В июне 1963 года Феллини и Мастроянни летят в Америку, чтобы присутствовать на представлении фильма. Их ждал триумфальный прием с последующим банкетом в знаменитом нью-йоркском ресторане «Четыре сезона».
18 июля на Международном кинофестивале в Москве восторженные аплодисменты восьми тысяч зрителей потрясли стены Кремлевского дворца съездов. Фильм вызвал восхищение зрителей, но испугал официальные круги своим свободомыслием в тот момент, когда Хрущев более настороженно, чем прежде, относился к Западу. Вызывал страх этот пример декаданса, идущий с Запада, его индивидуалистический и двусмысленный тон. Жюри фестиваля возглавлял Григорий Чухрай, режиссер фильма «Баллада о солдате», завоевавшего приз жюри в Каннах в 1960 году. В составе жюри из пятнадцати человек было семь иностранцев, в том числе Стэнли Крамер, Жан Маре, Серджо Амидеи, индийский режиссер Сатьяджит Рей. Обсуждение было бурным и продолжительным. Председатель жюри предложил учредить специальный приз для фильма «Восемь с половиной», но Серджо Амидеи, убежденный коммунист, выступил с пламенной речью, заявив, что это будет всего лишь мера в духе империалистов, и сумел найти поддержку большинства членов жюри. 21 июля Сатьяджит Рей примчался в отель «Москва».
— Поздравляю, дорогой Федерико, — объявил он на английском, — «Восемь с половиной» получил Большой приз, и, более того, члены жюри проголосовали единогласно!
В ожидании окончательного решения жюри Джульетта Мазина воспользовалась присутствием в Москве Лукино Висконти, чтобы примирить «красного князя» со своим мужем. Оба режиссера не разговаривали в течение десяти лет, после того как на Венецианском фестивале разделились мнения жюри относительно «Чувства» Висконти и «Дороги» Феллини. Они избегали друг друга и при случайных встречах делали вид, что не знакомы. «Закрой плотно окно, если мимо проходит Висконти, — он может плюнуть в него», — говорил Феллини своим друзьям, когда парковал машину на площади Пололо. Висконти не мог успокоиться. «Вот как мой слуга видит благородное сословие», — прокомментировал он, выходя после просмотра «Сладкой жизни». Джульетта, со своей стороны, никогда не прерывала дружеских отношений с Висконти. Она ухитрилась устроить встречу режиссеров в холле гостиницы. Они обнялись и забыли прежние обиды, хотя иногда все же бросали комплименты кисло-сладким тоном. В 1970 году в ходе телевизионной трансляции Фестиваля Сполето, одного из ведущих фестивалей искусств в Европе, Федерико, пожимая руку Лукино, воскликнул:
— Это коллега, которого я высоко ценю за его манеру выражать свои мысли, за его политическую позицию, за его глубокое смирение и за его творчество!
Затем, глядя прямо в глаза Висконти, добавил:
— Ты доволен?
— Очень, — ответил Висконти с иронией. — Я только хотел бы, чтобы эти слова были написаны на небольшом надгробном камне.
Фильм «Восемь с половиной» получил многочисленные премии. Приз за лучший фильм киноакадемии Великобритании. Приз датских критиков на фестивале в Копенгагене «Bodil awards» за лучший европейский фильм. Приз нью-йоркских кинокритиков за лучший иностранный фильм. Анджело Риццоли узнал, что фильм «Восемь с половиной» был выдвинут на премию «Оскар» в четырех номинациях: лучший иностранный фильм, лучшие декорации и костюмы в черно-белом фильме, лучшая режиссура. Риццоли организовал поездку в Америку, в которой помимо Федерико и Джульетты приняли участие Клементе Фракасси, Эннио Флайяно и Сандра Мило, сопровождаемая продюсером Морисом Эргасом. 13 апреля 1964 года в аудитории Санта-Моники Федерико получил из рук Джули Эндрюс свой третий «Оскар» за лучший иностранный фильм и второй «Оскар» за лучшие костюмы.
В Италии фильм «Восемь с половиной» получит семь «Серебряных лент», учрежденных Итальянским национальным синдикатом журналистов: за лучший оригинальный сюжет, лучший сценарий, лучшую работу продюсера, лучшую режиссуру, лучшую операторскую работу, лучшую музыку и лучшую роль второго плана (Сандра Мило). В 1966 году на кинофестивале в Токио «Kinema Junpo awards» ему будут присуждены премии как лучшему иностранному фильму, а Феллини — как лучшему зарубежному режиссеру.
В поисках тишины и покоя чета Феллини покидает свою квартиру в модном квартале Париоли и переезжает в великолепную виллу на берегу моря, более просторную и светлую, чем предыдущая, расположенную рядом с виллой Нино Рота в сосновом лесу Фреджены. Федерико, всегда бережно хранящий воспоминания о детстве, находит здесь атмосферу, напоминающую ему Римини. Федерико и Джульетта решили жить здесь круглый год, даже зимой.
В детстве у Федерико была привычка: прежде чем уснуть, он засовывал голову под подушку и ждал, когда начнется спектакль в одном из четырех углов его кровати, которым он дал названия четырех кинотеатров Римини. Внезапно возникал фантасмагорический мир, который увлекал мальчика в некую чудесную спираль, и он засыпал. Став взрослым, Федерико продолжал культивировать свои способности фантазера не для того, чтобы оставаться на стадии детства, а потому, что они питали его воображение и позволяли рассматривать реальность со свободой и свежестью восприятия ребенка.
Так, когда ему случалось оказаться среди людей, наделенных экстраординарными способностями — магами, ясновидящими, медиумами, — он пытался расшифровать тайную суть увиденного, уступал странному и непреодолимому влечению к загадочным явлениям, необъяснимым с научной точки зрения и запрещаемым церковью. Ему случалось участвовать в спиритических сеансах — из любопытства или ради забавы. Но он не отказывался от попыток рассматривать эти явления с точки зрения психологии, а не магии, чтобы сохранить душевное равновесие. Одним из таких персонажей является знаменитый Густаво Адольфо Рол, высокообразованный туринский художник, выдающийся телепат. Он способен творить чудеса, которые сам называл «забавами»: читал закрытые книги, писал или рисовал на расстоянии, не приближаясь к доске, заставлял появляться по желанию игральные карты и изменял их цвет, мог перемещать даже тяжелые предметы, не прикасаясь к ним. Он не имел ничего общего с теми, кто обычно занимался парапсихологическими опытами:
«„Забавы“ Рола — тонизирующее зрелище, приятное для того, кто обращается к нему с искренней готовностью, то есть с невинностью ребенка или с открытой, не очень строгой научной теорией, не вступающей в конфликт с неожиданными формами истины».
После окончания работы над фильмом «Восемь с половиной» Федерико позволил вовлечь себя в эксперимент над самим собой. Он сделал это без особого желания, а скорее, чтобы не показаться трусом и не разочаровать приятеля-ученого, предложившего ему этот опыт. Под контролем профессора Сервадио, консультировавшего его во время депрессии в период съемок «Дороги», он попробовал препарат ЛСД-25, синтетическое вещество, оказывающее такое же воздействие на организм, как галлюциногенные грибы Мексики. Его используют американские психиатры, чтобы проникнуть в подсознание пациента, высвободить его быстро и эффективно, что позволяет избежать долгой серии психоаналитических сеансов. По рассказам Федерико, опыт проводили в воскресенье, во второй половине дня, в присутствии друга-психиатра, двух санитаров, кардиолога, стенографов. Проглотив препарат, абсорбированный на кусочке сахара, он беспрерывно ходил по комнате и говорил более семи часов подряд, находясь в состоянии необычайного возбуждения. Чтобы его успокоить, ему ввели внутривенно какое-то средство. На следующее утро он проснулся и не помнил ничего, что с ним происходило. Он не захотел слушать записи своих признаний, очевидно, чувство неловкости взяло верх над любопытством. По версии профессора Сервадио, сообщенной Туллио Кезич, в эксперименте было всего три участника: Феллини, сам Сервадио и психолог, один из его бывших учеников. Ни санитаров, ни укола, ничего подобного не было. «Феллини продолжительно беседовал с духами, в которых верил. Затем, с моей помощью, он поразмышлял и убедил себя в том, что это проекции[59]. Таким способом он распрощался с сеансами спиритизма: результатом стал фильм „Джульетта и духи“, некое развенчание спиритизма». После этого, в той или иной степени, фантастика, если не сверхъестественное, часто появляется в фильмах Федерико.
