пилотов огромный лайнер, весом почти в двести тонн, невероятным образом спланировал на взлетно-посадочную полосу и совершил посадку с не вышедшей наружу передней стойкой шасси. Причиной утечки топлива, по словам источника, близкого к сфере расследования, названа некачественная сборка некоторых элементов конструкции и использование деталей, не предусмотренных рядом стандартов в данной комплектации самолета…»

Вот значит как. Кто-то уже подкинул журналистам вкусной еды, и они, конечно же, с радостью на нее набежали. Теперь бомба взорвалась, и можно наблюдать последствия ударной волны.

- «…очевидно, что такое серьезное происшествие поставило под сомнение надежность новейшего пассажирского лайнера. По словам специалистов, все самолеты этой модели будут направлены на специальное техническое обслуживание для устранения неисправностей и проведения доработки. Корпорацию «Боинг» возможно ожидают наиболее крупные штрафные санкции за все время ее существования…»