меньше!

А вечером в полк поступила телефонограмма, в которой сообщалось о том, что заместителю командира

третьей авиационной эскадрильи гвардии капитану Кулиеву Адилю Гусейновичу Указом Президиума

Верховного Совета СССР присвоено звание Героя Советского Союза. [209]

Это пятый Герой в полку.

Я уже рассказывал о Кулиеве. Он хорошо показал себя во многих боях. Личный счет сбитых самолетов

врага Кулиев открыл в марте 1943 года на Демянском плацдарме. В Орловской битве он сбил еще

несколько фашистских самолетов. Особенно ярко его летное мастерство проявилось в боях за

освобождение Белоруссии и Прибалтики. К моменту присвоения ему звания Героя Советского Союза

общий счет сбитых им фашистских самолетов достиг восемнадцати.

Вспоминая о боях за Лиепаю, я не могу не сказать о том, что это были тяжелые бои. Наши

бомбардировщики часто несли большие потери не только от зенитного огня, но и от вражеских

истребителей. Их в этом районе действовало много.

Чтобы снизить потери бомбардировщиков от огня гитлеровских истребителей, полки 4-й гвардейской

истребительной авиационной дивизии неоднократно проводили блокировку вражеских аэродромов.

В один из дней октября 1944 года нам приказали блокировать аэродром «Гробиня» (Лиепая-восточная).

Получив задачу, я тут же стал готовить боевой расчет. В итоге он выглядел следующим образом. Четыре

группы самолетов, по четыре ЯК-9 каждая, идут развернутым фронтом уступом вправо. На правом

фланге — сковывающие группы Хитрова и Гудаева. Первая — на высоте 1700—2000 метров, вторая —

1500 — 1700 метров. В центре — обеспечивающая группа, возглавляемая Кулиевым. Высота полета этой

группы 1200—1500 метров. И, наконец, на левом фланге на высоте 1000—1200 метров уступом назад

следует ударная группа Самохвалова.

Предложенный мной план боевого расчета утвердил командир полка, и тут же его довели до летного

состава. Каждому командиру группы поставили конкретную задачу.

На следующий день, после завтрака, участники вылета собрались на командном пункте полка.

Подполковник Зворыгин еще раз напомнил о взаимодействии между группами, сообщил позывной

радиопеленгатора, расположенного в Илакяе.

— Вопросы есть?

Вопросов не было. Все ясно.

— По самолетам! [210]

И вот, пара за парой поднимаются в воздух истребители, собираются в группу и идут к исходному пункту

маршрута — Мажейкяй.

Вскоре впереди показался вражеский аэродром «Гробиня» — цель полета. Над ним идет бой. Это

четверка соседнего 66-го гвардейского истребительного авиационного полка расчищает нам дорогу.

Планом командира дивизии предусматривалось, что они появляются над целью за две минуты до нашего

прихода и сковывают боем вражеские истребители, облегчая тем самым выполнение основной задачи —

блокировку аэродрома. Группа Хитрова поспешила на помощь боевым товарищам и быстро очистила

небо от врагов.

Тем временем ударная группа капитана Самохвалова зашла со стороны солнца и ударила по самолетным

стоянкам. Они были забиты истребителями. Самохвалов насчитал их не менее трех десятков. От первых

же очередей вспыхнули пожары.

Снова заход и снова огонь истребителей обрушивается на врага.

При выходе из пикирования по нашим самолетам открывают огонь фашистские крупнокалиберные

пулеметы и орудия малой зенитной артиллерии. Но Самохвалов — опытный боец. Он умело

маневрирует, при выходе из атаки уходит на малой высоте, потом вновь разворачивается и уходит в

сторону солнца. Солнце затрудняет вражеским зенитчикам вести прицельный огонь и обеспечивает

лучшие условия нападающим для последующей атаки.

Третий заход. На этот раз Самохвалов выбрал для удара подъездные пути. На железнодорожной ветке

стояли вагоны. Не исключено, что они с боеприпасами. ЯКи прошлись вдоль вагонов, поливая их

пушечно-пулеметным огнем. Над одним из них кверху взметнулось пламя.

К штурмовке аэродрома подключилась группа Кулиева. Она обрушила огонь на самолетную стоянку с

правой стороны взлетно-посадочной полосы. Там тоже возникли пожары.

Работе истребителей мешала вражеская зенитная артиллерия. Ведущий группы приказал Гудаеву

подавить ее. После двух заходов огонь заметно ослаб.

Враг понес ощутимые потери. Наши летчики уничтожили [211] на земле девять самолетов. К этому числу

следует прибавить два сбитых «фоккера», которые в самом начале пытались взлететь с аэродрома.

А в это время большая группа наших бомбардировщиков успешно бомбила морской порт Лиепая.

Скованные блокировкой, вражеские истребители не смогли эффективно противодействовать работе

«Петляковых» или как их еще называли в шутку — «пешек».

Говорит «Ракета»

Светает. Маленький «додж» пылит по полевой извилистой дороге. Небо впереди чистое, голубое. Воздух

настоен на холодке. Подставишь лицо встречному ветру и чувствуешь приближение Балтийского моря.

«Додж» подкатывает к опушке леса и прячется под раскидистым дубом. Через минуту над ним появилась

антенна в виде копья и в эфир понеслось:

— Я «Ракета-10». Я «Ракета-10». Приступил к работе.

Скоро начнется бой. Машина эта нужна летчикам. Это радиостанция авиационного наведения. Она

вызывает с аэродромов самолеты и направляет их на врага.

День выдался солнечным. Фашисты с утра бросают на наш передний край небольшие группы

«юнкерсов» и «фоккеров». Первая группа подходит к линии фронта почти одновременно с рацией.

Капитан Ф. Прокопенко, который сам не раз вел воздушные бои, берет в руки микрофон и сообщает о

вражеских самолетах на пункт управления. У микрофона генерал Белецкий. В динамике слышится его

голос:

— «Ракета-10». Я «Ракета-1». Понял вас. Группа вышла. Я «Ракета-1». Прием.

Ждать приходится недолго. Слышится густой, нарастающий гул «Лавочкиных». И вот уже они над

радиостанцией — красноносые, стремительные. Плоскости самолетов поблескивают в лучах

восходящего солнца. Ведущий группы старший лейтенант В. Калинин ясно слышит в наушниках

шлемофона голос рации наведения.

— Калинин. Я «Ракета-10». Прокопенко. Сзади на 400—500 метров выше идут четыре ФВ-190. Атакуй!

[212]

Экипаж радиостанции с замиранием сердца следит за начинающимся боем. «Лавочкины» с левым

боевым разворотом и набором высоты выходят навстречу «фоккерам». Лобовая атака — самая сильная.

Это атака мужественных и храбрых. В ней побеждает тот, у кого крепче нервы и тверже воля.

— Огонь! — командует своим летчикам Калинин. В репродукторе его голос хорошо слышен.

Воздух сразу же заполняется характерным стуком авиационных пушек. Гитлеровцы не выдерживают

удара и поворачивают вспять. Но одному уйти не удается. Младший лейтенант Башилов плотно

пристроился к «фоккеру» в хвост и открывает огонь.

Бой длится не больше минуты. Горящий самолет с воющим мотором падает почти отвесно, и в каких-

нибудь 800 метрах от радиостанции, срезая сосны, как траву, взрывается в лесу.

— Молодец! — кричит Прокопенко в эфир.

Бой идет на земле. Бой идет в воздухе. Теперь самолеты 1-го гвардейского истребительного авиационного

корпуса патрулируют над полем боя беспрерывно.

В сопровождении группы ЯКов, ведомых капитаном А. Самохваловым, приходят штурмовики.

Прокопенко тотчас же радирует им:

— ИЛы, ИЛы. Я «Ракета-10». Цель впереди вас. Роща. В углу между железными дорогами. Атакуйте!

Там у фашистов сильные огневые точки — противотанковые пушки и пулеметы. Наземное командование

просило уничтожить их. И авиация выполняет эту просьбу. С высоты 500 метров штурмовики атакуют

цель. Из-под плоскостей отрываются бомбы. Роща мгновенно окутывается дымом.

— Зайдите еще раз! — командует Прокопенко.

И ИЛы еще дважды штурмуют рощу. Оттуда больше не стреляют.