– Пока я не выясню, что пошло не так, телепортироваться небезопасно. Да и тут нет скалы, с которой можно спрыгнуть. А если мы вернемся в Хэвенфилд, Сандор нас больше никогда не отпустит – особенно учитывая, что мы сможем прыгнуть только к воротам Убежища, и придется ждать, пока нас не впустят.

Киф уставился под ноги – он, как и Софи, не был в восторге от идеи. Его отец, несомненно, был в списке эльфов, которых она предпочитала избегать.

– Мы нужны Силвени, – напомнила она не только ему, но и себе.

– Знаю. Но…

– Что? – спросила Софи, потому что Киф не договорил.

– Я… не привожу друзей домой.

Он принялся теребить брошь, скрепляющую его плащ – семейный герб Сенсенов. Две украшенные драгоценностями ладони, держащие свечу с изумрудным пламенем. Его отец дал ее ему лишь несколько недель назад, хотя большинство ребят носили семейные гербы всю жизнь.

– Ладно, – медленно произнесла Софи. – Значит, придется возвращаться в Хэвенфилд. Если побежим прямиком к Переносчику, может, успеем до того, как Сандор нас остановит.

– Не успеем.

Скорее всего. Гоблинские сверхчувства Сандора засекут их, едва они прибудут.

– Попробовать все равно стоит, – она вытащила домашний кристалл – подвеску с единственной гранью – и подняла его к свету.

Киф недовольно глянул на луч, отброшенный на землю.

– Это глупо.

Он вытащил собственный кристалл и создал еще один световой путь.

Софи не нужно было быть эмпатом, чтобы ощутить напряжение в его хватке, в том, как дрожала его ладонь, когда он переплел свои пальцы с ее.

Ее руки тоже тряслись.

Но они вступили в свет, не произнеся ни слова. А затем теплый поток, похожий на перышки, унес их прочь.

– Ух ты, – прошептала Софи, во все глаза разглядывая возвышающийся над ней особняк.

На самом деле дом сложно было назвать особняком. Скорее, небоскребом?

Хотя, судя по тому, как все сжималось внутри, самым подходящим названием была бы «Зловещая Башня Смерти».

– Да… отец считает, что чем больше, тем лучше, – сказал Киф, проводя ее под металлической аркой, в которую было вплетено слово «Канделшейд».

Софи запрокинула голову, пытаясь понять, насколько башня высокая. В ней было минимум сто этажей, а затем главное здание разделялось на несколько узких башенок, каждая из которых была увенчана изогнутой золотой крышей, напоминавшей Софи пламя. Но окон, чтобы посчитать и убедиться в своей правоте, не было. Хрустальные стены были идеально гладкими, без единой трещинки, исключая золотистую дверь, которая была на удивление маленькой для такого огромного дома.

Киф нажал на ручку, и дверь распахнулась, скользя по гладкому черному полу без всякого звука. Прихожая, в которую они вошли, была пуста, за исключением серебряной винтовой лестницы, спиралью уходящей вверх, вверх и еще немного вверх, пока крученые ступени не исчезали из виду. С внутренней стороны стены были такими же гладкими, но хрусталь сиял тысячами крошечных голубых огоньков, пылающих между гранями.

«Колдовской огонь», – поняла Софи.

Только пирокинетики могли зажечь колдовской огонь, а пирокинетика была запрещена уже тысячу лет – с несчастного случая, погубившего пятерых. Но не поэтому Софи поразилась, увидев его.

Колдовской огонь был визитной карточкой Финтана – пока он не перешел на Вечное пламя.

Не успела она спохватиться, как в голове всплыло лицо Финтана – не злого, мятежного Финтана, которого она видела в Изгнании, или безрассудного Финтана, окруженного ярко-желтым пламенем, увиденного в его же воспоминаниях.

Измученного, загнанного Финтана, пережившего взлом памяти, который она помогла осуществить. Финтана, которого они с Алденом оставили во власти безумия, пока он заходился в крике, отражавшемся от стен…

– Ты в порядке? – спросил Киф, хватая ее за руку и вырывая из воспоминаний.

– Ну конечно.

– Ты же понимаешь, что эмпата не обмануть, да?

– И все же ты постоянно пытаешься, – раздался сверху низкий голос.

Звук раскручивающейся винтовой лестницы заглушил стон Кифа, и через мгновение со ступеней в прихожую сошел лорд Кассиус.

Благодаря светлым волосам и голубым как лед глазам семейное сходство невозможно было не заметить – хотя искусно растрепанные волосы Кифа и его рубашка навыпуск резко контрастировали с безупречным видом лорда Кассиуса.

– Мисс Фостер, – произнес тот, смахивая невидимую пылинку с плаща цвета хаки. – Мы вновь встретились. – Он приподнял голову, с явной гордостью глядя на ослепляюще высокий потолок. – Вы нигде не увидите ничего подобного, согласитесь? Но я полагаю, что вы пришли не полюбоваться на архитектуру – особенно учитывая, что вы должны быть в Убежище. Так скажите же, чем обязан честью?

Софи глянула на Кифа, надеясь, что он вмешается и что-нибудь беспечно соврет, но тот был занят тем, что пялился в пол, будто там таились самые сокровенные тайны вселенной.

– Мы просто… делаем небольшой крюк, – наконец произнесла Софи, избегая взгляда лорда Кассиуса.

Он всегда смотрел на нее так, будто видел насквозь – а может, и видел, потому что кашлянул и произнес:

– Посещение Запретного города – не просто небольшой крюк.

У Софи упала челюсть, и мужчина рассмеялся – резко и раскатисто.

– Горячая волна вины, исходящая от вас, полностью вас выдает, – пояснил он.

– Ты ее чувствуешь? – спросил Киф, удивившись не меньше Софи.

Большинство эмпатов могли читать эмоции, лишь когда касались кого-то. Но почему-то – скорее всего очередной побочный эффект ее ненормальных измененных генов – Киф мог читать Софи издалека. Она надеялась, что он такой один, но, видимо…

– Ты получил талант от меня, – напомнил лорд Кассиус Кифу. – Хотя, честно признаюсь, женские эмоции разобрать чуть сложнее. Но на помощь приходит логика. Я предположил, что вы бы не пропустили поход в Убежище без крайне серьезной причины. Учитывая ваше весьма уникальное прошлое – и то, что оба вы славитесь репутацией находить неприятности, – оставалось одно логичное умозаключение.

А казалось, будто можно было прийти ко множеству иных умозаключений.

Киф, видимо, тоже так думал, потому что он шагнул ближе и коснулся запястья отца.

– Ты не просто догадался, ты знал.

Лорд Кассиус убрал руку и пригладил свои и так идеальные волосы.

– Ну, я старался оградить нашу гостью от неприятного разговора. Но если тебе так хочется знать, то я заметил, что мой синий проводник пропал.

– И что? Думаешь, я его взял?

– Кто еще?

Только с помощью синих кристаллов можно было прыгнуть в Запретные города, и владеть ими могли лишь определенные члены аристократии.

– В этот раз это был не я, – сказал ему Киф. – Проверь, если не веришь.

Он протянул руку, предлагая отцу почувствовать, врет ли он.

Лорд Кассиус нахмурился:

– Тогда как вы попали в Запретный город?

Киф опустил руку.

– Не важно.

– Вообще-то еще как. Кажется, вы забываете, что ваше сегодняшнее путешествие было незаконным – и я вам не угрожаю, – быстро добавил он, кидая взгляд на Софи. – Уверен, у вас были причины и Софи была осторожна, пока вы там были. Но если я буду хранить вашу тайну, мне нужно понять, что именно я охраняю.

Он улыбнулся – впервые хоть чуточку искренне. Но этого все равно не хватило, чтобы Софи ему доверилась.

– Не обязательно ничего скрывать, – сказала она. – Я расскажу все Алдену, когда увижу его.

Ответ лорда Кассиуса заглушило жужжание лестницы, и когда через мгновение она остановилась, в прихожую прошла мать Кифа, одетая в гладкое платье и плащ такого же светло-персикового цвета, как и ее кожа. Ее высокие украшенные драгоценностями каблуки цокали по темному полу, а светлые волосы были собраны в высокую прическу – как будто она должна была идти по красной ковровой дорожке, а не стоять на пустом первом этаже собственного дома.

– Почему ты не сказал мне, что у нас гостья, Кассиус? – спросила она, щелкая языком в сторону мужа, а затем с напряженной улыбкой обернулась к Софи: – Кажется, мы не знакомы. Я леди Гизела.