Болховом восемь ФВ-190 и четыре МЕ-109. Вражеские самолеты [95] ходили по четыре развернутым
фронтом. Одна из этих четверок, пытаясь атаковать наше звено, заходила в хвост. Капитан Кирьянов
опередил фашистов. Он с первой же атаки сбил ФВ-190, остальные самолеты врага стали уходить. В это
время Ковалев развернул свое звено в сторону гитлеровцев и с дистанции 50 метров также поджег ФВ-
190. Потеряв два самолета, фашисты ушли и больше не появлялись.
Не менее интересен и дальнейший ход воздушного боя, в котором участвовали одни «фокке-вульфы-
190», только что подошедшие к месту сражения.
Их было восемь. В период сближения Ковалев заметил, как один вражеский самолет подкрадывается к
нашему самолету. Ковалев незамедлительно бросился на помощь товарищу, развернул свою машину и с
дистанции 80 метров сбил фашиста. Вслед за этим младший лейтенант Гуськов увидел, как другой ФВ-
190 атаковал нашего ЯКа. Летчик пошел в лобовую атаку. Фриц переворотом через крыло с
последующим пикированием пытался уйти. Но в момент переворота Гуськов поймал фашиста в прицел и
в упор расстрелял.
Гитлеровцы выжидали удобного момента для атаки. Но хитрость врага и на этот раз была разгадана.
Ковалев, находясь со стороны солнца, заметил, что одна вражеская пара пересекает путь его звену. Он
сразу же ринулся навстречу фашистам и с короткой дистанции сразил одного из них.
Этот бой еще раз доказал, что для достижения победы нужны четкое взаимодействие, умелая
организация воздушного боя. Она включает в себя такие элементы: первое — осмотрительность, начиная
со взлета и кончая заруливанием на стоянку. Не отрываться от напарника и следить один за другим.
Стараться первым заметить врага и первым навязать ему бой, беря тем самым инициативу в свои руки; второе — каждый летчик должен стремиться к тому, чтобы открывать огонь с близкой дистанции, ибо
поражаемость противника от такого огня наибольшая, для этого использовать внезапность; третье —
завоевать преимущество в высоте, так как исход боя во многом зависит от того, на чьей стороне окажется
господство в высоте.
Первые встречи с фашистской новинкой убедили летчиков полка в том, что «Фокке-Вульф-190» можно
[96] бить. Подводя итоги очередного дня боевой работы, Зворыгин обратил внимание летчиков на
уязвимые места нового вражеского самолета. Это — бензобаки, расположенные в средней части
фюзеляжа и под сиденьем летчика; масляной бак, находящийся в верхней части мотора, который покрыт
тонкой броней; мотор и кабина летчика.
— Эти слабые места надо знать и направлять свой огонь прежде всего на них, — подчеркнул командир
полка. — Атаковать «Фокке-Вульфа-190» лучше и удобнее всего сзади или под ракурсом 0/4 и 2/4.
Блокировка орловского аэродрома
В полк поступил приказ — блокировать аэродромы Мезенка и Орел-гражданский. Мы, истребители, должны были выйти на цель на пять минут раньше штурмовиков и до их подхода не дать взлететь с
аэродромов ни одному фашистскому самолету.
Согласовали свои действия со штурмовиками.
8 июня в 11.34 истребители поднялись в воздух. Ведущий подполковник Зворыгин распределил силы
следующим образом: группа из шести ЯК-1 во главе со старшим лейтенантом Головиным блокирует
аэродром Мезенка. Моя шестерка блокирует аэродром Орел-гражданский. Командир полка во главе
восьмерки ЯК-1 патрулирует выше этих двух групп и прикрывает наши действия.
Операция была хорошо задумана и разработана в деталях. Но как часто бывает на войне, во время
осуществления плана случилось непредвиденное.
На выполнение боевого задания мы вылетели в плохую погоду. Облачность 9—10 баллов, высота нижней
кромки — 800—1500 метров. Несмотря на сложные метеоусловия, наша группа безошибочно отыскала
вражеский аэродром и заблокировала его, что называется, намертво.
Для гитлеровцев появление ЯКов явилось полной неожиданностью. Сверху хорошо просматривался
аэродром, на котором стояло рассредоточенно большое количество бомбардировщиков. Я насчитал до 50
Ю-88 и ХЕ-111. [97]
Мы сделали два круга над аэродромом. Земля молчала. Пошли на третий. И тут по самолетам фашисты
открыли шквальный огонь из зенитных орудий и зенитно-пулеметных установок. Группа
рассредоточилась.
Барражируя над аэродромом, мы с тревогой посматривали — не покажутся ли наши штурмовики. По
времени они должны были уже штурмовать аэродром, но их все не видно. Это грозило серьезными
последствиями. Ясно, что фашисты успели сообщить по радио о нашем «визите» на соседние аэродромы
и оттуда вот-вот прибудут истребители-деблокировщики.
— Набрать высоту, — приказал я летчикам своей группы. И вовремя! На горизонте появились вражеские
самолеты. Они шли плотным строем, чуть ниже нас.
Я завязал бой с ФВ-190 и двумя МЕ-109. В тот момент, когда фашист попытался отвернуть в сторону, длинная пушечно-пулеметная очередь впилась в его самолет. Оставляя за собой черный шлейф дыма, ФВ-190 круто пошел вниз.
В эту минуту ко мне пристроились Попов. Хитров, Пономарев. Ведомым у меня был, ставший к тому
времени младшим лейтенантом, Сергей Хитров. Он уверенно держался в полете, решительно атаковал
«мессершмиттов». Как ведущий группы, я свободно маневрировал, не опасаясь, что ведомый может
отстать.
Выйдя из атаки и набрав боевым разворотом высоту, замечаю, что пару Килоберидзе-Лапшенкова
атакуют четыре фашистских самолета. Пользуясь преимуществом в высоте, мы с Хитровым
стремительно бросились на выручку товарищей. Враг слишком самоуверен и нагл, он не заметил нашего
маневра и оказался под огнем. Прицельной очередью с короткой дистанции младший лейтенант Попов на
вираже сбил второй ФВ-190. Самолет клюнул носом и, войдя в отвесное пике, не вышел из него до самой
земли.
Время пребывания над вражеским аэродромом подходило к концу. Пора уходить домой. Подаю команду
своей группе. И тут случилась беда. Младший лейтенант Лапшенков забыл об осторожности, не произвел
при уходе из района аэродрома противозенитного маневра [98] и попал под вражеский снаряд.
Мгновение — и ЯК разлетелся в воздухе на отдельные части.
Жаль Лапшенкова! Это был его четвертый или пятый боевой вылет. Сколько раз, возвратившись из
полета, говорил ему, чтобы он был более осмотрителен в воздухе и требователен к себе. Не пошли на
пользу мои советы. За пренебрежение к советам старших поплатился своей молодой жизнью.
Хорошо дрались и летчики группы старшего лейтенанта Головина. При подходе к цели они обнаружили
на аэродроме Мезенка 30 вражеских бомбардировщиков и 6 истребителей. Самолеты были
рассредоточены. Фашисты открыли сильный зенитный огонь из всех видов оружия, включая турельные
установки бомбардировщиков. Маневрируя в зоне огня, ЯКи выполнили несколько штурмовых атак по
аэродрому, образовали пять очагов пожара. На обратном пути в бою с двумя ФВ-190 старший лейтенант
Ковенцов сбил один самолет.
Тяжелый бой пришлось выдержать шестерке ЯКов, возглавляемых капитаном А. Н. Самохваловым.
С самого начала бой принял ожесточенный характер. Одна пара вражеских истребителей атаковала
ведущего группы. Адиль Кулиев предупредил его по радио об опасности. Капитан А. Н. Самохвалов
развернулся на 180 градусов и во встречной атаке сбил «фоккера». Вскоре Несвяченный сбил второго. В
тот момент, когда наши летчики дрались с «фоккерами», на них напала третья пара истребителей. На
помощь поспешил А. Кулиев. На его истребителе была установлена 37-миллиметровая
экспериментальная пушка. Это мощное оружие полностью себя оправдало. Понадобилось всего лишь
три снаряда, чтобы фашистский самолет развалился в воздухе. Сбив одного стервятника Кулиев тут же
направил свой истребитель на другую вражескую пару, но она поспешно ушла из района боя.
