– А ну, пошел, ты, вонючая, гнусная скотина! Пошел, говорю! И все вы пошли! Шевелите ногами!

Чугунный Билли, который с первого же дня всей душой привязался к громотопам и, как мы уже знаем, терпеть не мог мистера Рука, решил, что видел и слышал достаточно. Не задержавшись даже для того, чтобы посоветоваться с Самсоном Хиксом, он развернул коня и во весь дух поскакал к месту событий, бросив по пути вымпельный шест. Он спрыгнул на землю и зашагал к вороной кобыле и ее всаднику; в стальных глазах светилась холодная решимость.

– А ну, слезай с седла, – проговорил Билли медленно и выразительно; его лицо с припорошенным сединой подбородком раскраснелось от гнева. Пару раз он свирепо ткнул в воздух пальцем, указывая на землю у ног кобылы. – Говорю тебе: иди сюда!

Острые глазки мистера Рука злобно посверкивали на него с высоты. Юнец невозмутимо мял в руках плетку, словно уже подумывая, а не воспользоваться ли ею против кого-то еще, в его глазах не менее вонючего и гнусного.

– Ты не смеешь так со мною разговаривать, старый болван, – проговорил он грозно. – Ты не Хикс.

– Делай, как он велит, слезай с коня немедленно, – пришел на помощь другу Самсон, подъезжая вплотную; взгляд проницательных глаз за дымчатыми стеклами не сулил ничего доброго. – Уж для старины Хикса ты расстараешься – правда ведь, Джозеф?

– С какой бы стати? – осведомился молодой наглец.

– Да потому что я не могу вышибить тебе мозги, пока ты на лошади! – взревел Билли, нетерпеливо потрясая сжатыми кулаками. И в придачу осыпал мистера Рука оскорблениями если не действием, то словом, причем в выражениях, повторить которые здесь просто не представляется возможным.

Мистер Рук, не будучи уверен, как следует воспринимать эту тираду – раз в низвержении его готов поучаствовать и мистер Хикс, – дерзко фыркнул себе под нос.

– Вы на меня зуб держите. И всегда держали. Джо Рук вкалывает больше всех, все колотушки ему достаются, он вовсю выкладывается, а вы на него за это и взъелись. На дух его не переносите. Вот оно как, стало быть!

– Стало быть, так, черт подери! – выкрикнул Билли, не в силах более сдерживаться. – Слезай с треклятой кобылы, или я тебя сам сдерну за ногу!

Видя, что предстоит всерьез отстаивать свою честь, мистер Рук лихо спешился. И развернулся лицом к обидчику, одну руку положив на рукоять рапиры, а другой сжимая плеть.

– Ты не смеешь так обращаться с животным, – проговорил Билли. – Ты жалкий трус после этого, вот кто ты такой. Зверюга-то не виноват. Ты разве не видишь, как он напуган? С жалкой дворнягой так не обходятся, а уж с гордым громотопом – так тем паче.

– Как хочу, так с ними и обхожусь – равно как и с тобой, старый идиот, – парировал мстительный мистер Рук, внезапно выхватывая рапиру и бросаясь на Билли. Однако цепкие его глазки, прикованные к цели, каковую предстояло пронзить насквозь, сапога старого идиота как-то не заметили. Юнец направил рапиру прямо в тело Билли, но помянутое тело стремительно качнулось в сторону, точно рычаг. Ноги мистера Рука подогнулись; шляпа, рапира и плеть разлетелись в разные стороны. Билли, тихонько посмеиваясь себе под нос – как хорошо я помню эту его манеру! – подобрал арсенал поверженного героя, а на губах мистера Хикса заиграла сдержанная улыбка.

– Джозеф, – проговорил Самсон, глядя на юного ассистента, столь неизящно распростертого на земле. – Вставай, Джозеф, будь так добр. И впредь, уж пожалуйста, не вздумай наносить ущерб движимой собственности. Стадо полагается доставить в «Странные странности» в превосходном состоянии; это, видишь ли, одно из условий сделки. Да-да, увечить их я не позволю, так что не вздумайте снова пускать в ход плетку, сэр, – по крайней мере до тех пор, пока вы работаете на старину Хикса и его предприятие. И, я надеюсь, на сегодня выходок довольно, верно?

– А может статься, я на это ваше предприятие больше не работаю! – прорычал мистер Рук, вставая, вытирая грязь с лица и отряхивая одежду. – Скажу больше: так оно и есть. Это ваше предприятие – сущее посмешище, весь Солтхед знает. Весь Солтхед знает, что заправляет им мошенник и невежда. Говорю вам: Джо Рук от таких, как вы, стакана воды не примет, вот оно как. Джо Рук выбывает из дела – и скатертью вам дорога!

– Как любезно с вашей стороны. Ну что ж, коли ты нас бросаешь, – предостерег Самсон, разом рассвирепевший – его протеже обратился против него же, именно так, как предсказывал Билли, – так я с тобой в последний раз имею дело, так и знай. А старина Хикс, пожалуй, единственный во всем Солтхеде, кто тебя еще терпит, так-то.

Мистер Рук подобрал шляпу и нахлобучил ее на свою юную голову, точно накрывая крышкой шкворчащую на медленном огне сковородку.

– Вы всегда были против меня, – ухмыльнулся он. – Всегда против меня были, это точно, вы, оба. Я никогда ни о чем не просил и ничего вам обоим не сделал. И не жаловался никогда. Просто выполнял свою работу, причем получше всякого другого небось. И теперь вы злитесь – конечно, Джо Рук любому сто очков вперед даст! Ну что ж, ежели вас это не устраивает, так, значит, и вы для Джо Рука недостаточно хороши.

И, огласив эту скромную характеристику самому себе, мистер Рук прошествовал к кобыле. Билли, мрачно сдвинув брови, вручил ему рапиру и плеть, продемонстрировав тем самым немалую отвагу, должен я заметить – учитывая состояние мыслей и тела мистера Рука на тот момент. Но Билли отлично знал сего мужа, или скорее мальчишку; так что рапира была вложена в ножны, плеть убрана, и юный воитель вскочил в седло.

– Джо Рук вас больше не потревожит, – проговорил он вместо прощания. – Он вас ненавидит. Всех вас ненавидит, так и знайте.

Эти слова, по всей очевидности, задумывались своего рода обвинительным актом и подразумевали ненависть к Самсону Хиксу, к Билли и, вероятно, к Лью Пилчеру (будь он рядом, а не в грузовом фургоне), и к вонючим, мерзким тварям, и к самой земле у них под ногами, и к далеким багряным холмам, и к небу над головой. Сей в высшей степени беспристрастный молодой джентльмен ненавидел всех и вся в равной степени.

Мистер Рук ускакал прочь, мысленно обливая презрением все, что видел, и обратив взгляд цепких крохотных глазок к северу, в сторону города Солтхед.

– Ого-го! Скромник наш Джо Рук, – заметил Билли. Губы его изогнулись в саркастической ухмылке. – Ну все, теперь он – не наша забота. Без него оно куда как полегче будет.

Только теперь, вполне осознав серьезность ситуации, мистер Хикс задумался о том, чем обернется нехватка одного человека в свете ухода за стадом и успеха предприятия в целом. Закаленные красные кирпичи его физиономии на мгновение поблекли: перед дымчатыми стеклами возникла картина еще одного провала. Как им теперь прикажете справляться? Животные нервничают, Бог их знает почему, и Хикс понятия не имел, что по этому поводу делать. Невзирая на все заверения Билли, с двумя помощниками вместо трех стадо гнать непросто. Самсон поделился сомнениями со своим мрачнолицым спутником, но тот лишь презрительно отмахнулся.

– Я поеду погонщиком, – объявил Билли, вскакивая на коня. Он подхватил вымпельный шест и отъехал чуть назад, занимая место мистера Рука рядом с вожаком. Громотоп признал его и поздоровался: наклонил голову и пару раз ударил в землю массивной передней ногой. – Видишь? Звери меня знают – теперь уж они упираться не станут. Держу пари, это они из-за Джо Рука паниковали.

Мистер Хикс особой уверенности в том не испытывал – равно как и Билли, – однако ж промолчал. Он направил коня вперед, и к его изумлению и радости вожак мастодонтов послушно стронулся с места. Лицо Хикса озарилось лучом надежды: может статься, все не так уж и скверно. Видение очередного провала возникло слегка преждевременно.

При таком многообещающем начале караван снова двинулся в путь – с того самого места, на котором остановился. Однако невзирая на все героические усилия Билли, мастодонты по-прежнему нервничали. Седоватый ветеран пытался рассеять их тревогу, ласково с ними разговаривая, похлопывая и поглаживая, и даже попытался спеть. Впрочем, этот последний номер скорее напугал мастодонтов, нежели успокоил, и Билли поспешно умолк.