Литмир - Электронная Библиотека

Камийа подошел поближе и ткнул в дверь ручкой швабры.

Дверь не поддалась.

Тогда он толкнул дверь рукой. Она была заперта изнутри.

Он собрался спросить, есть ли там кто, но одумался. Это был бы глупый вопрос, а если кто-то в самом деле откликнется, его же удар хватит от ужаса.

Решив обуздать свое любопытство, Камийа начал понемногу отступать прочь от двери. Он говорил себе, что самое время возвращаться в звукорежиссерскую будку.

Всякий раз, когда он делал шаг, пряди волос, которые он вынул из раковины, поднимаясь с пола, оплетали ноги, взбираясь по бедрам. Он до сих пор не замечал, что вода, которая запрудила туалет текла. Она лилась под дверь закрытой кабинки – и оттуда куда-то еще, в неизвестность.

Из кабинки раздался шум спускаемой воды. И при этом звуке вся вода, еще остававшаяся на полу, убежала в эту кабинку, журча за запертой дверью.

Камийа замер, его тело напряглось с головы до пят. Кто бы ни был тот, в кабинке, он закончил свои дела. Камийа услышал металлический звук: это звякнула защелка, и дверь начала открываться. В проеме показалось что-то извивающееся – какое-то неопределенное, бесформенное, змеящееся черное существо.

Напряженная тишина... Резкий крик вернул сознание Камийа к реальности. Он был настолько погружен в свою игру, что не понимал, почему все до единого взгляды публики направлены на него. Он дышал своей атмосферой – атмосферой собственного спектакля.

4

Через месяц после того, как труппа «Каирин Мару» выпустила «Акварели» – свой тринадцатый спектакль, рецензии на него появились во всех ведущих театральных обозрениях. В целом они были хвалебные, но некоторые критики жаловались на слишком сложную структуру пьесы.

Вот отрывки из нескольких наиболее значимых.

* * *

Из ноябрьского номера «Ежемесячного театрального путеводителя»:

Я все еще не могу с уверенностью сказать, в какой мере это было сознательным ходом режиссера Кенцо Кийохару – ввести в спектакль как его составную часть здание, в котором он ставится. Я все еще поражен уникальной техникой, которая позволила ему превратить все помещение в театральную сцену.

Главный герой пьесы – конечно же, вода, хотя как раз в этом оригинального мало. Сам режиссер должен, видимо, признать, что он просто вынужден был ввести воду в спектакль, отдавая дань уникальной конструкции здания, известного в свое время как дискотека «Мефистофель».

При всем том, это великолепно задумано. Спектакль проходит одновременно на третьем, четвертом и пятом этажах, причем вода стекает сверху вниз, создавая для спектакля уникальный вертикальный стержень. Вероятно, непросто было небольшой труппе собрать на сцене такое количество воды, особенно если учесть, что воде этой, по соображениям технического характера, должен быть обеспечен полный и стопроцентный сток. Но это отличительная черта Кенцо Кийохару – принимать на себя такой вызов, ставить себе на первый взгляд невыполнимые условия.

Кульминация пьесы – перформанс Камийа, который в одиночку ведет битву, пытаясь совладать с протечкой. Как пример моноспектакля, его перформанс содержит потрясающие моменты. И все же непонятно, зачем он был выдержан в стиле ужастиков. В этом отношении сцена Камийа скорее озадачивает...

* * *

Из октябрьского номера «Сценической галереи»:

Идея использовать свойства сцены сама по себе не нова. Разумеется, многие, если не все, независимые труппы могут воспользоваться подобным приемом. И все же идея, использованная Кенцо Кийохару, более сложна. Дискотека, известная как «Мефистофель», была расположена на трех этажах, предназначенных для клиентов с различными вкусами. Каждый этаж имел особый стиль, привычный для постоянных посетителей. Кийохару ставит одновременно три спектакля на трех этажах – третьем, четвертом и пятом. Объединяет три этажа один посредник – вода. Вода течет сверху вниз под воздействием силы тяжести. Даже в бетонном здании, она находит свой путь, просачиваясь через тончайшую щель. Умелое использование воды в этом спектакле связывает три этажа одной цепочкой.

То, что характеризует Кийохару не только как режиссера, но и как умелого бизнесмена, – это что цена билета зависит от этажа. У тех, кто посмотрел спектакль на третьем этаже, разыгрывается аппетит, и они хотят подняться на четвертый, а это подстегивает их посмотреть спектакль на пятом. Таким образом, чтобы понять, что случилось с человеком, появляющимся из залитого водой туалета, приходится купить билет на пятый этаж. Вот и получается, что каждый зритель вынужден посещать спектакль три раза подряд.

* * *

Из зимнего выпуска ежеквартального журнала «Театральное искусство»:

Одна сцена почти превращена в бассейн, и вода брызжет и льется во все стороны. Осушать ее потом – это наверняка сопряжено с большими трудностями. И все же результат стоит затраченных усилий. Я нахожу сцену с крашеными волосами, плавающими в воде, великолепной. Эффектное освещение придает их трепещущей плоти оттенок подлинно красочный и волшебный.

Разноцветные волосы символизируют девушек, которые когда-то здесь танцевали. Хотя волосы знаменуют собой переход к сцене групповых танцев, нельзя не заметить, что публике не вполне дают понять, что, собственно, происходит. Спектакль, идущий на четвертом этаже – это явно недостаточное объяснение. А впрочем, изумительный контраст между тихим течением воды и мощными волнами танца отметает всякую нужду в объяснении. Если цель этого спектакля – просто-напросто красота, мы признаем, что задача выполнена. Отметая все теории, я нахожу красоту в самой ненормальности этого мира.

Подводный лес

РАННЯЯ ЗИМА, 1975

Он и сам не заметил, как вязкая грязь под ногами сменилась каменистым плато. Выйдя из леса, он оказался у подножия утеса. По выступам он вскарабкался на его вершину и обнаружил уступ высотой не больше своего собственного роста. Здесь лес совсем заканчивался, и вдоль утеса тянулся голый склон, усыпанный опавшими листьями. Хотя по восточному склону текло нечто вроде ручья, отсюда не было видно внизу никакого болота и не было слышно шума воды.

Полуденное солнце отражалось в воде, то и дело слепя своим блеском. А дальше ручей исчезал: как будто земля его поглощала.

Проверять карту не было нужды. Грунтовые воды под этим хребтом питают реку Тама, а если она переполняется, избыток стекает в Токийский залив. Под утесом, чей шероховатый камень так явственно ощущали его ступни, протекал подземный поток, образованный просачивающейся через трещины в камне дождевой водой. Когда Фумихико Сугияма посмотрел на кристально-чистую воду, он заметил некое несоответствие. Он жил в высотном кооперативном доме с прекрасным видом на Токийский залив. Он каждый день видел реку Тама и хорошо помнил цвет воды. Вода была темно-серая, мутная от взвеси грязи. Он не мог понять, как такая девственная, кристально-чистая вода превращается в эту неприглядную кашицу к тому времени, как достигает Токийского залива. Стоя на невысоком уступе, Сугияма думал о том, как интересно было бы отследить мельчайшие изменения цвета воды по пути от истока до Токийского залива.

Сугияма уже собирался спрыгнуть с уступа – и вдруг что-то его остановило. Высота была небольшая, но все же он чувствовал какую-то неуверенность. Там, внизу, земля была покрыта листьями – в этом-то все и дело. Он однажды уже навернулся из-за таких вот осыпавшихся листьев, когда карабкался на горную террасу. Мокрые листья всегда таят опасность – можно поскользнуться и упасть. Хотя слой перегнивших листьев под свежими сам по себе опасности не представляет, но они могут скрывать трещины в камне или корни деревьев, попав на которые можно повредить лодыжку. Сугияма, однако, не это беспокоило. Его преследовало видение какой-то бездонной ямы, скрывающейся под листьями. Когда он подумал о том, что может попасть в какую-нибудь такую пропасть, он отступил от края уступа. За спиной его раздался треск раздвигающихся веток кустов. Решив, что Сакакибара через минуту-другую сам сюда заберется, Сугияма решил подождать его здесь, на вершине уступа. Когда Сакакибара вскарабкался к нему, он еле дышал. Сугияма указал движением подбородка Сакакибаре на основание уступа. Сугияма подумал, что одному выражению его лица Сакакибара поймет, какая дилемма его одолевает – прыгать или не прыгать? Однако тот, со своей обычной непонятливостью, сразу же взял и спрыгнул, не проверив, что там внизу. Проскользив ногами немного вперед и вниз, он приземлился на крестец. Сидя на корточках, держась за землю обеими руками, он улыбнулся Сугияме, словно давая тому понять, что больше не стоит терять времени и пора присоединяться к нему. Человек тучный и малоподвижный, Сакакибара обладал при том безрассудным характером. Сугияме из-за его нрава уже не раз приходилось переживать такие моменты, что волосы вставали дыбом.

35
{"b":"267181","o":1}