Вдруг на самолете А. Кулиева «зачихал» мотор, стрелки бензобаков стояли ниже нуля. Летчик тут же

перевел истребитель в пикирование и стал выходить из боя. Хорошо, что фашисты не заметили этого

маневра. Иначе пришлось бы Кулиеву плохо.

Линия фронта тогда проходила по притоку Оки — Зуше. Выбрав площадку на восточном берегу, Кулиев

[99] пошел на посадку. Сел он с выпущенным шасси. По инструкции этого делать не разрешалось. При

вынужденной предписывалось садиться на фюзеляж. Правда, в этом случае неминуемы повреждения

самолета. Но это меньшее зло, чем гибель летчика. Ведь самолет мог угодить в воронку.

— Мне стало жаль такой прекрасный самолет, — объяснил А. Кулиев командиру полка свое решение, —

и я рискнул.

Риск не оправданный, конечно!

Одна за другой сделали посадку на своем аэродроме все три группы. Потери только у меня —

Лапшенков. Наши летчики сбили и уничтожили на земле 12 вражеских самолетов. И все же операция

прошла не совсем удачно. Подвели штурмовики. Как выяснилось позднее, они дошли до линии фронта, но из-за плохой погоды вынуждены были вернуться.

Предоставленные самим себе, истребители правильно оценили обстановку и умело провели трудный

воздушный бой над вражескими аэродромами. Дважды отбивались на обратном пути от превосходящих

сил фашистов, не потеряв больше ни одного самолета. Наше новое молодое пополнение в этом вылете

показало в основном хорошую боевую выучку и слаженность.

За этот воздушный бой командующий 15-й воздушной армией генерал-лейтенант авиации Н. Ф.

Науменко наградил многих летчиков полка боевыми орденами, в том числе и меня — орденом

Александра Невского.

Гроза приближается

Начиная с 8 июня, боевые действия истребителей активизировались. Летчики полка все чаще посылались

в район боев наземных войск. И все чаще происходили схватки с врагом.

Надо сказать, что к этому времени значительно улучшилось руководство действиями истребителей, благодаря внедрению в практику станций наземного наведения. В боевых порядках пехоты находился

обычно опытный авиационный командир, который, пользуясь радиосвязью, координировал действия

летчиков, своевременно предупреждая их об опасности, нацеливал в [100] нужном направлении. Это

значительно повышало эффективность действий истребителей. На участке фронта, о котором идет речь, действовала наземная станция авиационного наведения 1-го гвардейского истребительного корпуса «Ива-

3».

11 июня, в 7.50 с командного пункта 61-й армии запросили выслать истребители. Через десять минут

четверка ЯКов, ведомая Павловым, уже находилась в воздухе. В районе расположения штаба армии на

высоте 600 метров группа вступила в бой с фашистским разведчиком ФВ-189 и прикрывавшими его

двумя ФВ-190. «Раму» атаковал ведомый Павлова — сержант Медведев. С дистанции 150 метров он

открыл огонь по врагу и сбил его. Фашистский корректировщик упал недалеко от командного пункта

армии.

В 11.35 четыре ЯК-1 во главе с младшим лейтенантом Ветровым взлетели на прикрытие наземных войск

в районе Будоговищи. Через пять минут встретились и вступили в бой с восьмеркой ФВ-190. Бой

проходил в районе Алтухово на высоте 1500 метров. Сержант Несвяченный сбил один самолет, младший

лейтенант Ветров — тоже один. Из самолета, сбитого Несвяченным, летчик выбросился на парашюте.

Его взяли в плен бойцы 61-й армии.

В этот день летчики 65-го гвардейского истребительного авиаполка прибавили к своему счету еще два

сбитых фашистских самолета. Одного ФВ-190 удалось сбить мне в районе деревни Милые Голубочки, а

второго уничтожил Хитров в районе Железницы.

Вот как это произошло.

В составе шестерки истребителей гвардии капитана Пленкина я летал на прикрытие наземных войск в

районе Будоговищи. Четверка во главе с Пленкиным шла ниже, а мы с Хитровым выше.

Во время полета вошли в облачность, а когда выскочили в просвет, то заметили четырех ФВ-190, шедших

встречным курсом, метров на 300 ниже.

Я решил атаковать врага, предупредив об этом по радио своего ведомого. Тотчас же стал заходить на

вторую вражескую пару. Хитров ни на шаг не отставал от меня, точно повторял мои эволюции.

«Фоккеры» заметили нас, и тут началось! Одна пара стала в вираж, вторая, выполнив боевой разворот,

[101] сверху свалилась на Хитрова. Пришлось выручать ведомого.

В ходе боя еще раз встретились с этой парой «фоккеров». Я подошел к ведомому на близкое расстояние и

короткой очередью сбил его. Самолет врага сорвался в штопор и врезался в землю.

Начало положено. Но в тот момент, когда я выходил из атаки, ко мне в хвост зашел фашист. Хитров

сделал резкий маневр и увидел врага перед собой. Он дал длинную очередь и «прошил» врага.

Фашистский истребитель начал падать вниз.

Так Хитров открыл свой счет сбитым врагам.

Командир корпуса генерал-лейтенант авиации Белецкий за образцовое выполнение боевого задания и

проявленные при этом мужество и отвагу от имени Президиума Верховного Совета СССР наградил

Сергея Степановича Хитрова орденом «Красная Звезда».

* * *

Войска Брянского фронта пополнялись беспрерывно. На прифронтовые станции Выползово и Скуратове

прибывали днем и ночью эшелоны с войсками и боевой техникой. Летчики 65-го гвардейского полка всю

вторую половину июня главным образом прикрывали тыловые объекты в своей зоне, районы выгрузки и

сосредоточения войск.

Районом боевых действий перед началом летнего контрнаступления наших наземных войск были

магистрали железнодорожных узлов Горбачево — Арсеньево — Белев. В эти районы подходили войска и

техника. Авиация врага пыталась наносить удары с воздуха по сосредоточению резервов Красной Армии, разрушить железнодорожные станции, сорвать планы предстоящих наступательных операций.

Непрерывным патрулированием организовывалось прикрытие высадки войск, обеспечивалась

безопасность их движения к местам сосредоточения и непосредственно у линии фронта. Вражеские

бомбардировщики и истребители рыскали повсюду, отыскивая цели. Наши летчики встречали врага и

били его.

Почти ежедневно завязывались бои.

В один из этих дней отличилась пара младшего лейтенанта [102] Попова. В ходе боя с четверкой ФВ-190

под ударом оказался комсомолец Пономарев. Он был атакован на встречном курсе. Уходя из-под огня, Пономарев отвернул в сторону. Трасса прошла мимо. Ведущий младший лейтенант Попов, спасая

товарища, резко развернул свой самолет и в лоб атаковал «фоккера». От меткой очереди он задымил и со

снижением ушел на свою сторону.

Через несколько минут Попов заметил выходящего из пикирования ФВ-190. Подошел на дистанцию 50

метров и в упор расстрелял его.

Затем на высоте 3500 метров Попов и Пономарев одновременно атаковали третьего «фоккера». Атаки

были произведены в тот момент, когда вражеский летчик пытался зайти в хвост одному из наших

самолетов. С дистанции 200 метров Попов открыл огонь и вел его до тех пор, пока стервятник не рухнул

вниз.

Этот бой явился настолько поучительным, что о нем подробно рассказала в одном из своих номеров

корпусная газета «Советский патриот».

Но чаще встреч в конце июня не было. Гитлеровцы, видимо, преднамеренно придерживали свою

авиацию, не поднимали ее в воздух, чтобы не раскрыть своих карт.

... Гроза приближалась. Теперь ее прихода ожидали со дня на день. Чувствовалось, что ни сегодня, так

завтра она разразится. Никто не брался предугадать, в какую форму она выльется. Но что она будет

уничтожающей — знали все.

Широкая орловско-курская дуга была подобна луку, тетива которого натянута до предела. Стоит

прикоснуться к ней, как вложенная стрела стремительно рванется к цели. Стрела эта, по заявлению самих

гитлеровских генералов, нацеливалась в сердце России. Ее удар должен был протаранить оборону