В комнатах дубовые, шлифованные под лак полы, везде превосходная мебель. Видно было, хозяева любили свой дом и не жалели денег на его благоустройство. В кухне, в шкафчиках – кастрюли, тарелки, ножи, вилки, ложки. На окнах занавески, в спальне, в тумбочке постельное белье. Такое впечатление, что сейчас на дачу вернутся хозяева. Единственное, чего не хватало для полноты этого впечатления, – не было никакой одежды. Только это подтверждало: хозяйство действительно продается.

Во дворе перпендикулярно к длинной стене дома был прилеплен основательный сарай, квадратов на шестьдесят, куда можно было попасть прямо из коридора. Там располагалась мастерская бывшего хозяина. Электрический инструмент отсутствовал, но весь остальной был в полном ассортименте. Напротив дома, отдельно, стоял довольно большой птичник. Судя по остаткам перьев, держали здесь в свое время все виды птицы. По крайней мере куриные, гусиные и еще какие-то перья были в наличии.

За домом располагался сад, занимающий соток десять, а за ним остальные сорок соток огорода. В саду как раз зацвели яблони, запах был настолько густой, что кружилась голова. Хотелось упасть на зеленую траву под деревом, вдыхать этот аромат и слушать, как гудят в ветках пчелы, неутомимо перелетая с цветка на цветок.

«Кто же продает такое райское место? Недаром чурки устроили террор покупателям…» – лениво думал Александр, постелив свою курточку и улегшись под деревом.

В жизни так редко выпадают мгновения, когда Творец дарит тебе это чувство единства с мирозданием, когда все сущее наполняет твое сознание и одновременно с этим сознание растворяется во Вселенной…

Саша лежал под деревом и чувствовал, больше никуда он ездить не будет… от добра добра не ищут.

Но в этом мире, как обычно, нет гармонии. Поэт утверждал, что только в музыке есть гармония, но приближающийся звук автомобильного двигателя, резкий гудок «жигуля», на котором приехал Александр, а затем удары руками и ногами по железным воротам назвал бы музыкой только полный извращенец.

«Хор, что можно сделать, чтоб прекратить этот бедлам и вернуть в это место тишину?»

«Как ты, наверное, понимаешь, много мелких неприятностей часто намного страшнее одной крупной. Какие мелкие неприятности относительно просто устроить разумному?

Сегодня мы с тобой изучим два простых, но эффективных воздействия на противника, полностью лишающих его концентрации и боевого настроя. Первое – это зуд. Смотри внимательно».

Возле ворот стояли пять разноцветных фигур, причем ворота стали полупрозрачными и совершенно не мешали их разглядывать. От Сашиного тонкого тела к ним тянулась нить, разделяющаяся на пять волосков.

«Еще одно положительное свойство мелких воздействий, их практически не нужно настраивать на объект и можно воздействовать одновременно на любое количество разумных. Конечно, одному будет досаждать больше, другому меньше, но блуждающее возбуждение в периферической нервной системе образуется у всех. Второе слабое место любого разумного – кишечник. Сбой в работе вызвать сравнительно просто, а воевать, когда тебя пучит или вот, очень красивое выражение, когда у тебя головокружение в области таза, не хочется совершенно. И напоследок уже известный тебе конструкт, обедняющий кислородом кровь.

Имей в виду, ученик, при воздействии на разумных нужно соблюдать простой принцип: либо сразу выводишь за рамки одним жестким ударом, либо твое воздействие должно быть легким и незаметным. Только тогда естественные охранники, которые есть в организме любого разумного, не смогут адекватно отреагировать».

Саша неохотно поднялся, закрыл по дороге все замки и направился к воротам. Решение было принято, смотреть остальные объекты не имело смысла. Выйдя за калитку и закрыв ее на ключ, он обратился к группе мужчин, окруживших его с трех сторон и загородивших путь к ожидающей его машине. С определенной периодичностью каждый из них вдруг начинал яростно чесать какую-то часть своего тела. У лидера пятерки, самого крупного и пузатого, начало громко бурчать в животе, и он с открытым ртом замер, боясь пошевелиться.

– Уважаемые, чем обязан вашему визиту? – Вежливый человек всегда делает вид, что не замечает трудностей, испытываемых собеседниками.

– Разговор к тэбе есть. Ты зачем сюда приехал?

– Паша попросил летом здесь пожить, дом посторожить. Я художник, мне нужен покой, природа… буду здесь картины рисовать.

– Этот дом твой Паша уже моему двоюродному брату продал. Ты тут жить не будэшь. Тут мы жить будэм, понял? Давай сюда ключи.

Пузатый требовательно протянул руку. В этот момент плотная стена из тел, опаленных южным солнцем, дала трещину. Один из джигитов, схватившись за живот, мелкими шажками, но часто-часто перебирая ногами, устремился в сторону ближайших кустов. Стоящий рядом в этот момент яростно чесал себя под мышкой и не смог среагировать на стремительный рывок новоиспеченного живописца в направлении машины.

Заскочив на сиденье, Саша коротко скомандовал отъезд. Оглядываясь в заднее стекло, он наблюдал за несогласованными действиями противников. Трое самых стойких бросились к своему большому черному китайскому джипу, на котором приехали. Четвертый побежал вслед за первым в направлении кустов. После некоторой сумятицы в рядах противника джип, взвыв мотором, бросился вдогонку за убегающим изделием советского автопрома.

Но сегодня удача окончательно отвернулась от курдского большинства на этом отдельно взятом клочке русской земли. Водителю джипа вдруг показалось, будто из-за дерева у обочины прямо на дорогу выбегает человеческая фигура. Инстинктивно вывернув руль влево, чтобы избежать столкновения, он не удержал машину на узкой дороге. Не успев вовремя затормозить, джип попал левыми колесами в канаву. Машина легла набок и так осталась лежать, наклоненная под углом сорок пять градусов к горизонту, прислонившись левым боком к стенке канавы.

«Без трактора не вытащат. На этих моделях блокировка дифференциалов не предусмотрена», – подумал довольный Александр.

«Смело ты бросился наутек», – ехидно заметил учитель, но порицания в его тоне не было.

«Самая удачно проведенная битва – эта та, которой удалось избежать. А что ты с шофером джипа перед аварией сделал? Я так и не понял».

«Разобрать и объяснить мне суть работы последнего конструкта – это будет твое следующее задание. А насчет битвы ты прав… у нас тоже есть поговорка: «Большой не тот, кто раздавил муравья, а тот, кто его переступил», – похвастался учитель специфическим народным творчеством говорящих ящеров.

«Очень аллегорично», – поспешил с похвалой ученик.

– Стой, ключи надо отдать.

Саша еле успел остановить разогнавшегося частника, спешащего подальше уехать от столь бурных событий, невольным участником которых ему пришлось стать.

– Так это, снова чурки налетят, уже не убежишь…

– Не боись, я мигом, пока они сюда добегут, мы будем далеко.

Ольга Пантелеевна уже с интересом выглядывала из-за забора, высматривая погоню на пустынной дороге. Вид у нее был удивленный, мечты пейзанки о захватывающей автомобильной гонке, разлетающихся по сторонам курах, визге тормозов на крутых поворотах не спешили сбываться.

– Ты куда курдов подевал? Живы хоть? – сразу поинтересовалась она, пряча в карман протянутые ключи.

– Да как ты такое подумать могла? Живы, скоро появятся.

– Может, в дом зайдешь? Чаю попьем.

– Я бы с радостью, но скоро прибегут злые абреки, испортят нам все удовольствие. Как-нибудь другим разом.

– А будет он, тот другой раз? – грустно спросила женщина.

– Так я ж дом решил купить. Мы теперь с тобой, Ольга Пантелеевна, соседи.

– Вон оно даже как… А не страшно?

– Бог не выдаст, свинья не съест, – легкомысленно махнул рукой странный покупатель. – Ты мне лучше покажи, соседушка, а где проживают дети гор?

– Так вон же, через три дома. Уже всем кодлом на улицу высыпали, сюда идут, – кивнула ему за спину селянка. В ее глазах разгорался интерес в предвкушении нового зрелища.