— Может, масса Джонатан, пусть каждый и заберёт своё, ну, что за собой оставляет?

— И записать тогда сразу, — рискнул вылезти Роб.

Мамми погладила его по голове, одновременно отодвигая назад, и обсуждение продолжилось. Одеяла, простыни, тюфячные и подушечные наволочки, полотенца, портянки, мыло, шапки… да мало ли добра… Со всем этим тоже надо решить: что продать, что оставить. Почём со своих брать, и с чужих, чтоб себя не обидеть и чтоб дороговизной не отпугнуть. Когда торговать и как дать знать, что торговля открыта.

— Да, масса Джонатан, Рол сгоняет, шумнёт, кому надо, а там уж налетят.

— Точно? — прищурился Джонатан.

— Точно, — кивнула Мамми. — Что до Свободы получили, так то уж сносилось, а городское не по деньгам. Кто и купил, так на работу не надевает, жалко же. Так что налетят, масса Джонатан, не сумлевайтесь.

Роб больше не вмешивался, но слушал, не пропуская ни слова. Обсудив всё до деталей, Джонатан кивнул:

— Отлично, Мамми, так и сделаем.

— Вот и ладненько, масса Джонатан, — просияла Мамми.

Был доволен и Роб: его назначили помогать Мамми. Сегодня же он попросит дядю Стефа научить его хорошо считать. А то как же торговать без этого.

Выйдя из кладовки и оставив Мамми её запирать, Джонатан пошёл в гараж. То, что он увидел вчера вечером, было весьма неплохо, но лучше посмотреть Чака за работой. И почему Фредди просил не трогать грузовик? Что он там успел переделать? Грузовик-то был в порядке, нечего там было мудрить?

В первый момент, услышав, что кто-то вошёл в гараж, Чак даже головы не повернул. Потом услышал, как звякнула крышка капота грузовика. Трейси? Больше ведь некому. И не выдержал, вылез, будто за инструментом. И застыл с полуоткрытым ртом. В моторе грузовика копался Бредли.

— Так! — в дверях гаража возник Фредди. — Я же сказал, чтоб без меня грузовик не трогал.

Чак мгновенно нырнул под «ферри». А то ещё посчитают за свидетеля. Психи они, конечно, оба, но и при кольтах тоже оба. Шмальнут как нечего делать. Но, работая, он слышал, как они возятся в моторе грузовика, изредка переругиваясь по делу.

— Ну вот. И больше это дерьмо для заливки не покупай, — Фредди захлопнул крышку.

Чак затаил дыхание, продолжая орудовать ключом. Точно, идут к нему.

— Ну, — весело сказал Джонатан, — показывай, что тут и как.

— Да, сэр, — быстро ответил Чак, вылезая из-под машины.

Джонатан слушал его, вытирая испачканные маслом и смазкой руки. Рукава закатаны, шляпа на затылке, на щеке пятно. Ну, свой брат шоферюга и всё тут! Но Чак понимал: перед ним лендлорд. Это Трейси как ни оденется, а видно, что ковбой. Так и Бредли. Хоть в рванине, а лендлорд.

— Хорошо, — кивнул, выслушав его, Джонатан. — Когда в пробную поедешь?

— Завтра после ленча, сэр.

Джонатан молча кивнул, и Чак перевёл дыхание. Ему хотелось спросить о завтрашнем дне, завтра, если он не сбился в счёте, пятница, день зарплаты, заплатят ли ему хоть малость? Но Джонатан сам ответил на непрозвучавший вопрос.

— И завтра перед обедом зайдёшь за расчётом.

— Слушаюсь, сэр, — улыбнулся Чак. — Завтра перед обедом.

Джонатан кивком отпустил его, и Чак опять нырнул под машину. И уже оттуда видел, как эти двое оттёрли с привычной сноровкой руки и ушли. Чуть помедлив, Чак рискнул выглянуть: грузовик стоял как обычно. Интересно, что они там с ним делали? Снаружи он пока только заметил кольца-держатели для автоматов на потолке кабины, что вполне понятно и объяснимо. А вот в моторе что не так было? Привычным усилием подавив ненужное и даже вредное любопытство, Чак вернулся к работе. Завтра к ленчу «ферри» должен быть готов. Как бы и ночь не пришлось прихватить. Пока Бредли держал слово, честно платил. Но… вычет за жильё, жратву, одежду… тоже ведь немалая сумма набегает. А с Бредли ясно, что долгов не прощает, слупит по полной стоимости.

Чак вылез из ямы и стал собирать инструменты. Пора уже на обед идти. И зова Мамми он ждать не будет, ему ещё и вечером работать.

Но внутренние часы исправно работали у всех, и, когда Чак вошёл в кухню, Мамми решительно отмывала у рукомойника Джерри. Билли и Сэмми уже умылись и Дилли важно подавала им их собственное полотенце. Вслед за Чаком вошёл Ларри и как всегда следом вбежал Марк, из внутреннего коридора появился Стеф. Ни толкотни, ни спешки: день, считай, завершён, спешить уже незачем. Не спешно расселись за столом, и Мамми подала всем миски с густым мясным супом.

Чак ел быстро и угрюмо, не участвуя в общем разговоре, да и не слушая общую трепотню. Им-то что, а ему ещё корячиться под машиной до ужина, а то и дольше. Иначе он точно к завтрашнему ленчу не успеет. И если б его сейчас кто хоть словом задел, он бы уж отвёл душу. Не кулаком, так руганью. Но его молчания не замечали, будто его и не было за общим столом. Мамми рассказала о сегодняшнем решении массы Джонатана продать лишнюю одежду.

— Так что завтра же отберёте, кто чего за собой оставит, — закончила Мамми.

Начался шум. Раньше куртку да сапоги на три года давали, а теперь-то… оно, конечно, городскую одёжу в церковь или когда в город если, а для работы… оно хоть и рабское, да замарать не страшно… так что куртку ещё, да сапоги точно надо… ну, и всего остального… и малышне на вырост набрать… и ещё будут…

Молли покраснела, и Роланд покровительственно обняв её за плечи, кивнул:

— Да уж, малышового про запас набрать надо.

Все закивали, но Стеф возразил:

— А чего им в рабском расти? Свободными ведь родятся.

Его слова поразили так, что наступила тишина, а Стеф продолжил:

— Для работы сменку иметь надо. И огольцам нечего ботинки по лужам трепать. А эти-то, кто народятся… Им уже другая жизнь будет.

— Д-да, — пробормотал Роланд.

Задумчиво кивнул Ларри. Сэмми сопел, переваривая новую для него мысль. Мамми гордо посмотрела на Стефа и налила всем кофе. Чак залпом выпил свою кружку и встал. Болваны, ни один не думает, сколько с них слупят за это шмотьё. Так этой деревенщине и деньги ни к чему, им и тратить их негде и незачем.

Его ухода не заметили, продолжая спор. На полдороге к гаражу Чак поскользнулся на замёрзшей луже, едва не упал и с наслаждением в полный голос выругался. Стоявших у конюшни Джонатана и Фредди он не заметил. Они молча переглянулись и, когда в гараже вспыхнул свет, ушли к себе.

Живой огонь в камине, пятна тени и отблески на стенах, потрескивание поленьев. И согласное нетяжёлое молчание. Фредди покачал стакан, разглядывая сквозь него пламя.

— Ларри ты предупредил?

— Что ещё я забыл, Джонни? — флегматично ответил вопросом Фредди и негромко засмеялся. — Не трепыхайся. Я в Ларри уверен.

— А он?

Фредди кивнул.

— Соображаешь. Этого он тогда ни разу видел. Но не трепыхайся, Джонни, подстрахуем.

Джонатан неопределённо хмыкнул.

— Ему придётся потом это делать самому.

— Потом, Джонни. Каждого ковбоя в первый раз подсадили на лошадь. Материал её?

Джонатан кивнул.

— Брошь я помню. Камни не ах, но металла много. А серьги… не видел.

— Не хватит, добавим своего, Джонни. Ты банку смотрел?

— Да, жемчуг тот самый. Но нужно переделать. В нитке могут и опознать.

— И в чём проблема?

— Жемчуг должен жить, Фредди.

— В чём проблема? — терпеливо повторил Фредди.

Джонатан засмеялся и кивнул.

— Ну то-то, — хмыкнул Фредди.

Теперь они опять сидели молча. Да, они начинают новое дело, совсем новое. Им нельзя сейчас ошибиться.

Фредди прислушался и улыбнулся.

— Я думал, он всю ночь провозится.

Джонатан кивнул.

— Работать он умеет. А остальное…

— Понадобится, так и оно будет, — Фредди допил стакан и встал. — Ладно, Джонни. Завтра после обеда сгоняем кой-куда.

— И «ферри» заодно проверим, — согласился Джонатан.

Как всегда, они быстро и согласованно навели порядок в баре, и Фредди ушёл к себе. Завтра с утра опять закрутится обычная рабочая карусель, когда всё привычно и всё заново.