Когда я отвернулся, мужчина в костюме почти поравнялся с моей скамейкой. Я внутренне сжался, готовясь к самому дерьмовому повороту событий, но он пронесся мимо, не сбавляя шага и что-то бормоча в свою гарнитуру. Он преследовал Элзи, не меня.

Я понял, что это мой шанс сделать ноги, сунул скейт под мышку и заторопился к парковке. Когда я подходил к фургону, меня окатило волной нервного напряжения – словно я перебрал энергетика. Я бросил скейт на землю, но запрыгнуть на него не успел – мне на плечо опустилась чья-то ладонь.

Усилием воли подавив рычание, я медленно обернулся. Меня задержал второй агент в костюме. Первый был белым, этот – латиноамериканцем. Не успел я открыть рот, как он вскинул руку с зажатым в ней удостоверением сотрудника ФБР.

– Девушка, с которой вы беседовали… – начал он.

Я бросил на него по возможности недоуменный взгляд.

– Вы имеете в виду ту с дредами?

Он кивнул.

– Вы ее знаете?

– А что, какие-то проблемы?

Голос все-таки дал петуха. Я понадеялся, что люди, которых останавливают агенты ФБР, обычно так и звучат. Даже если они ни в чем не виноваты.

– Меня интересует, в каких вы отношениях.

Я мгновенно вспомнил совет Кори. Лучшая ложь – та, которая похожа на правду.

– Да я ее видел впервые в жизни, – честно ответил я. – Она оказалась из эко-фриков, но миленькая, так что я решил послушать ее болтовню.

– Какую болтовню?

Я пожал плечами.

– Ну, обычный бред веганов. Мы убиваем планету. Спасайте китов. Не ешьте мяса.

– Так вы с ней раньше не встречались?

– Нет, сэр.

Он начал было говорить, но тут же прижал ладонь к уху с гарнитурой, прислушиваясь к чьим-то словам.

– Я сейчас буду.

Я притворился, что не понимаю, о чем речь.

– Простите?

– Я не вам, – и он вытащил из кармана визитку. – Если она снова с вами свяжется, пожалуйста, сообщите по этому номеру.

Я обернулся на причал.

– А в чем проблема? Она что-то натворила?

– Просто позвоните по этому телефону, если снова ее увидите.

Агент сделал знак спецназовцам, и трое из них последовали за ним к ресторану. Я подождал пару секунд, чтобы не вызывать подозрений, затем вспрыгнул на скейт и поспешил прочь, пока они не передумали.

Вечером мы собрались на репетицию в гараже у Дезмонда. Пока все настраивали инструменты, я рассказал им о случившемся на пирсе.

– Я знаю эту девчонку, – откликнулась Марина из-за ударной установки. – Дреды, татуированная шея. На мой взгляд, типичная дешевка.

– С чего ты взяла?

– Да я таких сотню перевидала. Только и ждут, когда какой-нибудь сердобольный парень купит им кофе или обед, а сами шляются по набережной и высматривают, чем бы поживиться. Помнится, однажды она даже просила доску у Стюарта.

– Звучит дерьмово, – кивнул Дезмонд.

– Она бездомная, – возразил я.

– А нам-то что с того?

– Ее выгнали из дома после превращения. С ней случилось то же, что и со мной. За тем исключением, что предки выставили ее за порог без гроша в кармане.

– Не хочу разбивать тебе сердце, – сказал Дезмонд, – но твоя мама еще не в курсе, что ты обзавелся шерстью и хвостом.

– Даже если бы она знала, все равно бы со мной так не поступила.

– Пожалуй, – согласилась Марина. – Ей впору вести курсы «Как быть образцовой матерью».

Дезмонд ухмыльнулся.

– Главное, чтобы не «Как подцепить клевого парня».

Я поморщился, но промолчал. По большому счету, ребята были правы.

– Хотя меня не удивляет, что ты защищаешь эту девчонку, – сказала Марина.

– Элзи. Ее зовут Элзи.

– Окей, Элзи. Просто будь осторожен, если она снова замаячит на горизонте. Есть люди-паразиты, и она, похоже, как раз из таких.

– Ну, не знаю. Она так печется о природе… Мне она не показалось паразитом. Конечно, я согласен не со всеми ее идеями, но она права в том смысле, что люди устроили из планеты помойку.

– Космического масштаба, – проворчала Марина.

– Ну вот. А она пытается это как-то исправить.

– Просто я ей не доверяю.

– Но ты ее даже не знаешь!

– Как и ты, – и Марина вздохнула. – Слушай, я понимаю, вы оба Зверлинги. Но это не значит, что ты обязан бросаться на амбразуру, как только она помашет лапой.

Признаться, я был удивлен. Обычно Марина видела в людях лучшее, и я никак не мог взять в толк, почему она ополчилась на незнакомую девушку, с которой даже ни разу не говорила.

– Ребята, ребята, – предостерегающе начал Дезмонд.

Мы оба обернулись.

– Джош, ты же знаешь, что она просто за тебя волнуется, – продолжил он. – А не ревнует или что-то в этом роде. Но, Марина, серьезно, сбавь обороты. Мир только что повернулся к парню задницей. Немного внимания от симпатичной растаманки ему не повредит. Уж всяко лучше, чем рыдать над школьными фотографиями Рэйчел Армстронг.

Я озадаченно взглянул на Марину. Ревность? В жизни не поверю.

– Ладно, – наконец ответила она и примирительно мне улыбнулась. – Мы же банда?

– Еще какая.

– Тогда давайте заставим этот гараж вздрогнуть.

Бедная барабанная установка! На той репетиции ей здорово от меня досталось. Я вкладывала в удары палочек всю ярость, которая переполняла меня при мысли о Джоше и Элзи. Это со мной, со мной, а не с ней он должен был заключить союз! Ладно, знаю, я сама виновата. И тем не менее…

Меня никогда нельзя было упрекнуть в ревности – но это одно из тех чувств, что расползаются под кожей, словно змеиный яд, не считаясь с твоим мнением. Джош мог до скончания века мечтать об этой грудастой дурехе Рэйчел Армстронг: она в жизни на него не взглянула бы, если бы он не засветился в новостях.

Но сейчас все было иначе. Он едва познакомился с Элзи, а уже прожужжал нам о ней все уши. Знаю, мне следовало бы посочувствовать, что предки выгнали ее из дома, – но почему спасать ее должен именно Джош? Элзи же крутая, она может подцепить любого парня.

История с Каторжником тоже не добавила мне радости. Конечно, я предчувствовала подобный поворот, но не думала, что он выйдет на Джоша так быстро. Только полный идиот мог поверить, что они уединились под пальмами и болтали там о серф-роке. Джош сказал это, чтобы нас успокоить. В свое время Каторжник провел со мной такую же «разъяснительную беседу».

Правда, он был не первым. Когда я очнулась после превращения, меня нашел парень по имени Джез. Он-то и объяснил, что к чему. Признаться, я была рада, что на меня наткнулся не Каторжник: не очень-то приятно постоянно сталкиваться в школе с человеком, который видел тебя в чем мать родила. (Конечно, с тех пор я научилась менять облик, не теряя при этом одежду).

Сложно поверить, но при ближайшем знакомстве Каторжник оказался даже милым. Раньше я до смерти его боялась. Когда он окликнул меня в тот день на пляже, я была готова утопиться от ужаса. Однако он лишь сказал, что чувствует во мне Зверлинга, попросил быть осторожной и пообещал прикрыть спину, если я влипну в неприятности.

Честно говоря, мне льстила наша тайная дружба. Приятно было думать, что такой крутой парень, гроза всей школы, в каком-то смысле взял меня под крыло. Пожалуй, моя теперешняя ревность черпала силы в разочаровании: оказывается, я вовсе не особенная. Каторжник предлагает альянс всем новым Зверлингам. Я знала, что он не выдаст меня Джошу, но все равно ощущала досаду. Конечно, Джош волен заключать союзы, с кем вздумается, но… Я словно стала меньше для них значить – причем для обоих сразу.

Плевать. Завтра я встану до рассвета, отправлюсь на пирс и оседлаю самую большую волну, будто в мире нет ничего, кроме меня и нескольких тонн обезумевшей воды.

В два часа ночи подушка ожила и попыталась от меня уползти. Я торопливо нашарил под ней телефон, стоявший на вибросигнале. Накануне я все-таки его включил: уж очень было любопытно, позвонит Элзи или нет. Я взглянул на дисплей, и сердце пропустило удар.