— Какого черта! — воскликнул он, не веря глазам.

Марта пронзительно вскрикнула и рванулась из моей осьминожьей хватки; я отпустил ее, и от неожиданности она с воплем боли упала на пол возле меня.

Она приземлилась на спину и, не в силах пошевелиться, лежала, высоко подняв разведенные в стороны ноги в откровенно порнографической позе.

— Ты… хотела, чтобы я снова увидел тебя… с ним? — задыхаясь, произнес Баллен.

В руке он держал пистолет. «Возможно, тот самый, какой я широким жестом вернул ему в его офисе», — подумал я. Лицо у него было потное, а рука с пистолетом дрожала. Он был похож на бомбу замедленного действия, у которой уже горит запальный шнур.

— Успокойтесь, Баллен, — сказал я.

— Надо было вас обоих пристрелить еще прошлой ночью! — рявкнул он.

— Так же, как вы убили Тома Несбита?

Бледно-голубые глаза тупо уставились на меня.

— Вы ни черта не знаете, глупый вонючий коп! Это сделал для меня Хардести. Одолжение, о котором я его не просил!

— Но вы знали, что это должно произойти?

— Может, и знал, — ответил он, отбрасывая со лба прядь длинных светлых волос. — А может, я решил, что это просто плохая шутка? Что вы на это скажете, лейтенант?

— Ваше содружество должно было распасться еще несколько месяцев назад, если бы вы не вложили в дело собственные деньги. Откуда они у вас взялись, Баллен?

— Хардести. Все от Хардести. Хардести дает, Хардести отнимает. Он дал мне денег и собирался дать эту проститутку, которая валяется тут на полу с раздвинутыми ногами. Он брал у Маддена, чтобы дать Расселу и Несбиту. Он дал Расселу, еще когда избавил его от жены, и взял у Несбита, чтобы дать мне. Проклятый троянский конь! — воскликнул он, с омерзением глядя на Марту.

— Почему бы вам не убрать пистолет, чтобы мы могли поговорить спокойно? — предложил я.

— Поговорить? Нет, хватит с меня болтовни, распутный ублюдок! Все должно было сойти хорошо, ясно вам это? Даже убийство Томпсона сошло бы всем с рук, если бы он не успел продиктовать свое чертово письмо!

— Кто такой Хардести? — спросил я.

Он засмеялся мерзким смехом:

— Хардести? Вам никогда этого не узнать, поняли?

Он резко поднял руку с пистолетом, а я отпрянул, выскочив из кресла, и правой рукой успел выхватить из кобуры на поясе свой пистолет 38-го калибра. Едва я коснулся пола, как услышал выстрел и громкий вскрик Марты. Тут-то я понял, что первый выстрел предназначался вовсе не мне. Я увидел, что дуло пистолета Баллена теперь направлено прямо на меня. Выстрелил, но промахнулся, затем выстрелил еще несколько раз. Пистолет выпал из руки Баллена, а сам он грохнулся на пол.

— Ради Бога, помогите мне, я умираю! — кричала Марта в полный голос.

Я быстро вскочил на ноги и подошел к Баллену, который лежал на пороге комнаты. Глаза его были закрыты, он тяжело дышал. Расстегнув ему пальто, я разорвал на нем рубашку. Рана была только одна, справа в груди, куда вошла моя пуля. Врачу предстояло решить, будет он жить или нет. Я вернулся к тому месту, где, продолжая кричать, лежала Марта. Может, она успела в последний момент увернуться или Баллен был никудышным стрелком? Нет, по чистой случайности одна из пуль вошла ей в правое бедро с внутренней стороны по касательной и вышла с другой стороны. Кругом все было залито кровью, но Марта явно будет жить.

— Эл! — кричала она. — Немедленно позвони врачу. Я умираю!

С ней явно не стоило спорить, поэтому я подошел к телефону и позвонил доктору Мэрфи. Мне повезло, он оказался дома, как достойный семьянин. Сказал, что приедет немедленно и с ним прибудет карета «Скорой помощи», но пока мне следует найти нужную точку и давить на нее, чтобы остановить кровотечение.

— А где эта точка? — спросил я.

Его ответ меня крайне удивил — я подумал, что он шутит.

— Тебе всегда везло, — ответил доктор. — Даже на раны от пуль!

Повесив трубку, я вернулся к тому месту, где лежала Марта Несбит, продолжая орать во все горло.

— Доктор сейчас приедет, — сказал я и стал перед ней на колени, — и ты вовсе не умираешь.

— Я умираю! — завизжала она.

И опять-таки не имело смысла с ней спорить, поэтому я нашел точку, о которой мне сказал доктор, и сильно надавил на нее большим пальцем руки.

— Ты что, псих? — завопила она. — В такой момент, когда я умираю? Ни один уважающий себя маньяк не способен на такое.

— Да это просто точка, на которую надо нажать, чтобы остановить кровь, — попытался я вразумить ее.

— Я сама знаю, что это такое! Называй как угодно, но убери от меня свои грязные руки!

— Я зажал артерию. Это поможет остановить кровь. Почему бы тебе не заткнуться?

— Да, а потом ты меня изнасилуешь! — опять заорала она. — Это просто твои грязные штучки, чтобы не испачкать кровью свой костюмчик!

Она все еще продолжала разоряться, когда наконец приехал доктор Мэрфи вместе со «скорой помощью». Кровотечение почти остановилось, а мой палец совсем онемел. Мэрфи, наконец, сделал Марте укол, и она сразу замолчала. Тишина показалась мне просто прекрасной. Вскоре Марта задремала, и санитары на носилках отнесли ее в карету «Скорой помощи».

— Эл, похоже, ты теряешь чувство меры, — сказал Мэрфи, вставая с колен.

— Он будет жить?

— Жить-то он будет, но не пытайся заговорить с ним в ближайшие сорок восемь часов.

— Ничего, он выдержит. Попытка убийства, и это только начало, — ответил я.

Парни в белых халатах вернулись и на этот раз уложили на носилки Баллена. Мэрфи молча наблюдал за этим, потом с любопытством взглянул на меня:

— Эл, мне бы не хотелось вмешиваться в твою личную жизнь, но кое-что я хотел бы знать.

— Что же, например?

— Она действительно горничная? И если это так, где бы я мог нанять такую же? Хочу сказать, которая была бы точно так же одета, ну и все остальное?

Коринна Ламберт открыла дверь и, увидев меня, сморщила свой милый носик. На ней сейчас был шелковый черный халатик, который доходил ей до половины бедер, и шлепала она босиком.

— У вас удивительное чувство времени, лейтенант, — сказала Коринна медленно, покачав головой. — На этот раз мы только собирались приступить, вы не застали нас в момент процесса. Это уже что-то.

— Мне надо поговорить с Вольфом, — ответил я.

— Разве я могу препятствовать вам? — глубоко вздохнула она. — Хорошо, входите. Но не ждите, что он вас встретит с распростертыми объятиями.

Она оставила меня в гостиной и вышла. Я сам налил себе виски, надеясь, что она не будет возражать. Через несколько минут в комнату вошел Вольф. На нем на сей раз были рубашка и брюки, хотя он тоже был босиком.

— Лейтенант, у вас уже вошло в привычку постоянно вводить всех в замешательство, — холодно произнес он. — Может, мне стоит брать с вас плату за постой?

— Сядьте, — ответил я. — И налейте себе.

— Ваше гостеприимство просто потрясающе! Спасибо, что разрешаете мне выпить моего собственного виски в моей собственной квартире!

— Хардести тоже потрясающе устраивал ваши дела. Вы нуждались в клиентах — он вам их нашел. Рассел хотел избавиться от жены — Хардести помог ему это сделать. Баллен хотел жену Несбита, а она не хотела развода — Хардести избавился от самого Несбита. И Хардести нашел для вас Коринну, не так ли?

Он медленно провел рукой по черной гриве густых волос.

— Может, мне в самом деле стоит выпить? — проговорил он.

— Вы никогда над этим не задумывались? — спросил я, наблюдая, как он наливает виски в стакан. — Вы никогда не думали, почему он это делал?

— Я считал, что мне повезло встретить Коринну, — ответил он. — Даже если мне и пришлось дать ей работу и платить за квартиру, то это выгодная сделка, лейтенант. Мечта бывшего мужа сбылась!

— Могу поверить. Но вы никогда не задумывались, почему так произошло?

— Конечно, я иногда думал. Да и кто бы не думал на моем месте!

— И ничего не сделали, чтобы разузнать или понять, почему?