Ох ты ж черт! Четыре тридцать пять, а она еще не написала ни единого слова.
Оливия обреченно вернулась за ноутбук и стала лихорадочно просматривать заранее скачанные из Интернета тексты.
«В Англии все центры высокой моды, музыки, телевидения, театрального и киноискусства, литературы, политики – все сконцентрировано в одном месте, в Лондоне, где все эти миры переплетаются между собой, как клубок змей. В Америке все существует по отдельности, у каждого мира – своя столица. По традиции, мы привыкли считать политической столицей Вашингтон, культурной столицей, центром литературы, искусства и моды – Нью-Йорк, а Лос-Анджелес – центром индустрии развлечений. Однако в последние годы Майами, когда-то считавшийся столицей карманников, теневого бизнеса, торговцев наркотиками и принимающих солнечные ванны престарелых миллионеров, словно взорвался, превратившись в центр всего самого экстравагантного, такого, как, например, дома в стиле ар-деко или одежда леопардовых расцветок на улицах. Великолепная музыка, роскошная мода, индустрия развлечений в ее самых гламурных проявлениях – все это сказочный город притягивает, как гигантский розово-голубой магнит».
Вот оно! Ура! То, что надо! Она кое-что переделает и добавит несколько ярких штрихов. Раз плюнуть! Снова зазвонил телефон, это была та самая пиарщица Мелисса. Она, конечно же, «только хотела узнать», как у Оливии обстоят дела со статьей, и проверить, идет ли она сегодня на «маленькое сборище» Пьера Феррамо. Зажав телефон между плечом и ухом, Оливия слушала болтовню Мелиссы, пытаясь вставить хоть слово, и одной рукой набирала текст статьи. Не успела она избавиться от Мелиссы, как телефон зазвонил снова. На этот раз выпускающий редактор из «Elan» пребывал в спокойном, можно даже сказать благодушном настроении, и ему хотелось обстоятельно поговорить об «Океан-отеле»: размеры, водоизмещение, стиль, люди, подходящие для интервью… Было уже около пяти. Безнадежно! Все пропало! И надо же было так вляпаться! Оливия обречена – обречена писать статьи, начинающиеся словами: «И вот шляпки снова входят в моду!» Да, ее больше никогда не отправят в командировку, и ей придется до старости прозябать в редакции.
Глава 6
В офисе «Sunday Times» в Лондоне Барри Уилкинсон нервно расхаживал взад-вперед перед огромными старомодными часами и на чем свет стоит клял Оливию.
Его взгляд ни на миг не отрывался от секундной стрелки, которая неумолимо приближалась к цифре одиннадцать. Наконец терпение у него лопнуло, и он снял трубку.
– Ну что ж, эта тупая овца провалила задание. Надо давать замену.
На этих словах в кабинет ввалился его заместитель, размахивая распечатанным текстом.
– Уф, наконец-то она все прислала.
– Ну и как? – устало спросил Барри.
– Блестяще! – ответил заместитель.
– Надо же… – с облегчением произнес Барри.
Между тем Оливия тоже с крайним раздражением посматривала на часы, но совсем по другой причине – она выбирала наряд для вечеринки. Ну почему все в Америке происходит так до неприличия рано? Ланч, видите ли, в полдень. Обед в семь часов вечера. Все так чинно-благородно, как в родном Уорксопе в далекие шестидесятые годы. А ведь сейчас ей предстояло оказаться на этой жуткой вечеринке, организованной Усамой бен Ладеном. Она усмехнулась, вспомнив интервью с супругой британского газетного магната о том, как побороть страх перед выходом на светское мероприятие. Дамочка советовала: «Наденьте что-нибудь от Баленсиаги – и вперед!»
Сборы не заняли у Оливии слишком много времени. Она всего лишь выбирала подходящую униформу. Восемь лет назад, когда происходило мистическое превращение скромной Рэйчел в великолепную Оливию, она неимоверным волевым усилием заставила себя согнать детскую пухлость и обрести желанную стройность, ведь привлекательное тело – это безотказное оружие, которое может очень пригодиться в жизни. Больше всего на свете ее поразило, насколько по-разному мир воспринимал ее прошлую «пухлую» личность и новообретенную стройную ипостась. Именно тогда Оливия осознала, что может использовать это преимущество для манипуляции окружающими. Если хочешь поразить чье-то воображение, если хочешь, чтобы все обращали на тебя внимание – нет ничего легче. Просто надо надеть что-нибудь очень открытое и броское, как старлетки на премьерных показах. Если же, напротив, хочешь, чтобы никто не замечал твоего присутствия, вот рецепт – мешковатые джинсы, носовые платки в карманах, туфли на плоской подошве, полное отсутствие косметики, очки на носу и встрепанные волосы. Благодаря развитой интуиции Оливия стала поистине мастером маскировки. По ее мнению, все дело было лишь в правильно выбранной униформе и зашифрованном в ней коде. Люди за пределами Уорсопа не склонны обращать внимание на детали. Разумеется, пока ты не познакомился с ними поближе.
Оливия решила, что сегодня вечером она должна выглядеть достаточно привлекательно, но в то же время не слишком вызывающе, чтобы, не дай бог, не оскорбить чувства мусульман (а надо сказать, что это было довольно непростой задачей), и надеть туфли поудобнее, чтобы можно было ходить или, по крайней мере, стоять, не рискуя натереть ноги. На сей раз она достала шикарную, бросающуюся в глаза униформу (затейливые шмотки от модного дизайнера, изящные туфли на высоком каблуке, в которых удобно ходить, но опасно спускаться с лестницы, несколько дорогих украшений, довольно скромных, но, по крайней мере, настоящих), а также обычную экипировку на случай экстремальных ситуаций: ручку-баллончик с перцем, небольшой бинокль, шляпную булавку (доставшееся от матери старомодное оружие самообороны на случай возможных приставаний), ну и, разумеется, набор для выживания в экстремальных ситуациях.
После нескольких попыток она остановила свой выбор на очаровательных босоножках с высокой шнуровкой от «Гуччи», простеньком, но стильном неярком платье с тонкими бретельками и палантине от «Эмилио Пуччи», чтобы прикрыть плечи. Задумалась, не стоит ли прикрыть и голову, но вовремя остановилась, поняв, что это уже перебор. Послала своему отражению в зеркале полную энтузиазма улыбку – девица из команды поддержки футбольной команды, да и только – и позвонила портье, чтобы вызвать такси. В самый последний момент она все-таки сунула шляпную булавку, перечный баллончик и набор для выживания в элегантную сумочку без ремешка от «Луи Виттона» вместе с миниатюрной записной книжкой – просто на всякий случай. «Ну держись, Барри! Я тебе докажу, чего стою…»
Перед выходом она решила глянуть, что передают по CNN – а вдруг произошло что-то важное. Там шел сюжет о капсуле с посланием к потомкам, обнаруженной в одной из школ.
– Послание из прошлого… – драматическая пауза, – от тех, кто жил в то время, – голосом, исполненным понимания серьезности момента, вещал комментатор. Оливия не удержалась от смеха. Ее всегда забавляла эта манера репортеров CNN нагнать тумана, чтобы заинтриговать зрителей.
«Он внушительного роста. У него величественная осанка, густые усы, и он хочет потравить химическим оружием весь мир – вот он какой, Саддам Хусейн», или «Она сырая и прозрачная, но без нее мы все умрем – это вода-а-а!» И вдруг ее взгляд привлекла бегущая строка в нижней части экрана: вслед за «Янки-Редсокс – 11:6» шло сообщение: «Усама бен Ладен был замечен в Южном Йемене – информация из надежного источника».
Оливия уставилась на экран, не веря глазам.
– Ничего себе! – выдохнула она наконец. – Хотя, пожалуй, оно и к лучшему.
Глава 7
Самобичевание, которому предавалась Оливия, достигло апогея, когда она добралась до роскошного многоквартирного дома, где обитал Феррамо, и окончательно поняла, что зашла в своих подозрениях слишком далеко. Она-то ожидала увидеть нечто среднее между неприлично дорогущей гостиницей «Найтбридж» и обстановкой, в которой обожал сниматься Саддам Хусейн: сплошные ковры на полу, огромные диваны бежевого цвета, вазы, полные цветов, у окон с воздушными занавесками, кресла с позолоченными завитушками и круглые светильники. В своем воспаленном воображении она рисовала Феррамо с бородой, в тюрбане, в просторных одеяниях и с неизменным автоматом Калашникова в руках. Она ожидала, что ее встретят сладковатые ароматы мускуса и тяжелых восточных духов, рахат-лукум (что за дурацкое название!), а на молитвенном коврике рядом с одним из таких пузатых светильников будет восседать сам Феррамо.
