— Вот так я попала к ней, — сказала Дав. — Через друзей. Джессаминду… ты помнишь Джессаминду, дорогой, она висела на тебе на протяжении всей премьеры, и то видео с ней, которое просочилось, где она была в совершенно божественной комбинации, и я подумала, оооо, я реально хочу такую же. Кроме всего прочего, конечно.

Да, объявления в «New Yorker» не было, это точно, но я вспомнила рекламу, где видела ее.

— Отличная бизнес-стратегии, — сказал Ашер совершенно нейтральным тоном, и на секунду мне показалось, что он был искренен, но потом я подумала, что он просто смеется надо мной.

Господи, Кейт, уверенность в собственных силах это многое?

Как я уже говорила ранее, черт побери, намного проще статной рыжей женщине получать комплименты по поводу ее внешности, нежели получать комплименты ей же, по поводу ее художественного вкуса и деловой хватки. Как только на ее долю выпали такие комплименты стоит ли доверять им?

Я прекрасно помню, как в колледже профессор по художественному искусству Кэрей сказал, что у меня настоящий талант и имеется соответствующее видение, кроме того и способности для ведения бизнеса, который однозначно у меня бы получился, я помню это состояние радости у себя в животе.

А потом я помню, как он положил руку мне на колено и стал гладить мою ногу, и говорил, что просто хотел бы направить меня на мой путь, и как он хотел помочь мне, если бы я согласилась помочь ему, и точно помню, как скрутило у меня живот, который чуть ли не опустился на пол, поскольку я поняла, что все это было ложью, направленной чтобы задобрить меня, и я помню слезы, льющиеся у меня по лицу, пока я бежала из его офиса.

Я яростно оттолкнула эти воспоминания.

— Хорошо, давай я только чуть-чуть заправлю это сюда... — произнесла я, скрепляя ткань. — Вот! Взгляни. Так ты будешь выглядеть в готовом наряде на следующей неделе.

Дав замолчала, посылая Ашеру воздушный поцелуй, поверх передвигающегося экрана, чтобы посмотреть на себя в зеркало и выражение благоговейного трепета расцвело на ее лице. Почти не уверенная улыбка озарило его, пока ее рука (очень медленно, казалось, что она даже сама не замечала этого) скользила вдоль ткани к ее выпирающей груди. Я заметила, как распрямились ее плечи, как улыбка стала более хищной и восхищенной, как чуть-чуть качнулись, словно дефилируя ее бедра, как она повернулась, чтобы взглянуть на себя под другим углом. Ах да, Дав определенно имела планы на этот наряд, и она собиралась осмотреть его со всех сторон.

И я почувствовала, как уходит последнее напряжение, сжимавшее горло и плечи. Именно поэтому я делаю это… именно поэтому я опустошила свой бюджет за аренду, чтобы получить роскошные ткани, поэтому-то я и заработала настоящую мигрень выискивая старомодные кружева, именно поэтому каждую свободную минуту я делаю новые эскизы дизайна, пытаясь передать мягкость, изысканность, дерзость и сексуальность, и все это в крошечных кусочках ткани.

Я делаю это все, чтобы видеть потом лица моих клиентов, когда они смотрят на себя в зеркало и одеты в одно из моих творений, и в результате всего этого я поняла — они все сильные, великолепные, сексуальные богини, достойные чувствовать уверенность в себе, радоваться и иметь хорошие вещи.

— Знаешь что, Кейт? — выдыхает Дав. — Я думаю, что возьму этот пеньюар однозначно.

— Я добавлю его в заказ, — ответила я с улыбкой.

Миссия НАСА выполнена. Орел приземлялся, и он выглядел восхитительно чертовски парящим.

* * *

События, словно сговорились испортить мне настроение немного после этого, и под «события», в основном, я имею в виду Ашера Янга.

Дав едва оделась и вышла из-за экрана, когда он ринулся к ней, присосавшись как пиявка (она, казалось, не сколько не возражала) и начал забрасывать ее вопросами: «Ну, какой цвет выбрала? Был ли там глубокий вырез? Хорошо ли он сшит, если кто-то, скажем, попытается его сорвать?» Он щекотал ее, а она хихикала каждый раз, как гиена, когда отказывалась ему отвечать. Я прикусила язык и едва удерживалась не сказать ему — подозревала, что он был именно тем парнем, который прочитал первым мистическую историю и сказал всем каким будет конец, и естественно за это, для него в аду уже приготовлено особое место.

Они оба по-прежнему прилепленные друг к другу рот-в-рот, так и направились к двери.

— Это не их вина, — напомнила я себе, как только они вышли за дверь. — Ты просто не в очень хорошем настроении, помнишь? Ашер и Дав похожи на пару грациозных моногамных слившихся лебедей, и все же хочется свернуть им шеи. Лучше пусть будут пингвинами! Все же любят пингвинов! Но сейчас эта самодовольная маленькая пара спаривающихся пингвинов-любовников в смокингах может идти спокойно трахаться, — возможно, я чувствовала себя немного злой.

Я решила занять себя уборкой. Только я решила вернуть свою студию в свою гостиную (мысленно высчитывая, сколько времени я могла бы прожить на образцах продуктов, предоставляемые магазинами (маленькая хитрость моей лучшей подругой Лейси, которая научила меня этому) и кофейня с булочками, наверняка это будет стоить того, если я смогу отложить деньги на реальную студию… в дверь позвонили. С замирающим сердцем я пошла проверить и подтвердились мои худшие опасения.

Словно самый ужасный замороженный торт за дверью стоял Стиви.

Он пытался посмотреть через глазок, было отчетливо видно его выпуклый глаз и словно разбухший нос.

— Кейт? Я знаю, что ты там. Я видел твоих «клиентов», — он изобразил кавычки руками, как делали еще в девяностых годах, — они ушли, сейчас только ты и я. Я забираю назад этот журнал.

Готова держать пари, что его впустил хозяин квартиры, хотя я сказала ему не делать этого. Черт. Мистер Бриггс был милым стариком, но такое впечатление, что в голове у него находился кусок не готового швейцарского сыра. Он не мог удержать в своей голове тот факт, что Стиви и я больше не были вместе, хотя, ради справедливости стоит заметить, что для него было целым подвигом, запомнить, что мы были вместе — это было довольно впечатляюще, учитывая, что он регулярно забывал, что война была семьдесят лет назад, и мы победили.

— Послушай, тебе нет смысла продолжать действовать подобным образом, — сказал Стиви, понизив голос, словно собирался поведать мне какой-то секрет. — Ты не должна притворяться, что настолько образованна, хорошо? Это было мило с твоей стороны, когда ты пыталась сделать литературный анализ этих «классиков», — он опять изобразил кавычки в воздухе, — чтобы привлечь мое внимание, из-за этого я и стал с тобой встречаться, но все закончилось, поэтому нет смысла продолжать. Не стоит тебе притвориться, что ты читаешь их постоянно, обязывая себя в этом, мы больше не вместе, и ты можешь все свое притворство оставить и вернуться к чтению всех номеров модные журналов, которые ты обычно читаешь.

Он продолжал говорить, но его слова впились в мой мозг, и я почувствовала, как мой доведенный добела гнев превращается вдруг в холодную, жесткую и острую месть. Стиви необходимо было заткнуть, и по всей видимости это необходимо было сделать прямо сейчас.

К счастью, девочка всегда готова побыть скаутом.

А может бойскаутом?

На самом деле, я никогда не была ни тем, ни другим. Но в свое оправдание единственное могу сказать: я всегда открыта для чего-то нового.

Я потянула за шнурок на своей двери, маленькое хитрое изобретение, которое я приспособила наверху после того, как он позвонил сегодня утром, установила его, как только ушли Дав и Ашер. И увидела, как три галлона красителя цвета аквамарин каскадом вылились на Стиви болвана Джекобса.

Мой депозит за квартиру полностью уйдет на оплату нового паласа в коридоре, но это стоило того, чтобы услышать крики Стиви, как маленького ребенка, словно я на него вылила кислоту, а не синюю краску.

Он стал стряхивать ее с себя, брызгая слюной, протирая глаза от красителя.

— Ты сука! Ты гребаная сука! Подавись чертовой книгой!